– Какой знакомый комплект… Серьги и кулон, Блейз! Где-то я такой уже видела.
– Отец говорил маме, что этот дом приносит несчастья, но она лишь отмахивалась! А теперь… Мой мальчик, – голос Амирии сорвался на рыдания.
– Вы что-то еще можете рассказать о девушке на портрете? Пожалуйста, нам нужна любая информация.
– Мама говорила, что эта леди из знатного древнего рода. Даже имя запомнила – Эйри. Мою маму так впечатлил ее рассказ, что она его записала и зачитывала нам с братом вечерами. Это очень грустная история любви, я помню ее чуть ли не наизусть.
– Я с удовольствием послушаю.
– Я даже не пригласила вас войти! Простите мою бестактность. Если честно, сейчас мне меньше всего хочется разговаривать. Но ради памяти сына… я должна.
– Расскажите мне хотя бы коротко.
– Леди Эйри некогда сама была адепткой академии, там познакомилась со своим будущим мужем. Он на руках ее носил, пылинки с нее сдувал. Она училась на черном, а он – на зеленом. Встречались тайком в подземелье, так как правила запрещали девушкам и юношам находиться на одной территории.
– Да, это правда; похоже, с того времени ничего не изменилось.
– Однажды Стив спас ее от особо опасной твари, но не физически: он что-то придумал, какую-то ловушку, и Эйри больше не могла сопротивляться его ухаживаниям, они тайком поженились и купили этот дом, где сначала тайно, а потом уже и законно жили. После окончания учебы она осталась в академии преподавателем, а Стив сначала продавал свои изобретения, а потом…
– Тоже ушел преподавать?
– Нет, потом из-за неправильного заклинания или просроченного ингредиента – простите, я далека от магии – он получил сильную травму. Эйри как могла ухаживала за ним, даже работу бросила, но и это не помогло, и Стив умер. Эйри была безутешна, но она часто потом навещала нашу семью и разговаривала с моей мамой. Для вдовы, которая потеряла самое дорогое, общение с моей мамой было просто бесценно, мне кажется, они даже стали подругами. Да и возвращалась она, чтобы вспомнить, как хорошо ей тут с мужем, Стивом, было.
– Вот как… Если эта женщина не врет, то у Эйри не было прямого мотива убивать Ванессу.
– Это все, что вы знаете? Спасибо, что рассказали. Нам важна каждая мелочь. Может, у вас случайно есть новый адрес Эйри?
– Я сейчас посмотрю… Нет, ничего не могу найти.
– И еще, последний вопрос. Как вы думаете, куда мог пойти ваш сын после отбоя в 22:00 в день посвящения? Я нашел эту запись в обрывках дневника.
– Может, к своей девушке? Он встречается… встречался… с Мариэллой. Чудная девочка… о ужас, она еще не знает… бедняжка… – женщина вновь начала всхлипывать.
– До свидания, Амирия. Поверьте, мы сделаем все возможное, чтобы ситуация с Кристофом не повторилась.
– Портрет. Ради этого города, заберите портрет. После случившегося я не могу его больше видеть, он и вправду приносит несчастья.
* * *
– Войс, только посмотри, какая красивая у Ванессы сестра. Эти глаза, чуть вздернутый нос, тонкая шея, изящные губы. А волосы… Наверное, такие мягкие на ощупь…
– Ну надо же, странно слышать от тебя слова восхищения не в адрес твоей Нэнси, – забрюзжали внутри. – Знаешь, я узнала этот дом. Похоже, я и вправду Ванесса. Хоть и совсем не хочу это признавать. Но пусть пока все будет так, как раньше.
– Хорошо, Войс.
– А сестру… и правда очень жаль. Так любить и так… погибнуть от любви. Просто несправедливо. Похоже, она очень сильно мучилась от горя и никак не могла отпустить свою боль, раз все время возвращалась в дом, где была так счастлива.
– А ты не думаешь, что сама можешь быть… Эйри?
– Что за глупости? Хотя чисто теоретически возможно все, так как у меня нет воспоминаний ни Ванессы, ни Эйри. А может, я вообще случайно попала в кулон? Забавно.
– Может, получится раздобыть фото этого Стива? И воспоминания вернутся к тебе.
– Да не Эйри я! Блейз, посмотри фактам в лицо. Разве я могла бы забыть мужа, которого так горячо любила?
– А может, ты просто хотела его забыть? Как и Дэй мою мать. Чтобы больше не было больно. Никогда. – Почему-то мне почти физически самому стало больно. Похоже, я не осознавал, как сильно я скучаю по матери. И как мне дорог отец. И как я хочу, чтобы они были вместе. Снова вместе. Но я понимал, что это невозможно, оттого становилось еще больнее.
Сам того не замечая, я все больше и больше удалялся от города. Солнце светило все ярче и ярче, слепило глаза, а в ближайшей луже я увидел собственное отражение.
– Блейз, метка. На щеке светится метка шагара!
Я машинально коснулся скулы. Пальцы обдало слабым сиянием, а в лужу капнуло несколько капель. Я поднял голову, а пеленатель тут же отозвался на зов. На ближайшем дереве восседал шагар! Нет, шагарище. Столь громадные особи мне еще не встречались.
– И мне, – то ли икнуло, то ли пискнуло внутри.
А тварь совершенно не собиралась ждать, пока мы придем в себя, и прыгнула прямо на нас! Хорошо, я в последнюю секунду отскочить успел и сейчас с необъяснимым злорадством наблюдал, как тварь пропахала пастью добрую половину дороги.
Я послал пеленатель, чтобы зацепить хотя бы заднюю лапу, но жгут соскочил, вот досада! Тварь зевнула и хитро прищурилась, пытаясь перегрызть огненный жгут, но пеленатель крепко застрял в ее пасти, и, пока тварь бесновалась, я ловко запрыгнул сверху, схватив шагара за загривок. Тот тут же начал бить задними лапами и выворачивал голову, пытаясь дотянуться до моей шеи! Я дернул пеленатель сильнее, шагар взвизгнул и покачнулся, а у меня в руках остались его ядовитые шарики, обмотанные пеленателем.
– Блейз, выкинь эту гадость скорее! – Я послушался совета, но было уже поздно. Тело окутал едкий зеленый дымок, а я почувствовал, что мышцы больше меня не слушаются, и тряпичной куклой сполз с твари. Шагар щелкнул пастью прямо над моей головой, и я уже приготовился дорого отдать свою жизнь, как случилось нечто странное – туман рассеялся, а я ощутил свежесть хвойного леса.
– Войс! Войс? Ты тут? Слышишь? – я уже затеребил мочку докрасна, но голос молчал. – Что за шутки? Где я? Отзовитесь хоть кто-нибудь!
Я долго пробирался в глубь леса и наконец вышел на поляну.
– Блейз! Котенок!
Почему-то на поляне сидела Нэнс и грустно улыбалась.
– Ты цела? Как рука? Как ты вообще тут оказалась?
– Я не знаю, – механическим мертвым голосом выдала Гномик. – Но мне очень страшно, спаси меня!
Внезапно корни опутали ее тело, а Нэнси истошно закричала. Я протянул руку, чтобы схватить, но было уже поздно: тело без остатка растворилось в изумруде листвы.
