Ритуал на крови — совсем другое дело. Проводят его крайне редко — но так уж вышло, что среди нас было целых три пары, желающих связать себя именно такими узами. Точнее, пока не все из них знают, что желают, но это поправимо.
Первыми к ритуальной чаше отправились молодой халиф и Сафира. Пока они шли к алтарю, жрец начал тихонько напевать, призывая богов. На дне каменной чаши, установленной на алтаре, уже тлели какие-то травы, и над ней курился зеленоватый дымок, пахнущий остро и странно — не сказать, чтобы неприятно, просто чуждо.
В какой-то момент пение жреца, все набирающее громкости, подхватило эхо, разгулявшееся меж каменных стен храма, и добавило ему объема и звучности. А после и вовсе показалось, будто ему подыгрывает неизвестно откуда взявшаяся музыка. Рами зачарованно крутил головой, явно пытаясь запомнить мелодию.
Надо будет сказать ему, чтобы не вздумал пытаться это наигрывать на танбуре. С богами шутки плохи.
Прервав наконец пение, жрец посмотрел поочередно на Сафиру и Фарида. Странным образом музыка будто продолжала звучать — возможно, это все еще гуляло эхо.
— Принимаешь ли ты в род свой эту женщину, глава дома Сурим?
— Принимаю.
— Готова ли ты войти в род Сурим, дочь дома Зени?
— Готова.
— Дайте руки, дети, — произнес жрец певуче, и жених с невестой одинаковым жестом протянули руки: она — правую, он — левую. Одним слитным движением жрец взмахнул рукой, в которой блеснуло лезвие черного ритуального кинжала — и в чашу брызнула кровь. Из чаши взметнулись разноцветные искры — а потом полыхнуло сиреневое пламя, которое лизнуло двумя языками сплетенные запястья мужчины и женщины.
— Боги приняли вашу волю! Да будут связаны ваши судьбы, пока смерть не встанет меж вами в срок, отмеренный богами.
Следующими пошли Зарема и Саид ай-Джариф — и их ритуал ничем не отличался от предыдущего. Разве что в самом конце один из языков пламени плотно обнял запястье бывшей наложницы и вспыхнул особенно ярко. А потом девушка, отдернув руку, долго разглядывала белоснежную чистую кожу на том месте, где всю ее жизнь красовалось рабское клеймо.
А вот за ними была наша очередь.
Правда, не все из нас двоих были согласны… но это уже детали, право слово!
— Вы же сами мне предлагали! — переговариваться приходилось тихонько, чтобы не помешать ритуалу.
— Да, но я не соглашался на ваше… приданое!
— Да неужели! Помнится, вы ничуть не возражали против той части моего приданого, в которую входят чертежи и записки Ирмаина!
— Но я не собирался становиться рабовладельцем!
— Вы помните, что должны мне еще одну услугу?
— Ничего себе…
— Тссс! Наша очередь.
— Имейте в виду — я против!
— О, не волнуйтесь, я тоже. Идемте же!
Жрец уже и в самом деле поджидал нас. Мы были единственной здесь парой, которая не собиралась связывать себя узами крови.
Просто брак, ничего личного.
Я ведь и планировала снова выйти замуж фиктивно, не так ли? Просто ради блага своей семьи.
Наш ритуал получился будничным и ничем не отличался от того, что я помнила по свадьбе с Ирмаином. Никаких ритуальных чаш, искр и загадочных языков пламени. Жрец связал общей лентой наши руки и протараторил над нами традиционную формулу брака.
— И… это все? — с каким-то недоумением спросил Демьен, когда лента упала к нашим ногам.
— Ну… да. Мы женаты. А чего бы вы еще хотели?
— Но как же… а поцеловать невесту?
— Может, вам еще и супружеский долг отдать? — язвительно парировала я.
— Ну… не прямо здесь, но в целом я не против.
— Вы…
— Молодые люди, — в нашу перепалку вмешался жрец. — Если не ошибаюсь, у нас есть еще одна пара?
— О… — я смешалась, осознав, что совсем забыла о чьем-то еще присутствии. — Да… да.
Лейсан я объясняла суть дела всю дорогу, пока мы летели к храму на ковре-самолете. И, кажется, она до конца так и не поверила мне. Когда я спросила ее, хотела ли бы она чисто теоретически выйти замуж за Рами, девушка едва не расплакалась, решив, что я издеваюсь. Как можно выйти замуж за раба? Ни один храм не освятит и не признает такой брак.
Но…
Сафира снова вышла замуж и вошла в дом Джариф. Я тоже стала теперь частью другого рода. И значит, в роду Мируз остались всего два человека: Лейсан и Ники. При этом единственный мужчина в роду — мало того что “эр”, а не “ай”, то есть принятый в род, а не рожденный в нем, так еще и не достиг десяти лет и находится под опекой другого дома. Согласно завещанию Ирмаина, опекун его приемного сына — именно я, а я теперь часть семьи ле Раден. Значит, и Ники тоже.
И все вместе это означает странную и немыслимую при других обстоятельствах вещь: формально глава дома Мируз теперь — Лейсан. И значит, пока дела обстоят именно так, она имеет полное право, связав себя узами крови, принять в род раба — и сделать его своим мужем и свободным человеком.
Вопреки той уверенности, что демонстрировала для Лейсан и Рами, на самом деле я далеко не была уверена, что это сработает, и очень боялась, что что-то пойдет не так. Все-таки формальность формальностью, но боги могли счесть насмешкой такую “главу дома”.
Однако ритуал прошел в точности так же, как первые два. И когда Рами вынул из чаши с огнем свою руку — уже без клейма — Лейсан несколько секунд неверяще смотрела на нее, а потом со счастливым криком бросилась юноше на шею. Рами без колебаний тут же подхватил ее и принялся кружить. Даже завидно стало.
…А потом мы прощались. Потому что Зарема и Сафира оставались в Зенаиле со своими мужьями, а мы — улетали. Уверена, скоро здесь многое изменится. Стоит посмотреть на Сафиру и ее ненаглядного, и сразу становится ясно, кто будет принимать решения в их семье. Да и Зарема, я уверена, во многом сможет повлиять на своего свежеиспеченного мужа. А еще уже сейчас, я слышала, меж учеными мужами бродят разговоры о том, что если даже ментальная магия может проявляться у женщин, то не следует ли проверять всех девушек на наличие дара — а то и учить их?
Но все эти перемены — вопрос не одного дня. А я, Джарис, Тария и остальные предпочтем быть свободными людьми уже сегодня. Никому не доказывать, что мы имеем право на собственное мнение, профессию и выбор судьбы — а просто решать за себя сами. И теперь у нас наконец есть такая возможность. Господа Рами эр-Мируз и Демьен ле Раден путешествуют со своими женами и имуществом, включающим дворец-в-ларце, множество артефактов и нескольких рабов. Никакой контрабанды. Никаких вопросов на границе. И никого из нас никто не разыскивает.
Зарема и Сафира обещали писать. Хорошо, что здесь они смогут поддержать друг друга. А нам пора.
…Вот только одна мелочь, о которой я за всеми событиями совершенно забыла, неожиданно сама напомнила о себе.
