— Я хочу взять адвоката.
— Что ты там хочешь, никого не интересует. Это ты подал знак
блондинке, и она проскользнула у нас между пальцами.
— Я никогда не был раньше знаком с этой официанткой, хоть
она и блондинка.
— У вас есть расписание самолетов? Я бы хотел сесть на
ближайший рейс в Лос-Анджелес, — обратился я к Кловеру.
— Я отвезу вас в аэропорт сам, вы молодец, Лэм.
— Несмотря на мою ошибку?
— Забудь об этом и поскорее уноси ноги, пока газетчики не
пронюхали, что происходит, и не начали задавать тебе вопросы.
— Они будут разговаривать со мной, — вдруг заявил Аллен.
— Это ты так считаешь! — Кловер повернулся к своему
заместителю.
— Давай карауль получше этого сукина сына!
Он взял с письменного стола расписание полетов, просмотрел
его и глянул на часы.
— Пошли, Лэм. Ты еще попадешь на ближайший рейс в
Лос-Анджелес.
Глава 9
Я не спал уже так давно, что забыл, как это приятно.
Но, прилетев в Лос-Анджелес, сразу отправился в
парикмахерскую, чтобы постричься, помыть голову, побриться и сделать массаж.
Почувствовав себя возрожденным к жизни, я позвонил Дафни
Бакли. Ее голосок звучал ясно, в нем не проскальзывало ни малейшего нервного
напряжения, чувствовалось, что она хорошо отдохнула.
— Думаю, мы нашли вашего мужа, — сказал я.
— С блондинкой или без?
— Без нее.
Наступила пауза.
— Вы медлите, чтобы подготовить меня, Дональд?
— Да.
— Не надо, говорите прямо.
— Вы вдова.
— Когда это произошло?
— В ночь с пятого или ранним утром шестого числа, можно
сказать только приблизительно. Видимо, это дело рук одного из его попутчиков
или, возможно, обоих. Они убили вашего мужа и уехали на его машине.
— Вы не придете ко мне, чтобы все рассказать подробнее? —
попросила она.
— Я так давно нормально не спал, что уже забыл, как выглядит
моя кровать.
— Бедный мальчик! Приходите, сварю вам прекрасный кофе. Я
должна узнать подробности, Дональд, и, поверьте, не собираюсь устраивать
истерику. Я ожидала нечто подобное с тех пор, как позвонила вам. Обещаю, что не
буду усложнять ситуацию слезами, но я хочу знать, что же вы все-таки
обнаружили.
— Хорошо, выезжаю.
— Буду ждать.
Я взял такси и вскоре был у ее дома, квартира 721.
Дафни Бакли открыла мне дверь в ту же секунду, едва я
дотронулся до кнопки звонка, прозвучавшего приглушенно где-то в глубине
квартиры.
Она сразу взяла меня за руку и не отпускала до тех пор, пока
не закрыла входную дверь. Мы прошли в гостиную.
— Вам звонили из полиции? — поинтересовался я.
— Нет, — покачала она головой.
— Думаю, они скоро позвонят, буквально с минуты на минуту.
— Дональд, что я должна делать?
— Что вы имеете в виду?
Я не хочу лицемерить, изображать глубокую скорбь. Честно
говоря, Малкольм и я хорошо относились друг к другу, когда бывали вместе. Но он
мне изменял, я это знала, и мне, как бы это сказать… мне было любопытно, как
далеко это может зайти, разрушит это нашу семью или нет. Мне всегда было
интересно, что какая-нибудь другая женщина чувствовала бы при подобных
обстоятельствах. Конечно, и я ощущала, что из моей жизни уходит что-то хорошее.
Когда оправилась от шока после его первой измены, то почувствовала себя очень
одинокой. Скучала без его дневных звонков и тех милых, только нам понятных
слов, которые он мне прежде говорил. Но…
Она, я видел, колебалась, продолжать ли дальше.
— Но вы молоды, очень хороши собой, прекрасно сложены и в
довершение ко всему наследуете сто пятьдесят тысяч долларов.
— Хотите сказать, Лэм, что передо мной открывается новая
жизнь?
— Что-то в этом роде, если вы, конечно, этого захотите.
Она посмотрела мне прямо в глаза.
— Дональд, я этого хочу.
Я кивнул.
— Но люди будут считать меня бездушной, если я не стану
проливать слезы после гибели мужа. Дональд, я просто не могу этого делать, не
могу до такой степени быть лицемерной. Я люблю жизнь, люблю смеяться, люблю
ночные огни и, хочу сказать вам откровенно, Дональд, не могу в этой жизни обходиться
без мужчины.
Я опять согласно кивнул.
— Скажите, Дональд, что же мне дальше делать?
— Когда полиция сообщит вам, что найдено тело вашего мужа,
вы должны им сказать, что я уже поставил вас в известность о том, что его
убили. Вы можете не плакать, но сделать вид, что словно парализованы от шока.
Поплачете на похоронах. Нельзя не плакать. Вы не можете не плакать: как бы вы
ни относились к этому человеку, когда вы увидите его в гробу, обязательно
заплачете. Так устроены все женщины…
Потом вам надо будет отправиться в путешествие.
Начнете новую жизнь и постараетесь обо всем забыть.
Поставьте в известность друзей, что летите в Европу, а
вместо этого сядьте на пароход и отправляйтесь в Южную Америку.
— А что произойдет, когда я вернусь?
— А зачем вам возвращаться?
— Что вы имеете в виду?
— Что вас здесь держит? Семья, родственники, что?..
— Несколько близких друзей.
— Ваших общих друзей?
— Вы имеете в виду моих и Малкольма?
Я кивнул.
— Малкольм был очень общительным, у него было много друзей,
и…
— И каждый станет подходить к вам со своей меркой. Мужчины
будут готовы тут же его заменить, женщины будут вас постоянно критиковать, как
бы вы примерно себя ни вели.
Если же начнете горевать о нем, скажут: «Господи Боже мой,
Дафни, надо быть более разумной, все слезы и печали не смогут вернуть к жизни
бедного Малкольма».
Ну а если попытаетесь начать жизнь с того места, где
пришлось остановиться, тут же ощутите, что все вокруг изменили свое отношение к
вам. Друзья — это все замужние пары вашего возраста, а для них вы — одинокая
женщина, вдова, потенциальный источник опасности, угроза стабильности их семьи.
Жены начнут вас бояться, перестанут приглашать к себе, чтобы их мужья реже с
вами виделись. Если же вы завяжете роман с кем-то из неженатых мужчин, то все
начнут говорить: «Господи, у Дафни Бакли не хватает достоинства подождать, пока
Малкольм остынет в могиле, прежде чем флиртовать с другими. Вы видели, как она
смотрела на этого красавчика с вьющимися волосами, когда вчера танцевала с ним?
Все было понятно по ее глазам, а мне никогда в жизни еще не было так
противно!..»
