Книга Врата Афин, страница 30. Автор книги Конн Иггульден

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Врата Афин»

Cтраница 30

– Фемистокл хорошо говорит, и он благородный человек, – начал Аристид. – В другой день я бы не удивился, услышав его призыв потратить новое серебро на праздник для всех Афин, или на блестящую конницу, или на щиты и мечи для еще десяти тысяч наших молодых людей. Конечно, если будут выплачены деньги, принадлежащие нам всем, выбор будет за теми, кто их получит.

Он сделал паузу, чтобы слушатели подумали, и продолжил:

– Полагаю, это и есть единственная истинная свобода. Потратить то, что вы заработали в поте лица, болью в спине и мозолями на руках. Потратить свои монеты или закопать их в землю. Потратить их на удовольствия, подарки или милостыню для беднейших. Возможно, мы бы не согласились, что глупо, а что мудро, но это не имеет значения. Если деньги в моих руках, то выбор, как их потратить, остается за мной. Если все в твоих руках, выбор за тобой – и ты обращаешься со мной, как с ребенком. – Аристид мягко улыбнулся, словно высказал упрек, выпрямился и раскрыл объятия – для всех слушающих. – Друзья мои, одно можно сказать наверняка. Если вам дадут месячное жалованье серебром – шестьдесят драхм, вы узнаете цену этих денег. Если пожелаете – купите товаров на эту сумму, ни больше ни меньше. Если потратите на еду – то она будет стоить шестьдесят драхм. Если на дерево или черепицу, о которой упомянул Фемистокл, то дерево и черепица будут стоить шестьдесят драхм. Если спустите на шлюх, то получите на шестьдесят драхм опыта!

Оратор переждал смех и грубые комментарии, которые вызвали его слова. Получая из толпы нужную реакцию, он походил на рыбака, далеко забрасывающего крючки. Ксантипп посмотрел туда, где стоял Фемистокл, делавший вид, что ему нравится слушать оппонента. Но его улыбка казалась деланой и застывшей, а глаза щурились.

– Не думаю, что Фемистоклу нравится, как все проходит, – прошептал Эпикл.

Ксантипп кивнул и хотел что-то добавить, но Аристид заговорил снова, прежде чем он успел открыть рот.

– Если вы передадите свои шестьдесят драхм собранию, чтобы через год или два купить эти новые корабли, получите ли вы взамен шестьдесят драхм? Или, может быть, они пойдут другим людям, распорядителям и смотрителям? Пойдут ли они плотникам или лесорубам, валящим сосны в горах? Без сомнения, этой зимой и те и другие будут хорошо обуты и одеты, но что вы увидите за свои монеты? Спуститесь ли вы в доки, чтобы посмотреть, как строят корабли, и, указав на одно ребро или балку, с гордостью скажете: «Вот это – мое». Возможно. Но я еще никогда не видел, чтобы на большой работе средства тратились так же эффективно, как это мог сделать человек, который ценит заработанные им монеты.

– А как насчет персов? – раздался голос откуда-то из середины.

Тот, кто задал вопрос, стоял далеко от Фемистокла. Однако Ксантипп задумался. Этот человек вполне мог разбросать своих сторонников в толпе.

Аристид продолжал так, как будто он сам подсадил спрашивающего, что тоже было возможно. Эта пара, он и Фемистокл, противостояли друг другу едва ли не на каждом собрании. Результаты были примерно равными, и их борьба давно стала предметом ставок и темой разговоров по всему городу, причем споры между их сторонниками нередко перерастали в драку. К сожалению, на деле это означало, что Аристид всегда выступал против, даже когда, по мнению Ксантиппа, Фемистокл был прав – как, например, сегодня. Им нужен был флот. Идея была великолепная. Не поэтому ли Фемистокл искал его дружбы после Марафона? Впервые он подумал о том, чтобы выступить самому.

