Расслабленно наблюдая за арэйном из-под полуопущенных ресниц, я успела убедиться в том, что никаких огненных меток, наложенных эвисами, чтобы иметь возможность призвать повторно, на нем нет. Как эти метки выглядели, я представляла только благодаря иллюстрациям в учебниках, однако искренне надеялась, что если таковая вдруг появится на Джаяре, мне хватит умений ее распознать.
— Джаяр, ты что-то говорил о бое… что произошло? — осторожно спросила я, глядя в сосредоточенное, чуть нахмуренное лицо мужчины.
Нанеся бальзам, он закрыл почти пустую баночку, поставил ее обратно на тумбу, поднял глаза на меня, еще немного помедлил, после чего неохотно признался:
— Меня и некоторых других арэйнов призвали, чтобы разогнать стаю алых волков.
— Алых волков? Никогда о таких не слышала. Кто они такие?
— Мерзкие существа, — еще больше нахмурился Джаяр. — Не думал, что они есть в Лиассе.
— Странно. — Я тоже нахмурилась. В школе мы подробно изучали всех опасных существ, с которыми, вероятно, придется столкнуться защищающему спокойствие обычных людей магу, а потому я должна была знать об алых волках хоть что-нибудь. Забыла? Однако непохоже — я почти полностью уверена, что название этих животных услышала впервые. — Может, очень редкий вид, из какой-нибудь лесной глуши?
— Пожалуй. Даже для Арнаиса они редки, — согласно кивнул Джаяр. — У вас они действительно были обнаружены на выходе из леса, неподалеку от поселения такийцев, как я понял из разговора магов.
— Вы защищали поселение такийцев?
— Нет, мы защищали людей, живших на опушке. Чему ты удивляешься?
— Наши расы не слишком дружны, ни эвисы, ни маги не стали бы помогать такийцам.
— Интересно, с чего бы? — с явным презрением ко всему человечеству бросил Джаяр.
Ответ заставил меня смутиться, тоже за всех людей разом.
— Ну… такийцы ведь жили в Лиассе с начала времен. Когда люди бежали из Арнаиса, они взялись за вырубку лесов, занимали территории, которые раньше принадлежали одним такийцам. Пусть места хватало всем, но те не испытали особой радости от появления людей и поначалу даже совершали нападения. — Желая переменить тему разговора, я не придумала ничего лучше, чем спросить: — Алые волки очень страшные?
Правда, задав вопрос, я мгновенно пожалела, испугавшись, что Джаяр вновь замкнется в себе, но сказанного было уже не вернуть. Мужчина пожал плечами:
— Представь себе огромного волка с бордовой шерстью и очень длинными, намного длиннее, чем у обычных волков, клыками. Они набрасываются на жертву и рвут ее на части. Алыми их прозвали из-за любви к крови. Они не только пьют кровь своей жертвы, но и купаются в ней. Прокусывают артерии, ловят брызги, валяются в кровавых лужах, как губки впитывают эту жидкость, приобретая алый цвет. Мерзкое зрелище.
Во всей красе представив описанную картину, я судорожно вздохнула и прижалась к Джаяру, положив голову ему на плечо. Почувствовала, как теплые руки опустились мне на талию, сомкнулись за спиной.
Боги, этот кошмар Джаяру пришлось пережить по вине эвисов! Неужели маги не смогли справиться своими силами, зачем привлекать к делу арэйнов? Глупые, глупые мысли! Конечно, арэйнов используют, потому что они сильнее, потому что рисковать их жизнью ради спасения людей разрешается законом! Потому что эвисы — элитные маги, которых дорого ценят, которым доверяют опаснейшие задания, такие, как борьба с алыми волками.
— Я придумаю, как тебя обезопасить от них, — пообещала я тихо. Джаяр не ответил и ничего не стал уточнять, но, судя по тому, как напряглись его руки, крепко прижимавшие меня к его телу, он понял, что говорила я не об алых волках.
А потом мы лежали рядом на кровати, я водила пальцами по его груди, легонько, едва касаясь, ощущая под тканью рубахи выпуклые линии повязки, и кусала губы, стараясь не расплакаться. Левая рука его плохо слушалась, поэтому мои волосы, рассыпавшиеся по постели, он перебирал только правой. Я смотрела в его глаза, светло-карие, с зеленым ободком вокруг зрачка, видела в них щемящую нежность и боль. Как можно столь сильно ненавидеть себя, свою слабость, жестокий, равнодушный мир и одновременно так ласково, тепло смотреть на меня? В ответ я смотрела в эти глаза и пропускала сквозь себя все его чувства. Я вместе с ним ненавидела эвисов и жаждала свободы, я хотела плакать, кричать, биться в истерике от раздирающей на части боли, когда под руку попадались напоминания о страшном сражении с алыми волками, но я позволяла себе только улыбку, уверенную, вселяющую надежду и дающую поддержку. Боли становится меньше, если ее разделить на двоих. В этот момент я пообещала себе, что сделаю Джаяра счастливым. Пусть он сам ничего не желает менять, пусть любое действие считает бесполезным, пусть отчаялся и сдался. Я справлюсь, у меня хватит сил. Я смогу подарить ему счастье, лишь бы не отталкивал.
Мы так и заснули, лежа рядом, обнимая друг друга, а наутро я не стала будить Джаяра. Немного полюбовалась его лицом, нахмуренным даже во сне. Улыбнулась собственным мыслям и вечерним обещаниям, осторожно, стараясь его не потревожить, выбралась из постели и тихими шагами покинула комнату. Позавтракать перед тренировкой толком не успела, поэтому пришлось довольствоваться парой долек яблока, оставленного в обеденном зале на столе, но так даже лучше — после прохладного душа я чувствовала себя посвежевшей, полной сил и готовой на подвиги.
— Улыбаешься. Все наладилось? — предположил Тилар, с ответной улыбкой встречая меня во дворе.
— Да! — радостно подтвердила я. — Ну что, приступим?
— Пожалуйста, Инира, постарайся сегодня. Помнишь, что нужно делать?
— Да, конечно, — кивнула я и приступила к занятию, на этот раз действительно с охотой.
Чтобы зря времени не терять и не растрачивать силы впустую, призвала Огонь недавно разученным заклинанием, благодаря которому пламя взмывало вверх широким столбом на расстоянии вытянутой руки от меня. Диаметром около метра, высотой в три человеческих роста, огненный столп в одно мгновение вырос из земли, обдав лицо приятным жаром, особенно притягательным в холодную осеннюю пору — ничем не сдерживаемый ветер гулял по равнине, старательно пытаясь пробраться под куртку, а кончик носа и руки, для удобства тренировки не защищенные перчатками, уже начали мерзнуть. Пламя трепетало, искрилось, жило собственной жизнью, совершенно не считаясь с порывами ветра, танцевало в удивительном, самобытном ритме, завораживая красотой и плавностью движений.
Чуть приблизившись к огню, я прикрыла глаза и прислушалась к своим ощущениям. Где-то внутри меня жило такое же пламя, горячее, необъятное. Именно его частичка, лишь малая доля, теперь находилась снаружи — оторванная от источника, ее породившего, однако все равно родственная ему. С этими мыслями я шагнула в огонь. Нужно почувствовать, по-настоящему почувствовать… то, что вокруг жарким дыханием касается кожи, обвивает тело красными лентами, нежно скользит, ласкает в пламенных объятиях, едино с неугасающим Огнем в моей душе. А значит, единство послужит мне проводником.
