– Да, но, думаю, справлюсь самостоятельно. Там немного.
– Ладно, тогда я оставлю тебе бумагу и ручку. Вот, можешь подложить под листок мою книгу, – сказала Хизер, кладя все на тумбочку Нелл.
– Спасибо, Хизер! – Нелл с благодарностью улыбнулась подруге.
Когда Хизер легла вздремнуть, Нелл взяла бумагу и ручку и начала медленно писать. Мурашки побежали по ее рукам, когда она представила, как Элис читает это.
Дорогая Элис!
Надеюсь, у тебя все в порядке, ты заботишься о Снежке и играешь с ним. Я так сильно скучаю по тебе, что не могу думать об этом слишком часто, иначе заплачу. Не могу дождаться, когда увижу тебя снова и покажу тебе потайную комнату, которую я нашла под лестницей в Доме викария – вот от чего ключ на ошейнике Снежка. Сложно понять, что там есть комната, если бы не маленькая замочная скважина под верхней ступенькой. Она открывается, как крышка, в тайник с постелью, сундуком и свечкой. Но я не знаю, где мы будем жить дальше и попадем ли мы с тобой теперь когда-нибудь в эту тайную комнату вместе. Если увидишь Бобби или папу, пожалуйста, передай, что я скучаю по ним, и попроси их написать мне. Мне так хочется, чтобы мы поскорее снова были вместе. Ты моя самая лучшая подруга!..
Целую трижды, Нелл.
Нелл вложила письмо в конверт и написала адрес:
Элис Хилтон, Тисовое поместье, Кингстон. Лично в руки. Затем лизнула клапан и плотно запечатала.
Глава девятнадцатая
Белла
Январь 1946 года
– Вызывается Тесса Джеймс! – громко объявил секретарь, и шум в зале суда стих.
Белла затаила дыхание, наблюдая, как мать выводят на скамью подсудимых. Она находилась так близко, что почти могла протянуть руку и коснуться ее хрупких опущенных плеч. Белла заметила синяки, расползшиеся по запястьям матери, как змеи, от многочасового пребывания в наручниках.
Атмосфера в зале была столь накаленной, словно присутствующие жаждали крови. Белла почти чувствовала их злорадство от перспективы пожизненного заключения. Они вовсе не жаждали услышать, что Тесса Джеймс невиновна. Какое в этом развлечение?
Неужели они не насытились ужасом и болью на поле во время войны, подумала Белла. Скользнув взглядом по скамьям для публики, она увидела там нескольких мужчин со шрамами на лицах или с руками на перевязи. Разве им не хватило смертей и страданий?
Пройдя с Альфи от полицейского участка до здания суда, Белла пробилась ко входу, пока собравшаяся толпа свистела и выкрикивала имя ее матери.
– Извините, я Белла Джеймс, – сказала она полицейскому, стоявшему там. Тот не реагировал, и Белла приблизилась. – Простите, сэр, куда мне идти? Я – дочь Тессы Джеймс.
Полицейский наконец обратил на нее внимание, услышали ее слова и несколько человек из толпы. Она чувствовала, как меняется настроение зевак, как они смотрят на нее и на Альфи.
Белла в панике разглядывала полицейского, который пытался провести ее через двери сквозь крики и толчки. Мужчина позади сильно толкнул ее в спину, и она споткнулась на верхней ступеньке. Боль от удара о холодный камень пронзила ногу, и пока Белла пыталась выпрямиться, элегантная молодая женщина с волнистыми рыжими волосами, в белой блузке и длинной черной юбке, протиснулась через толпу и помогла ей и Альфи войти в дверь.
– Спасибо, – тихо произнесла Белла, когда двери за ними закрылись. – Ты в порядке, Альфи? – спросила она, и сын кивнул.
– Не стоит благодарности. Вам нужен зал номер один, – сказала женщина, улыбаясь.
Белла отряхнулась и потерла ноющее колено, прежде чем с тяжелым сердцем пройти по коридору, устланному красным ковром.
– Простите, – обратилась она к женщине, моющей окна в конце коридора. – Не подскажете, где находится канцелярия?
Женщина повернулась и посмотрела на нее. Она выглядела раздраженной тем, что ее оторвали от работы.
– Вверх по лестнице, первый поворот налево, – бросила она, возвращаясь к своему занятию.
Белла осмотрелась, желая убедиться, что никто не заметил ее присутствия, и медленно направилась вверх по деревянной лестнице, держа Альфи за руку. Вскоре она добралась до канцелярии и постучала в дверь. Хорошо поставленный голос пригласил ее войти, Белла повернула ручку и открыла дверь, за которой сидела крупная женщина с волосами, собранными в пучок, и очками на длинном шнурочке.
– Здравствуйте, я хотела узнать, не могли бы вы мне помочь. – Белла нервно улыбнулась. – Моего родственника вызывают в суд через несколько недель, и меня интересует, есть ли у вас список адвокатов-добровольцев, оказывающих бесплатную помощь в этом районе?
Женщина некоторое время смотрела на нее, затем открыла ящик стола и вытащила папку. Покопавшись в ней, она извлекла листок бумаги.
– Ну попробуйте. Их не так много, и они очень загружены, – пояснила женщина, передавая листок, – так что, если до суда всего несколько недель, вам может не повезти.
Белла просмотрела страницу.
– Спасибо. Здесь точно все фамилии?
Женщина кивнула:
– Да. Правосудие стоит дорого. Некоторые адвокаты добровольно выделяют свое время, но большинство из них не работают бесплатно.
Белла еще раз поблагодарила женщину, сложила листок бумаги и спрятала в свою холщовую сумку, а потом медленно спустилась по лестнице к двери зала номер один.
Когда она уже тянулась к латунной ручке, за спиной раздался женский голос, и Белла вздрогнула от неожиданности.
– Мисс Джеймс? Извините, что беспокою вас. Могу я поговорить с вами минуту?
Белла обернулась и увидела женщину, которая помогла ей подняться по ступенькам. Та была молодой, примерно лет двадцати, прикинула Белла, и во время разговора переступала с ноги на ногу, словно в ней было так много энергии, что она не знала, куда ее девать.
– Меня зовут Милли Грин, я репортер из «Сассекс таймс». Если впоследствии вы захотите рассказать о процессе над вашей матерью, изложить свою версию событий, моя дверь всегда открыта. – Рыжий локон свесился перед ее зелеными глазами, когда она протянула Белле карточку с именем и номером телефона. – Я знаю, что Тесса Джеймс всегда заявляла о своей невиновности, и намерена докопаться до правды.
Белла кинула на нее отчаянный взгляд.
– Сомневаюсь, что правда продается так же хорошо, как вымысел, – заметила она.
Девушка криво улыбнулась:
– Это зависит от сюжета. Никто не хочет, чтобы пожизненное заключение невинной женщины было на их совести, и, если с ней поступили несправедливо, я должна рассказать об этом нашим читателям. Ваша мама заслуживает того, чтобы ее голос был услышан. Мой офис напротив здания суда, если вы когда-нибудь захотите поговорить со мной.
