— Почему они не вянут? — спросила я удивленно, любуясь волшебным цветущим островком среди осеннего леса.
— Надо же, как мы вовремя здесь оказались, — хмыкнул Джаяр равнодушно, нисколько не очарованный открывшейся взору красотой. — Это осенние колокольчики. Расцветают посреди осени, всего на трое суток, после чего вянут быстрее всякой травы.
— И часто у вас встречаются эти цветы?
— Нет. Только в окрестностях Дирена, еще нескольких городов кхарриата Воды и в лесах кхарриата Природы, — сухо ответил арэйн и, спешиваясь, добавил: — Чем опять задавать вопросы, лучше займись лошадьми — вымой, напои. Я пока лагерь обустрою и ужин приготовлю.
Вода в озере оказалась холодной. Если вначале я еще подумывала о том, чтобы пару раз окунуться самой, то к концу чистки лошадей, стуча зубами и потирая заледеневшие руки, мечтала как можно скорее вернуться к костру. Приготовленный арэйном ужин оставлял желать лучшего, не скрасил его и разговор, начать который мне не удалось из-за мрачного расположения духа Джаяра, несмотря на четыре предпринятые попытки. В итоге я не выдержала и, вспылив, заявила:
— Если ты и дальше будешь так себя вести, то лучше езжай своей дорогой, а меня оставь в покое! Мне не нужна твоя помощь, сама справлюсь.
Некоторое время Джаяр сверлил меня тяжелым взглядом, после чего, вероятно, сделав определенные выводы, кратко обронил:
— Не справишься. — Помолчал немного, продолжая оценивающе рассматривать меня, затем добавил: — Ты же ничего не знаешь о мире арэйнов.
— Ты ведь мне ничего о нем и не рассказываешь! — взвыла я, до глубины души возмущенная несправедливым упреком. Ну откуда, откуда мне знать об Арнаисе, если сведения о нем, имеющиеся у эвисов, слишком скудны, а мой спутник, будучи местным, настолько немногословен, что любую подробность из него и клещами не вытащишь?! Почувствовав, как закипаю, отбросила пустую тарелку на траву и вскочила на ноги: — Какая тебе разница, прибьет меня кто-то или зверье какое-нибудь загрызет? Или заблужусь и с голоду помру? Какая тебе вообще разница?! Если уж выбирать между таким мрачным, грубым типом, как ты, и нелепой смертью из-за моей неосведомленности, то я, пожалуй, выберу второе. А если совесть сильно мучает — успокойся, я действительно сама могу за себя постоять!
С этими словами я направилась к ближайшему кусту на краю поляны и, подобрав сухую ветку, демонстративно принялась чертить охранный контур. Днем я терзалась сомнениями по поводу того, стоит ли использовать магию явлений ради защиты на ночь от непредвиденных гостей, рискуя быть опознанной в качестве человеческого мага случайно набредшими на наш временный лагерь арэйнами, однако теперь твердо решила обходиться своими силами, не полагаясь на Джаяра. Старательно вырисовывая на земле круг по периметру стоянки, я тихо проговаривала охранное заклинание, ощущая, как от линии, повинуясь моим словам, в разные стороны расходятся волны и нужным образом изменяют пространство, делая начертанный круг неприступным для чужаков, всех тех, кто остался за его пределами. Теперь, если нас обнаружат арэйны и попытаются применить магию для нейтрализации охранного заклинания, сработает оповещение, а в случае попытки пересечь защиту крупным животным, его не пустит внутрь, не поднимая тревоги.
Джаяр наблюдал за моими действиями странным, пристальным взглядом и, дождавшись, когда я закончу, спросил:
— Это магия явлений? Человеческая магия?
— А! Вот! Вот теперь ты знаешь, каково это, когда хочется узнать ответ на интересующий тебя вопрос! — воскликнула я торжествующе, ткнув палкой в сторону арэйна. Даже подпрыгнула от радости.
— У тебя слишком много этих вопросов, — хмыкнул Джаяр.
— И что? Разве плохо, если мне все вокруг интересно? Так жить намного веселей, чем постоянно нос воротить.
Хорошенько размахнувшись, я закинула ветку в те самые кусты, подле которых подобрала ее, вернулась к костру. Взяла тарелки из-под еды и, прежде чем подойти к озеру, чтобы их вымыть, с улыбкой предложила:
— Я расскажу тебе о нашей магии, если ты пообещаешь отвечать на мои вопросы и постараешься хотя бы не грубить. Избавиться от мрачного взгляда просить не буду, все равно это, наверное, неизлечимо.
— Если только твои вопросы не будут касаться лично меня, — уточнил Джаяр, — то я согласен.
— Договорились!
Когда все дела были завершены — посуда вымыта, в сумку убрана, небольшая палатка, явно одноместная, поставлена, дополнительный хворост собран — мы устроились возле костра друг напротив друга, и я заговорила:
— Что ты вообще знаешь о магии явлений?
— Арэйнам мало что известно о магии людей, — сказал Джаяр. — Вы не применяете стихии, потому что они вам недоступны. По крайней мере, обычным людям. Да и эвисы, насколько знаю, стихии напрямую, без помощи арэйнов, использовать не могут. Но вы каким-то образом умудряетесь влиять на структуру пространства.
— Правильно, — кивнула я. — Ты все верно говоришь. Помимо Арнаиса и Лиасса существует еще один мир, тонкий. Люди называют его Синим, из-за цвета — тех синих нитей, которые способны видеть маги. — От моих слов глаза Джаяра странно блеснули, а лицо вдруг оживилось, но уже в следующее мгновение вновь излучало лишь сдержанный интерес, и я решила, будто мне показалось в неверном свете дрожащего пламени. — Этот мир — энергетическая основа, тонкая копия физического мира, достаточно легко поддающаяся воздействию. Всем известно, что материя как бы нанизана поверх синей энергетической основы. Собственно, энергия — тоже материя, только более тонкая. Мы так и не узнали, как соотносятся между собой энергии стихий с синей энергией, основой физических миров. Скорее всего, это два разных типа энергий, одним из которых могут управлять арэйны, а вторым — люди. Это было бы справедливо, не правда ли?
Поскольку вопрос был риторическим, Джаяр предпочел промолчать, не оспаривая мое мнение и не начиная копаться во всех сложностях исторического развития взаимоотношений между нашими расами. Ведь разногласия начались, как только арэйны решили, будто слабые люди, не владеющие стихиями, должны им подчиняться. Если б только знали наши потомки о магии явлений уже в то время, подобных проблем бы не возникло.
— Итак, наши заклинания — слова, иногда подкрепленные определенными действиями, например, в ритуалах, — продолжала я, — это своеобразные волны, вибрации, почти невидимые глазу, но уловимые шестым чувством, как, например, мы ощущаем ветер, а именно — колебания воздуха своей кожей. Эти волны воздействуют на синие нити, изменяя их определенным образом. Поскольку изменяется энергетическая основа, изменения мгновенно проявляются и в физическом мире.
Я замолчала, давая арэйну осмыслить новую информацию.
— Значит, вы воздействуете на тонкий мир, — задумчиво подвел итог Джаяр. — Но почему именно магия явлений?
— А здесь все просто! Наши заклинания создают явления. Например, сейчас я создала явление защитного круга — невидимой для обычного зрения упругой стены, которая мешает чужаку преодолеть ее. Видишь на уровне энергий синеватый купол? Можно сказать, я создала явление купола. На самом деле, это всего лишь исторически сложившаяся терминология. «Магия явлений» — просто название, которое появилось со времен первых человеческих магов.