– Как насчет персов? – повторил Аристид. – Должны ли мы их бояться? Персы никогда не сражались на море. Они – создания суши! Что хорошего в том, чтобы преследовать их в море – рискуя утонуть и потерпеть кораблекрушение, – вместо того чтобы подождать, пока они выйдут на берег, и уничтожить на земле? Мы сделали это при Марафоне, что не мешало бы вспомнить Фемистоклу. Мой безымянный друг, мы не боимся персидских кораблей, как не боимся их войска!

Получилось действительно хорошо и убедительно. Ксантипп увидел, как Фемистокл опустил голову, пряча злость, когда многие в толпе отозвались одобрительным шумом. Все было просто. Победа при Марафоне все еще звучала в их ушах, хотя прошел целый год. И все же оставалось немало тех, кто не радовался, кто оставался равнодушным. Ксантипп не был уверен, что Аристид сделал достаточно, чтобы повлиять на них, хотя взывал как к сердцам, так и к умам.

В наступившем затишье еще несколько человек дали понять, что хотели бы добавить что-то к обсуждению.

– Уступишь? – спросил эпистат.

Аристид молча кивнул и отошел в сторону, хотя и остался на трибуне, а не спустился вниз.

Одному за другим ораторам давали слово. Некоторые поднимались по ступенькам и призывали или поддержать флот, или оставить деньги в собственных карманах. Другие задавали с места вопросы, которые встречали большую или меньшую поддержку. Дебаты продолжались.

Аристид снова вышел вперед, чтобы ответить на заданный вопрос, но именно Фемистокл вызвал радостные возгласы, когда поднялся, чтобы объяснить свою позицию. Он отвечал на вопросы собравшихся и давал им время оценить его ответы, так что в результате глубоко погрузился в детали своего предложения.

– В какую сторону идет? – спросил Эпикл из-за плеча Ксантиппа. – Я мог бы поставить тетрадрахму на Фемистокла и выиграть, по крайней мере еще одну, если выбрать подходящий момент.

Ксантипп нахмурился. Отец с юных лет предостерегал его от азартных игр. Тем не менее он попробовал, потерял небольшое состояние и проникся пожизненной неприязнью к тем, кому повезло больше.

– Не думаю, что у Фемистокла есть шанс, – ответил Ксантипп.

Он понимал, что рядом могут стоять те, кто послушает и последует его совету. Таким образом, небольшое выступление с места могло вознести его по каменным ступенькам.

Укрепившись в своей решимости, Ксантипп продолжил:

– До Марафона он не смог бы повлиять на эту толпу. Чем была Персия для большинства из нас? Какая-то далекая империя. Половина присутствующих здесь видели этот огромный флот. Ты помнишь! Как бы это меня ни раздражало, думаю, Фемистокл прав. У нас есть средства, которых никто не ожидал. Что может быть лучше для афинян, чем это? Корабли…

Постучав себя по лбу, он поднял руку, чтобы его заметили.

– Оратор здесь! – поддержал его Эпикл.

Все больше тех, кто знал Ксантиппа, выкрикивали его имя. Он заметил, что с трибуны за ним наблюдает Фемистокл, и слегка наклонил голову. Фемистокл повернулся к эпистату и, на мгновение завладев его вниманием, указал на Ксантиппа. У сидящего наверху есть определенное преимущество. Когда эпистат выкрикнул его имя, люди расступились, давая Ксантиппу пройти к ступеням. Он шагал быстро, приводя в порядок мысли.

И Аристид, и Фемистокл отошли в сторону, чтобы исключить любые подозрения в попытке повлиять на него. Ксантипп занимал ряд руководящих должностей в течение предыдущих девяти лет. Дядя его жены создал те самые законы, которые упорядочили дебаты. Что еще важнее, Ксантипп командовал своим племенем в бою. Опираясь на эти полномочия, он мог повлиять на голосование. И Фемистокл, и Аристид знали это.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация