– Тихо, крошка, – рыкнул, зажав ей рот. – Если не хочешь шрам поперек лица от виска до шеи. Помолчи и послушай.
Она перестала брыкаться, и я продолжил:
– Ты привезла сюда мою Дэну. Если хочешь жить, то когда сниму руку с твоего лица, ты как хорошая девочка скажешь мне, где она. Поняла?
Счел мычание за подтверждение и освободил ей рот. Ладонь после соприкосновения с ним придется с мылом оттирать теперь.
– Помо… – тут же сорвалась на визг Мирабелла.
Ожидаемо. Со вздохом убавил слышимость.
– В последний раз предупреждаю, дура. Если не хочешь остаток жизни провести под вуалью, чтобы не пугать собой прохожих, то лучше быстро ответь на вопросы, и я тебя отпущу.
Попробуем дубль-два.
– Итак, где моя Дэна? – снова убрал руку с ее рта и брезгливо вытер ладонь о штаны.
– Она больше не твоя! – прошипела девица. – Ты идиот, дракон!
– Давай ты не будешь удлинять наш разговор? Побыстрее хочется отсюда сбежать, знаешь ли.
– И куда побежишь? – она зло рассмеялась. – Прямиком во дворец, что ли?
– Что я там забыл?
– Женушку свою, остолоп. Она уж несколько недель там живет.
– Что ты несешь? – плохое предчувствие ледяной когтистой лапой сжало желудок.
– Это правда! Император знает, что она Светоч!
– Врешь! – прорычал я, оттолкнув мерзавку – потому что всерьез опасался, что не сдержусь и убью.
Если он знает это, то…
– Что, страшно стало? – упавшая на пол Мирабелла приподнялась, жадно глядя в мое лицо. – Так тебе и надо, мразь! Пусть ужас рвет твои кишки, пусть! А я полюбуюсь!
– За что ты так ненавидишь нас с Дэной? – тихо спросил я, увидев в ее глазах именно ту самую жажду мести, которая сжигает людей дотла. – Что мы тебе сделали?
– Да плевала я на эту замухрышку, – она поднялась и, шатаясь, подошла к столику с бутылками. – Да, не любила ее, верно. Тихоня, вся такая правильная, невинная, работящая. Общалась с ней, потому что это был шанс заработать. Но потом появился ты.
Гадина налила себе целый стакан какого-то пойла, выдула его до дна и продолжила:
– Понравился ты мне, Черут. Понимаешь?
– Не взаимно.
– Вот в том и соль! – девица икнула. – Ты меня за грязь под ногами держал. У тебя же все на лице написано!
– Сама виновата, – я пожал плечами. – Думала, нормальные мужчины падки до шалав?
– А сам-то что, весь в белом и светишься?
– Говори по делу, не зли! Что с Дэной?
– Да ничего с ней не случится! – презрительно махнула рукой и снова потянулась за вином. – К моему величайшему сожалению. Император с нее пылинки сдувает, ведь она последний Светоч!
– Как он узнал только! – пробормотал я.
Сердце разрывалось от боли.
– А это самое интересное – ведь узнал он благодаря тебе! – Мирабелла присосалась к бутылке, но я выбил пойло у нее из рук.
– Говори уже! – рыкнул, с трудом сдерживая желание ударить эту тварь.
– Родители Даны закрыли в ней магию, чтобы ее не нашли и не убили. Но появился ты, любовь началась и прочее, вот ее Сила и пробила себе путь. Все просто.
Я вспомнил цветок, который сложился у нас над головами из ярких искорок от костра – в ту ночь, когда любимая по-настоящему стала моей женой. Переливаясь огненными всполохами, он взорвался над нами, осыпав напоследок крошечными золотистыми пылинками и растворившись в ночном небе.
Так вот что это было – проявление сил Светоча!
– Мой маг почувствовал ее, – Мирабелла перестала скалиться, потускнела, плечи понуро опали. – Мой Тревор!
Я недоуменно хмыкнул. Когда она только успела втрескаться в того самого мага, который много лет назад приказал убить семью Дэны! Все-таки судьба та еще затейница!
– Мне пришлось таскаться к этой дурочке, чтобы мой маг мог прощупать ее, – продолжила барракуда. – А потом, когда все подтвердилось, я увезла Дану в столицу – чтобы отдать Императору.
– Какая же ты дрянь! – потрясенно выдохнул я.
– Я дрянь, – послушно кивнула она. – А ты кто, дракон? Тебе вообще неимоверно повезло – если бы я знала тогда, что это она, она убила моего Тревора! – по щекам девицы потекли слезы. – Если бы я знала, то удавила бы твою жену вот этими самыми руками! Но я не знала, не знала! И вместо того, чтобы убить, в целости и сохранности доставила ее по месту назначения. В платье свое нарядила, драгоценностей не пожалела, за ручку отвела ее к нему во дворец!
Она всхлипнула, вздрогнув всем телом.
– Но я узнала правду, только когда эта гадина уже была у Императора! Теперь мне до нее не дотянуться! Она станет его женой! Убийца моего мага станет Императрицей!
– Что ты несешь?! – рыкнул я, похолодев.
– Правду! Император решил на ней жениться, чтобы наследники были самыми сильными магами.
Пришлось закрыть глаза, чтобы справиться с болью, терзающей нутро. Чтобы хотя бы снова смочь дышать.
– За что ты полюбил ее? – тихий голос змеей заполз в уши.
Я открыл глаза и вздрогнул, увидев Мирабеллу, которая стояла так близко, будто хотела стать моей тенью. Ее винное дыхание заставило сморщиться и отступить на шаг.
– Почему, скажи? – настаивала она. – Почему ты полюбил Дану?
– Любят ни за что, а потому что, – выдохнул в ответ.
Уже не помню, где это слышал. Наверное, в тот миг посмеялся над глупой фразой, от которой за версту разило сентиментальщиной, которую я тогда презирал. А теперь, когда отдал свое сердце любимой, смысл того изречения сам пришел ко мне, во всей своей простоте и мудрости.
– Всех всегда любили, – пробормотала девушка, покачиваясь, как водоросли в мутном воде пруда, затянутого ряской. – Мои родители любили друг друга и моего брата. Соседские девчонки одна за другой выскакивали замуж. Даже страхолюдины! И в них кто-то влюблялся!
В пьяных глазах протаяла боль. Как сквозная рана, она сочилась страданием – застарелым, неизбывным, с хрустом жрущим душу.
– А меня никто не любил. Никогда, дракон. Почему? – посмотрела на меня пустым взглядом. – Все мужики меня хотели. Но ни любил ни один!
Она развела руками.
– Все хотели секса и денег. У меня их много, Черут. Больше, чем ты можешь себе представить! Я дико богата! Все могу купить, дворцы пачками! И не хуже, чем у Императора будет!
Барракуда взмахнула руками, а потом снова сникла.
– Веришь, я бы все отдала, честно, лишь бы на меня так хоть раз посмотрели, как ты на Дану! Хоть один-единственный раз! Я бы любые деньги за это отдала! Но любовь… – ноги подкосились, и Мирабелла шлепнулась обратно на пол.
