Оператор выключил камеру и держался в стороне. Ари, однако, был уверен, что тот все равно может слышать, о чем говорят полицейские.
– Женщины в доме нет, – объявила Хельга, хотя этот факт и без того был для всех очевиден. – Не исключено, конечно, что информант корреспондентки водит нас за нос, но, наверное, эта бедная женщина просто в каком-то другом месте. Если так, то время работает против нас. Нам нужно еще раз пройтись по всем деталям этого дела – срочно – и определить, о каком еще месте может идти речь. Нам нужно повторно опросить друзей и коллег Элиаса, пусть даже по телефону, если нет другой возможности. – После короткой паузы она добавила: – Мы нашли в доме вещи, которые могут оказаться крадеными.
– Вам следует еще раз побеседовать с коллегами Элиаса в Сиглуфьордюре – Паулем и Логи, а также с этим прорабом из тоннеля… – обратилась она к Ари и Томасу, раздав задания другим.
– Хаконом, – вставил Томас.
– Я позвоню Хлинюру, он сейчас на дежурстве, – вызвался Ари. – Хлинюр не в курсе, но нам нужно действовать быстро.
Ари достал мобильник и позвонил, без особой надежды, однако, что от Хлинюра будет много пользы.
Хлинюр не ответил, Ари позвонил в отделение, там тоже никто не подошел.
– Странно, – сказал Ари вполголоса. – Никто не отвечает.
– Какого черта… – пробормотал Томас.
– Вам не удалось ни с кем связаться в Сиглуфьордюре? – В голосе Хельги сквозило недовольство. – Что это за раздолбайство там у вас? Тогда вы должны сами срочно поехать. – Затем она добавила: – Но я хочу получить объяснение, почему никого не было в отделении полиции. Это, разумеется, абсолютно неприемлемо!
– Мы пулей, – смутившись, произнес Томас.
Ари вспомнил о художнике Йои и Йонатане. Нужно будет побеседовать и с ними тоже. Он должен был, конечно, рассказать Томасу о своем разговоре с этим странным Йонатаном. И тут его осенило.
– Думаю, я знаю, где женщина, – уверенно сказал Ари.
– Что?.. Что ты имеешь в виду? – зычно спросил Томас. – Говори же.
– Элиас ведь одно время жил здесь недалеко, на хуторе в Скагафьордюре, он сейчас заброшен. Там ему явно все хорошо знакомо. А где можно найти укрытие лучше, чем на безлюдном хуторе, куда никто не ездит?
– Черт возьми, что же вы раньше молчали? – Хельга кипела от гнева.
Такой реакции Ари не ожидал. Ни тебе благодарности, ни похвалы.
– Ты знаешь, где этот хутор? – спросил Томас.
– Выясню, – пообещал Ари и позвонил Йонатану.
Зазвонил мобильник.
Исрун ответила. Она ехала в Акюрейри на полной скорости и ее снижать не хотела: столь важные новости ждать не будут. Исрун двигалась по немощеному участку и несколько раз чуть не потеряла управление. В трубке был голос корреспондента из Акюрейри.
– А ты уже где? – спросил он возбужденно.
– На пустоши.
– Поворачивай. Женщины в квартире не было. Они считают, что она на каком-то заброшенном хуторе в Скагафьордюре. Мы как раз на пути туда.
Он сообщил точное местоположение.
– Поняла, уже еду. – Затем Исрун почти прокричала в телефон: – Не упусти их! Это будет сенсационная новость.
Она сбавила скорость и с трудом развернулась, затем двинулась по грунтовке в противоположном направлении, поднимая клубы пыли.
Иногда ее работа бывает очень интересной.
Ари сел за руль.
– Ты должен был сообщить об этом раньше, – сдержанно сказал Томас.
Ари промолчал. Что это за нападки? Разве он не раскрыл дело?
Они уже были на выезде из города, когда Ари резко затормозил у торгового центра. Он вдруг вспомнил о Кристине, и в душу ему закралось ужасное подозрение.
Кристина встречалась в Акюрейри с мужчиной в возрасте, который потерял свою жену.
Года полтора назад у Ари был серьезный конфликт с одним человеком в Сиглуфьордюре, подходившим под это описание. Он был намного старше Кристины, его тогдашняя гражданская жена умерла, а сам он, насколько знал Ари, переехал в Акюрейри. Этот человек с легкостью подчинял себе женщин, был одновременно обаятельным и психопатом, в высшей степени опасная смесь.
Вне всякого сомнения, этому человеку было за что мстить Ари. Его практически изгнали из Сиглуфьордюра после того, как в СМИ появились новости, основанные на обвинениях Ари.
Мог ли он решить отомстить, завязав отношения с Кристиной?
Ари прошиб холодный пот. Кристина, возможно, в большой опасности, даже в смертельной.
– Какого черта ты делаешь? – закричал Томас, редко выходивший из себя.
– Я должен здесь выйти. Объясню все позже.
– Ты что совсем с катушек слетел? Мы на дежурстве, черт возьми! – в ярости прошипел Томас.
– Я должен выйти! – закричал Ари, никогда раньше не позволявший себе ничего подобного.
Открыв дверь, он выскочил из машины и побежал. Он впервые видел Томаса в гневе, но в эту минуту ему было все равно.
23
К вечеру в Сиглуфьордюре небо наконец прояснилось. День в городе выдался пасмурным, и, хотя облака рассеялись, солнце пряталось за высокими горами.
Йонатан сидел на маленькой табуретке во дворе и наслаждался летним вечером.
Ему позвонил этот парень из полиции, Ари, и спросил, на каком хуторе жили его родители. Разговор был недолгим, Ари очень волновался. Йонатан честно ему ответил и только собрался было полюбопытствовать, зачем полиции эта информация, как Ари уже повесил трубку.
Должно быть, эти расспросы как-то связаны с убийством Элиаса, но как? Неужели полиция докопалась до ужасов, происходивших на хуторе в свое время? Наверное, выплыло на свет насилие, которому подвергались мальчики: сам Йонатан, Элиас да и почти все, кому не повезло оказаться летом на хуторе у родителей Йонатана.
Йонатан не мог объяснить, что стало причиной этого ужасного насилия. Откуда такой садизм, такая потребность причинять боль другим? Сам он никогда не испытывал подобных желаний. Надеялся, что это не передалось ему по наследству.
Наверное, пришло время все рассказать.
Элиаса убили, и какой бы ни была причина, ему уже не поможешь, но, вероятно, для других жертв еще можно что-то сделать. Не исключено, что смерть Элиаса каким-то образом связана с темными призраками прошлого.
Вне всякого сомнения, признание запятнает честь семьи. Братья и сестры явно не скажут ему спасибо. Его объявят жертвой, сыном чудовища. Его ждет чрезмерное сочувствие и внимание. Йонатана охватила дрожь.
Он не хотел никакого внимания.
Он хотел, чтобы его оставили в покое, но в некоторых случаях следует поступать правильно независимо от последствий.
