Но попытаться-то я должна была!
…И, видимо, все же стоило больше верить в свои кадры. Зарема оказалась поистине бесценной… специалисткой!
Тем больше я рассвирепела, когда поняла, что ценные кадры у меня переманивают.
Зарема явилась на женскую половину рано утром и вломилась прямо ко мне в спальню — томная, слегка помятая и какая-то неприлично довольная.
— Вот, — она плюхнула бумаги прямо на кровать поверх моих ног.
— Он все подписал? — не веря себе, я подскочила и принялась перебирать бумаги. Да она волшебница!
— Конечно, — как-то рассеянно кивнула наложница и тут же, томно вздохнув, расплылась в мечтательной улыбке. — Ка-ако-ой мужчина!
У меня слегка полезли на лоб глаза.
— Ты о Саиде ай-Джарифе?!
— Да-а-а… к такому — хоть в гарем!
Ничего себе! На такой эффект я точно не рассчитывала. Хотя, конечно, визирь мужчина привлекательный, этого не отнять.
Все в той же прострации и с мечтательной улыбкой Зарема вышла из моих покоев, а я принялась одеваться. Дел, как всегда, невпроворот.
Для начала — я хотела выяснить все о Лейсан ай-Тану. Нам все равно нужна хотя бы еще одна младшая жена. Желательно — не такая проблемная, как Сафира. Так почему бы не эта несчастная девочка, которой действительно теперь не светит то, что здесь считается хорошей партией? Дома ее точно загнобят за то, что упустила визиря. Род Тану наверняка не отказался бы с ним породниться. Надо только узнать, отчего она на самом деле упала в обморок.
…Уже через несколько часов я за руку ввела крупно дрожащую девицу на нашу женскую половину.
Как оказалось, для обморока на смотринах у девицы были все основания.
Лейсан едва исполнилось 16, и ее, как и меня-Нилу, воспитывали как истинную благородную девицу, которая должна быть чиста не только телом, но и помыслами. То есть попросту держали в неведении обо всем, что касается отношений полов. Она реально понятия не имела, откуда берутся дети. Моей любознательности у нее не оказалось, так что и из книг она никогда ничего не выясняла. И даже на примере животных увидеть что-то, так сказать, наглядно у нее никогда не было ни единого шанса. Максимальная степень близости, которую она вообще могла себе вообразить — это взяться за руки.
А незадолго до смотрин мать Лейсан вдруг крупно поссорилась с одной из наложниц ее отца — редкой стервой, судя по всему. И в отместку наложница решила “раскрыть глаза” дочери соперницы.
Расписала она девчонке все в красках — от зачатия до деторождения. Причем по ее словам выходило, что мужчины только об этом и мечтают и получают удовольствие. А вот женщине исключительно противно и адски больно. Живое и подробное описание самого процесса не оставило в этом никаких сомнений.
На смотрины бедная девушка шла уже в предобморочном состоянии. А еще ее нешуточно мутило от всего, что она себе навоображала. И мужчин — вообще всех встреченных там мужчин — пугалась едва не до судорог, твердо понимая, что каждый из них в любой момент готов наброситься и сотворить с ней весь этот ужас.
В общем, когда визирь указал на нее — истерика и последующий обморок стали вполне закономерным итогом. Дома потом Лейсан выпороли, и со дня смотрин она оставалась заперта в своей комнате.
В общем… я сама себя десять раз мысленно обругала. Тоже мне, мать Тереза! Знаю, что всех не спасти и не пригреть. Но эту бедную девчонку мне стало жалко. По мнению родни, она своим поведением “опозорила семью”. Само собой, в высокий род Мируз, да еще за хороший калым, “бракованную” невесту отдали с радостью. И очень спешили передать ее — похоже, боялись, как бы господин советник халифа, которого я представляю, не передумал. Пышные свадьбы в Зенаиле не приняты — достаточно короткого обряда в храме всех богов или даже в придомовой часовне. Так что случилось все очень быстро и буднично.
Во избежание всяких непредвиденных ситуаций я сразу рассказала Лейсан о том, как живет наш необычный гарем. Правда, она, кажется, не слишком поверила — но бояться так сильно перестала. И еще чуть успокоилась, когда увидела Ирмаина, который с недовольным вздохом согласился буквально на бегу провести над ней обряд и тут же унесся снова в свою мастерскую. Какой-то у него там эксперимент дозревал.
Кажется, девушка понадеялась, что старик не станет ее сильно мучить. Впрочем, дрожать Лейсан не перестала — как и шарахаться от мужчин.
И только на женской половине — наконец расслабилась. Само собой, Рами и Маруфа она увидела — но так же само собой понимала, что на женской половине могут находиться только евнухи. А евнухи — не мужчины… они неопасны.
Ох, придется еще просветительские беседы вести с этим трепетным недоразумением. Хотя я даже не совсем уверена — стоит ли? Счастье в любви ей все равно не светит, как и никому из нас. Впрочем, оно ей и раньше не светило.
Явились мы с ней как раз к общему обеду — Айсылу уже расставляла тарелки. День выдался не слишком жаркий, нет-нет да дул приятный ветерок. В такие дни мы все предпочитали обедать в саду под просторным навесом.
— Знакомьтесь! — я потянула за руку робеющую девушку. — Новая жена нашего мужа и господина — Лейсан. Со второй младшей женой ты познакомишься чуть позже, она у нас… не очень любит компанию. А все остальные обедают, как видишь, вместе. Комнаты себе сама выберешь — кто-нибудь тебе все покажет…
— Я покажу! — торопливо перебил меня Рами, тут же запнулся и с надеждой посмотрел на меня. — Ой… то есть можно?
И тут же перевел взгляд снова на Лейсан. Очень восторженный взгляд!
Девица слегка покраснела и улыбнулась ему.
Хм… а может, кому-то здесь и светит-таки личная жизнь. Может, даже любовь. Хотя я бы посмотрела, как Рами станет объяснять этой трепетной лани, что он не так чтобы совсем уж евнух. Надо будет предупредить его, чтоб не ошарашивал сразу. Пусть девочка слегка привыкнет для начала. Может, потом и не испугается… ну, или испугается не так сильно.
Только за обедом Зарема снова заговорила о том, что, похоже, занимало все ее мысли.
— Нила, — осторожно начала она. — Ты как-то говорила, что отпустишь любую из нас, если она найдет свое счастье…
— И что? Хочешь сказать, ты его нашла? — я скептически приподняла брови, намазывая себе бутерброд с нежнейшим паштетом.
— Да! Совершенно точно! — с жаром подтвердила она. — Саид-ала, он такоооооой! И он сказал, что выкупит меня за любые деньги. Отдаст такой калым, как за свободную!
— О… ты снова о Саиде ай-Джарифе?
Лейсан рядом со мной вздрогнула, округлив глаза, а Зарема энергично закивала.
— Вот как… — я даже отложила нож и потарабанила пальцами по столу. — Ты ведь понимаешь, что из его гарема ты не сможешь никуда убегать? Никаких больше свиданий. Он будет твоим единственным.
— Понимаю, — чуть вздохнула Зарема. — Но он такоооой… с таким никого и не надо больше! Пусть!
