— Сиенна. Сиенна! Вы очнулись. Какое облегчение.
Я открыла глаза и увидела над собой волевое и красивое лицо правителя Стеллариума.
— Немедленно принесите воды! — рыкнул он куда-то в сторону задрапированной двери, и через несколько минут в Овальный зал вошел слуга с подносом, а за ним… дядя Лиэри. Я моментально пришла в себя и поднялась, чтобы сесть. Если бы я могла, то испепелила этого злодея взглядом, но Сатэрик Гайзен смотрел на меня насмешливо и самоуверенно. Как волк на кролика.
— Девочка моя, — кинулся он ко мне, хватаясь за руки, которые я тщетно пыталась вырвать. — Ты жива, слава Извечным!
— Отпустите меня, — взвилась я и посмотрела на арх-герцога. — Это преступник. Он чернокнижник, ваше величество!
Но Альгет как-то сочувственно посмотрел на меня и успокаивающим тоном ответил:
— Миледи… Сиенна. Ваш дядя остановил герцога Блэка, который обезумел от вожделения к вам и собственного одиночества, и убил вашего мужа. И как выяснил ваш дядя, собирался уничтожить и меня, если я не дам согласие на ваш брак. А это… госизмена, миледи.
— Я его нареченная! — зарычала я и вскочила с дивана, чтобы рвануть высокий ворот простого платья. На мраморный пол полетели пуговки, а я открыла шею и замерла. Арх-герцог смотрел на меня с еще большим сочувствием, которого я не понимала. Вот же доказательство! На моей шее!
— Ваше величество, вы сами видите, как он задурил голову. Моя бедная девочка, — таким заботливым стал голос Сатэрика. — Лиери, присядь. Все позади.
Я всхлипнула и закусила запястье, чтобы не зарычать раненным зверем. Слуга с серебряным подносом замер около меня, опустив низко голову. Я выхватила у него поднос, разбив чашку об пол, и поднесла наполированную поверхность к шее.
Там ничего не было! Ни единого сверкающего завиточка!
Поднос выпал из рук.
А я упала на диван сломанной куклой.
Дядя продолжал играть в заботливого родственника и пытался ухватить за руки, которые я выдергивала или прятала под ткань юбки.
— У меня драконий парфорс. Это могут подтвердить. Да! Это могут подтвердить. Профессор Пруфиус сопровождает меня.
Краем глаза я увидела, как дядя напрягся.
— У нее шок, ваше величество. Она не может поверить, что Тиада больше нет.
— Я не любила Тиада. Он был изменником и тираном, — добавила я холодно.
— Лиэри, что ты такое говоришь!
Я повернулась к этому поганому человеку и посмотрела в глаза. Лиэри… Ты же и убил ее, урод! Если бы я могла, то удавила бы его голыми руками — такая злость и ненависть кипели сейчас во мне.
— Я говорю правду, дядюшка. — И повернувшись к правителю снова попросила: — Позовите профессора Пруфиуса.
— Хорошо, — кивнул мне Альгет и дал знак слуге, который уже убрал с помощью бытовой магии осколки с пола.
Аниэль вплыла в зал с достоинством королевы, хотя я видела, как дрогнули ее губы в презрительной улыбке, стоило ей увидеть дядю Лиэри. Она поклонилась арх-герцогу и замерла на положенном расстоянии.
— Профессор, госпожа Росалес утверждает, что на ней проявился драконий парфорс. Это правда?
— Да, это правда. Я лично изучила узор.
— Вы отвечаете головой за ваши слова, вы же помните об этом?
— Конечно, ваше величество.
— Тогда куда он делся?
Аниэль удивленно моргнула и, после кивка арх-герцога, подошла ко мне, аккуратно отводя разорванный ворот. В ее глазах было столько страха, что меня это напугало сильнее появление дяди.
— Днем миледи прибыла ко мне на чай, и парфорс был на шее.
— Вы хотите сказать, что мы все ослепли? — язвительно спросил Альгет. Он все больше вызывал во мне раздражение. Хорош друг! Прав был Ромэс — этот блистательный правитель хочет уничтожить драккаров, и начал он с друга. Бывшего друга.
— Нет, ни в коем случае, ваше величество. Я говорю только то, что видела собственными глазами. Это был драконий парфорс.
— Но он ведь проявляется при близком… общении. Регал совершил насилие над вами, миледи? — жестко задал вопрос Альгет.
— Нет, никакого насилия не было! Я люблю его! — выпалила я в ужасе.
— Вы изменили мужу?
В зале наступила гробовая тишина.
А мне так и хотелось кинуть пару емких фраз, где я видела мужей-изменников и куда им всем следует идти. Во мне очень явственно стала проступать Сиенна Мапл из рабочего квартала Лондона, а не герцогиня.
Это моментально почувствовала Аниэль.
— Ваше величество, Сиенна имела в виду, что в их случае с герцогом Блэком парфорс проявился без близости. Их связь очень сильна.
— Такое возможно, Сатэрик? — обратился он к дядюшке, а я подавила горькую улыбку — как можно спрашивать оправдательный приговор у палача!
— Нет, такое невозможно, ваше величество. Парфорс завязан на обмене энергиями, а самый быстрый способ — всеми любимый и понятный. Для взрослых, конечно. И Блэк должен понести за это ответственность. Он унизил и обесчестил мою племянницу.
Мне снова стало плохо. Я качнулась, и Аниэль сразу же удержала меня, медленно усаживаясь со мной на диван.
— Мы связанные. По законам Стеллариума я принадлежу герцогу Блэку и его семье.
— Девочка моя, он воспользовался твоей доверчивостью, — начал дядя.
— Прекратите лгать! Почему вы не говорите, как же мы встретились с герцогом Блэком? А встретились мы, ваше величество, в лесу, когда я бежала от своего мужа-тирана и дяди-деспота, — прошипела я в лицо Сатэрика.
О, он меня сейчас ненавидел не меньше!
— Хватит! — рявкнул арх-герцог и прикрыл глаза. — Пока что ничто из сказанного не повлияет на судьбу наказания Регала.
Я встала, задрала гордо подбородок и четко произнесла:
— А моя беременность повлияет? Я ношу… дитя герцога Блэка.
Снова наступила тишина, в которой можно было услышать, как скрипят зубы дядюшки. На это он явно не рассчитывал. И парфорс не нужен — от драккаров абы кто понести не может и все об этом знают, а срок беременности не оставит сомнений, кто отец.
— Что? — выдохнул Альгет, и в его глазах я тоже заметила неприятное напряжение.
— Я ношу дитя Регала.
— Он ничего не сказал.
— Он еще не знает. Я собиралась сообщить об этом сегодня.
— Как удобно, — съязвил Сатэрик, но тут встала Аниэль и спокойно сняла крупный кулон с шеи.
— Я могу призвать своего фамильяра, ваше величество?
— Дозволяю, — махнул он рукой, и через открытый кулон в зал влетел совенок, цепко держа в когтях один из кристаллов, которым проверяла меня. Забрав артефакт, Аниэль показательно активировала его своей профессорской печатью и показала результат правителю. Он нахмурился, сжал челюсть, а через секунду двери в зал отлетели, ударившись о стены, и внутрь помещения вошел Ромэс. За ним темным серым плащом извивалась сама буря! Старый драккар шел, широко расправив свои грозовые драконьи крылья. Гвардейцы замерли на входе, сжавшись от страха.
