Между тем за окном полил дождь, буквально сразу же переросший в настоящий ливень с шквалистыми порывами ветра, молнией и громом. Гроза разыгралась не на шутку. По такой погоде не стоило и думать о возвращении домой. Высунешь нос из дома – заработаешь воспаление легких.
– Твоя комната свободна, – Неверящий, оказывается, наблюдал за ней.
Он перешел на «ты», и Аня не возражала.
Завтра был выходной, а потому Аня согласилась остаться, даже не раздумывая. За ночь гроза пройдет, и утром можно отправляться домой, к Вике, конспектам и учебникам. Ну и подработкам, куда без них-то.
Кровать встретила Аню знакомым новым матрасом. А значит, ночь обещала быть чудесной.
Вымывшись, Аня без одежды, в одних трусиках, забралась под одеяло, немного поворочалась, устраиваясь поудобней, и практически сразу же заснула.
Спала она без снов, проснулась утром и несколько секунд вспоминала, где оказалась. Вспомнив, улыбнулась. Ее ожидали Неверящий и кофе из кофемашины. Прямо два в одном.
Аня оделась, оставила сумку в комнате и бодро спустилась по лестнице. Настроение было великолепным. Хотелось петь, танцевать, кружиться по дому.
На кухне уже хозяйничал Неверящий.
– Доброе утро, – улыбнулась Аня.
Неверящий улыбнулся в ответ, и она подумала, что улыбка его молодит.
– Доброе. Присаживайся. Кофе почти готов.
Внутренний гурман в Ане потер руки, и она с удовольствием приземлилась за стол. Теперь, когда Неверящий не хмурился и не говорил гадости, он казался ей гармонично вписавшимся в кухонный уголок.
Кофе… Аня привычно растворилась в его вкусе и аромате, выпав на несколько секунд из реальности. Она наслаждалась каждым глотком. Все остальное прямо сейчас было не важно.
Завтракали они молча. Неверящий, не скрываясь, рассматривал Аню, словно в первый раз. Она не возражала. Ей были приятны его взгляды.
– Спасибо за ужин и завтрак, – наконец-то оторвалась Аня от чашки. – Я поеду. Вот только заберу сумку сверху.
– Да, конечно, – и не подумал возражать Неверящий. – Я вызову такси.
Аня кивнула, поднялась и отправилась наверх. Занятая своими мыслями, она быстро поднялась по лестнице, зашла в комнату, огляделась. Сумка… Ну и куда можно было ее вчера бросить?
Дверь скрипнула. Аня повернулась. Неверящий стоял у входа и как-то странно смотрел на нее.
– Что? – не поняла Аня. – Что-то случилось?
Он не ответил: сделал два шага, притянул Аню к себе и внезапно впился в ее губы поцелуем.
Аня опешила на несколько секунд. Что он делает… Она хотела отодвинуться, но водоворот незнакомых ощущений налетел на нее и закружил, сминая доводы рассудка. Аня растворилась в новых чувствах. У нее довольно быстро закружилась голова, а в теле буквально сразу же появилась непонятная слабость. Язык Неверящего нежно обводил контуры ее губ, ласково поглаживал ее язык, губы касались губ с осторожностью. Аня млела от каждого движения, каждого прикосновения.
Сколько продолжался поцелуй, она не знала. Может, минуту, может, вечность. Но, наконец, Неверящий отстранился от нее, тяжело дыша, и выдохнул, глядя ей в глаза:
– Я хочу тебя.
В его глазах страсть и желание сплелись в тугой ком с боязнью отказа. Аня схватила воздух ртом и решительно ответила:
– Да.
Ночь прошла отвратительно. И виной тому была не непогода. Виктор не могу уснуть, зная, что в одной из комнат рядом спит Аня. Каждая мысль о ней вызывала волну возбуждения. Виктор хотел Аню и жалел о том, что не сказал ей об этом после ужина. Он ворочался с боку на бок. Уснуть получилось только ближе к утру.
За завтраком Виктор осознал, что не сможет ее отпустить, вот так сразу, без секса, уж точно. Ему необходим был телесный контакт с ней. Звука ее голоса, обычных взглядов, редких прикосновений Виктору не хватало. Он хотел ее всю, полностью. Он желал ее так сильно, как никогда не желал ни одну женщину.
Он поцеловал ее со всей нежностью и одновременно всей страстью, на которые был способен. Его губы робко исследовали контуры ее губ, а язык нежно и несмело поглаживал ее язык.
– Я хочу тебя, – отчаянно боясь отказа, признался Виктор.
– Да, – выдохнула Аня.
Следующие минуты слились в один плавкий ком.
От одежды оба избавились быстро. Кровать приняла их в свое лоно. Виктор покрывал поцелуями тело любимой, поглаживал ее грудь, дразнил набухшие соски, спускался к животу, а потом еще ниже. Его пальцы ласкали ее половые губы, поглаживали клитор.
Аня стонала, выгибалась навстречу, возбужденная, готовая принять Виктора.
Он вошел в нее аккуратно и медленно, как будто приучая к своему большому члену, двигался неспешно, давая возможность прочувствовать себя полностью. Ритм постепенно наращивался. Они оба приноравливались к движениям друг друга, стремились стать единым целым.
Виктор, не особо опытный в любовных делах, боялся испугать ту, которую он так любил, а потому обращался с ней бережно, надеясь, что она получает не меньшее удовольствие от секса, чем он.
Когда все закончилось, и оба довольные раскинулась на постели, Виктор ощутил удовлетворение и небывалый прилив сил. Он видел по Ане, что ей хорошо, что она окутана негой. А значит, он был прав, когда остановил ее и, пересилив себя, признался в своем потаенном желании.
Глава 39
Аня чувствовала небывалый подъем. В ней словно прибавилось сил. Она буквально летала. Аня представить себе не могла, что секс с любимым мужчиной, а затем и само признание в любви могут настолько окрылять.
Сама она секс не планировала, надеялась, что отношения, если они, конечно, будут, станут развиваться медленно и неспешно. Но Виктор решил иначе. Как он сам сказал, он слишком много лет прожил впустую и теперь не собирался терять время даром.
– У меня есть квартира в городе, я ею практически не пользуюсь, – сообщил Виктор после секса. – Буквально в трех кварталах от твоего университета. Буду рад, если ты переедешь туда.
«А я смогу тебя там частенько навещать», – услышала Аня.
Ее родители назвали бы ее содержанкой, но Ане было все равно. С некоторых пор она поняла, что жизненные принципы, ее и родителей, чересчур разнятся, и не собиралась подстраиваться под других людей.
Аня желала быть счастливой, а потому с готовностью ответила:
– С удовольствием, – и полюбовалась счастливой улыбкой Виктора.
Уехала она от него неохотно, но надо было и Вику в известность поставить, и подготовиться к завтрашним коллоквиумам сразу по двум предметам. Любовь любовью, но забрасывать учебу Аня не собиралась.
Вика взглянула на нее с изумлением:
– В смысле переезжаешь? Куда?
