– Вы же редкость, – напомнила я.
– По сравнению с вами мы ничтожества, великая госпожа!
– Что это значит?
– Ведь вы же Светоч! – подобострастно прошелестела старшая марла.
Я и забыла, что тот мужчина, с непроглядно черными глазами, которые готовы были, казалось, вмиг высосать из меня душу, назвал меня Светочем! В том момент не успела испугаться. Видимо, сейчас самое время.
– И… – как бы сформулировать поаккуратнее, чтобы редкий вид существ не вымер с моей помощью? – Что Император намерен сделать со мной? – ой, да ладно, спрошу, как есть! – Казнить?
– Что вы, госпожа! – марлы начали улыбаться. – Ведь таких, как вы, больше нет в мире!
И что? Он коллекционер всяческих вымирающих зверюшек? Меня удостоят честью стать самым значимым экспонатом в его коллекции?
Мое воображение тут же подключилось и нарисовало картинку с постаментом, где я лежу, пришпиленная огромной булавкой, как мертвая бабочка. По позвоночнику прошла волна озноба.
– Так что ему все-таки от меня надо? – прошептала задумчиво.
– Скоро сами сможете спросить, госпожа, – старшая марла поднялась с колен и хлопнула в ладоши. – Начинаем готовить госпожу!
– К ч-чему готовить? – я с опаской притянула колени к груди и приготовилась защищаться.
– К встрече с нашим высокочтимейшим Императором! – прошелестела самая высокая и тут же цапнула под локоть ближайшую соратницу, которая закатила глаза и вознамерилась, похоже, снова бухнуться на колени. – Начнем!
***
Побрыкавшись ради приличия, я сдалась и полностью отдалась во власть марл. Программа подготовки меня к встрече с Императором – произносить надо с придыханием и закатыванием глаз и тут же бухаться на колени – оказалась весьма насыщенной.
Сначала несколько пенных пахучих ванн с добавками, потом жесткий массаж и натирание маслами – и тела, и волос. Затем макияж, укладка, подбор белья, отсев неподходящих платьев, выбор среди моря оставшихся. Затем еще более скрупулезная сортировка украшений и аксессуаров.
Меня вертели и крутили, как куклу. И хотя делалось это с почтением и крайней осторожностью, к концу процедуры я уже так устала, что хотела только спать. Спрашивается, откуда в этих маленьких остроносых существах столько энергии?
– Вы готовы! – провозгласила старшая, обежав вокруг меня десяток раз. – Позвольте выразить вам свое восхищение: вы прекраснейшая из прекрасных, госпожа! – ее крылышки затрепетали, передавая восхищение хозяйки, видимо.
– Благодарю! Теперь пойдем к Императору?
– Даааа, – она смахнула невидимую пылинку и, бросив через плечо, – наведите тут порядок, – направилась к двери. – Будьте любезны проследовать за мной, госпожа!
***
Путь был долгим, но зато я успела запомнить входы-выходы, окна и прочее, что могло пригодиться для побега. Поглядывая на меня через плечо, моя востроносая спутница подошла к одной из дверей и остановилась.
– Личные покои Императора, госпожа, – степенно доложила она.
А почему личные? Я бы предпочла где-то на нейтральной территории поговорить, а не в полном интимности будуаре. Но было уже поздно – маленький кулачок марлы мелкой дробью выбил деликатный стук по двери.
Ее нижняя половинка тут же открылась и на нас глянула точная копия моей спутницы, только в мужском варианте.
– Открывай! – недовольно прошипела она. – Бдительный какой!
– Убедиться надобно, – с важным видом заявил он, но дверь через секунду все же распахнулась.
На меня пахнуло цветочными ароматами, будто там располагался луг, и теплом очага.
– Прошу, госпожа, – мужской вариант марлы склонился в почтительном поклоне, отступив в сторону.
Я зашла внутрь, гадая, что же там увижу. И сколько бы вариантов не промелькнуло в моей голове, к тому, что меня встретило, оказалась не готова.
Бабочки! Сотни, а может, и тысячи самых прекрасных бабочек на свете! Яркими улыбками они невесомо порхали вокруг, наполняя комнату всевозможными оттенками. И сколько бы новых красок я не запатентовала, до матушки-природы мне ой как далеко!
Не пугаясь меня, бабочки тут же уселись на мои плечи, волосы и платье. Я вытянула вперед руку, и на ней тут же присели отдохнуть десятки малышек с трепещущими крылышками. Крохотные лапки этих проказниц щекотали кожу, и это было так приятно, что я, полностью позабыв обо всем, расхохоталась.
– У вас прекраснейший смех, Даниэлла, – бархатный мужской голос заставил меня резко развернуться.
У небольшого столика с напитками стоял тот самый незнакомец с непроглядно черными глазами-воронками.
Он подошел ко мне, и бабочки разноцветным облаком испуганно вильнули в сторону.
– Позвольте представиться, – в его тоне засквозила ирония, – Император.
– Очень приятно, – смущенно пробормотала в ответ.
Теперь я смогла разглядеть его – высокого, с черными волосами до плеч. Дав мне немного времени, будто специально, чтобы могла освоиться, он пригласил меня к столу, уже накрытому для ужина. Наш разговор был довольно долгим и, кажется, интересным обеим сторонам. Но забыть, кто именно находится передо мной, я все равно не смогла.
Сложно увидеть простого человека в том, кто отдавал приказы, стоившие десятки тысяч жизней.
Кто приказывал отлавливать магических детей и… Никто так и не узнал, что с ними происходило потом. И даже сейчас, имея возможность это узнать, я не осмелюсь о таком спросить. Не потому что боюсь его реакции. Нет, совсем наоборот – я боюсь своей реакции на его ответ.
Этот маг старательно изображал простого человека, и у него вполне получалось быть обворожительным мужчиной, радушным хозяином и просто приятным собеседником. Но огонек, пылающий на задворках моего разума, не утихал, призывая быть очень, очень осторожной.
– Могу ли я задать вопрос? – отложив крохотную серебряную ложку, которой ела десерт, сказала я, посмотрев на Императора.
– Разумеется, – он остался невозмутимым, но в глубине черных глаз на мгновение мелькнула искорка интереса.
А я опять вспомнила о картинке, которая недавно промелькнула перед глазами стараниями моего воображения. Большой зал с причудливыми экспонатами – представителями вымерших видов, когда-то населявших наши земли.
Мертвые тела, умело сохраненные мастерами-чучельниками будто живые. Оскаленные в притворной улыбке зубы, пластиковые глаза. А в центре всего этого – я, с зависшей над моим телом огромной булавкой, готовой проткнуть мое сердце и присоединить к жителям этого ужасного музея навсегда.
– Не буду ходить вокруг да около, Император, – отогнав воспоминания, продиравшие дрожью вдоль позвоночника, сказала, наконец. – Зачем вам я?
Он не ответил сразу. Улыбка изогнула губы. Мужчина взял кубок с вином и сделал глоток. И лишь потом сказал:
