Уиллоу вздохнула, сбросила туфли на высоких каблуках и двинулась по отшлифованным деревянным половицам в свою спальню. Ей пора было снять костюм, который она надевала на собрание, и переодеться в какую-нибудь удобную одежду. Усевшись за туалетный столик и смыв макияж, Уиллоу посмотрела на свое отражение в зеркале. С каждым днем она все больше напоминала свою мать: то же лицо в форме сердечка, узкие губы и темные волосы, подстриженные прямой челкой, чтобы скрыть ранние морщины.
Хотя ее светло-голубые глаза были отцовскими, «пронзительными», как Чарли называл их.
Уиллоу оглядела спальню. Она владела своей квартирой всего год, но это уже было ее любимое место, ее убежище. Чарли помог ей обустроиться. Однажды, напившись дешевого сидра, они вместе покрасили спальню; приобрели ей кровать из кованого железа в антикварном магазине в Норт-Лейне (после неудачной попытки сбить цену); выбрали и вставили в рамки черно-белые фотографии своих путешествий по всему миру, которые развесили вдоль коридора. Уиллоу еле уложилась в бюджет, купив квартиру в перестроенном викторианском доме на окраине Хоува, а это означало, что ей пришлось самой заниматься ремонтом по выходным и после работы. До сих пор Уиллоу удалось привести в порядок только спальню и деревянный пол, который тянулся из кухни в гостиную. У них с Чарли ушло почти два месяца на то, чтобы починить его, отшлифовать и проолифить, и теперь он выглядел прекрасно. В кухне был небольшой балкон с видом на общий сад, где они сидели летними вечерами. Уиллоу знала, что Чарли хотел бы жить вместе, но ей требовалось собственное пространство, где она могла бы спрятаться от всех, не улыбаясь и не притворяясь, будто у нее все в порядке.
Уиллоу сняла рабочую одежду и прошла в ванную комнату тускло-салатового цвета, до ремонта которой еще не дошли руки. Включила душ, ожидая, пока из него пойдет пар, прежде чем ступить под струю. Ей хотелось довериться кому-нибудь, но Чарли был беспокойным человеком, и существовала опасность, что после разговора с ним она станет чувствовать себя еще хуже. Уиллоу не могла поговорить с отцом, поскольку до сих пор не сообщила ему, что работает над проектом застройки Тисового поместья Хилтонов – он воспринял бы это как предательство.
Уиллоу закрыла глаза и представила, какое будет у отца лицо, если сообщить ему об этом. Чем больше она размышляла, тем яснее сознавала, что должна посмотреть правде в глаза: она играла с огнем, берясь за этот проект. Чего же удивляться, что она обожглась?
Уиллоу вылезла из душа и вытерлась, втерла масло какао в кожу и влезла в джинсы и мягкую толстовку. Высушила волосы, сидя на кровати, написала ответное сообщение Чарли и открыла ноутбук. Когда курсор завис над поисковиком, ей вспомнился разговор с матерью Чарли. «Никто больше не говорит об Элис. Надеюсь, Лео поддерживает свою мать. Бедная Ванесса, вероятно, это сущий ад – не знать, что случилось с родной дочерью».
Нервничая, Уиллоу ввела запрос: «Хилтон, Кингстон, Льюис». Первым же результатом стала вырезка из «Льюис газетт» от 7 января 1970 года: «Неразгаданная тайна пропавшей Элис Хилтон». Под заголовком была черно-белая фотография улыбающейся маленькой девочки с локонами и темными лентами в волосах. Это был тот же самый портрет, который до сих пор висел в коридоре особняка Тисового поместья, снимок, ставший символом исчезновения Элис. Уиллоу читала дальше:
«Морозным утром в январе 1970 года, через неделю после исчезновения шестилетней девочки, сотни добровольцев, которым дали выходной, вышли на поиски по снегу, покрывавшему Сассекс-Даунс, и вели их до захода солнца. Это было масштабное зрелище – участники выстроились в полуторакилометровую линию на расстоянии двадцати пяти ярдов друг от друга и тщательно прочесали десять квадратных миль в рамках поискового мероприятия под руководством детектива-инспектора Миллса из полиции Сассекса. Кропотливая работа, где каждый доброволец проявлял особую наблюдательность, чтобы не пропустить ни единой зацепки, могущей дать полиции хотя бы какое-то представление о местонахождении девочки.
“Добровольцы прошли базовую подготовку, прежде чем выйти на поиски, – прокомментировал инспектор Миллс, ведущий детектив по этому делу. – Их нужно вести чрезвычайно тщательно и осторожно. Даже оторванный лоскут одежды или перчатка могут стать важным доказательством, способным решить дело в ту или иную сторону”.
Неделю назад маленькая Элис Хилтон исчезла с новогодней вечеринки из дома своих родителей в Кингстоне, близ Льюиса. Поисковое мероприятие, проведенное на этой неделе, стало одним из самых крупных, когда-либо виденных в Англии, и мать Элис, Ванесса Хилтон, все еще надеется, что дочь жива.
“Мы не должны прекращать поиски. Возможно, она травмирована, или заблудилась, или попала в плен. Пожалуйста, если вы находились в этом районе в канун Нового года, найдите минутку, чтобы подумать. Даже если один-единственный человек вспомнит что-нибудь, это может дать нам ключ к ее исчезновению. Если вы что-то видели, каким бы незначительным вам это ни показалось, позвоните в отдел полиции по расследованию происшествий”».
Уиллоу прокрутила страницу вниз до фотографии Ванессы и Ричарда Хилтонов, снятых вместе на пресс-конференции. Бледные, с широко раскрытыми глазами и растерянные, они сидели за длинным столом с табличкой «Полиция Сассекса», перед ними стоял ряд микрофонов. Она живо представила эту пресс-конференцию: совершенно белая комната, оглушительное щелканье камер и какофония голосов кричащих журналистов. В статье, как обычно, упоминался главный подозреваемый по данному делу.
«Неназываемый свидетель, последним видевший Элис живой, в настоящее время помогает полиции в расследовании. Полиция подтверждает, что сотрудники нашли носовой платок с группой крови Элис недалеко от места пропажи ребенка и рассматривают ее исчезновение как подозрительное.
Дороти Новелл, местная жительница, участвовавшая в поисках, сказала нашему репортеру: “Мы все ужасно беспокоимся за Элис, она милейшее дитя, и мы молимся, чтобы она нашлась в целости и сохранности”.
Инспектор Миллс поблагодарил всех, кто участвовал в поисках, и призвал общественность сохранять бдительность».
Сердце Уиллоу часто забилось, когда она заново перечитала слова Дороти. Вероятно, Дороти знала ее отца еще ребенком и захочет поговорить с ней об этом, когда она спросит ее насчет кладбища.
Уиллоу откинулась на подушки и вернулась к картинкам в поисковике. Нашлась еще одна статья, датированная 14 июля 1980 года, которая сопровождалась черно-белым снимком ее отца в детстве.
Исчезнувшая: дело Элис Хилтон – десять лет спустя.
«Миновало десять лет с той роковой ночи в канун Нового 1970 года, однако, несмотря на обширное полицейское расследование и тысячи человеко-часов, потраченных на поиски маленькой Элис, Ванесса Хилтон по-прежнему далека от понимания того, что случилось с ее дочерью.
“Трудно сказать, что хуже, – говорит Ванесса Хилтон, – знать, что ваш ребенок был похищен и убит, или он исчез и может находиться где угодно, подвергаясь любому виду насилия, и никогда не получить ответа о том, что произошло. Хотя слабая надежда на то, что ваш ребенок жив, может придать вам силы жить дальше, отсутствие определенности и постоянные сомнения буквально сводят с ума”».
