– Если что срочное, ты звони.
– Само собой.
Звонить Борису Петру не требовалось. Он давно решал все сам. Борис только изображал роль директора.
Черт возьми!.. Больше этого не будет!
– Петр? – спросила Инна, когда он бросил телефон на стол.
– Петр.
– Что ему надо?
– Хочет знать, почему я не на работе.
Телефон зазвонил снова. Разговаривать с Лерой при жене не хотелось, но пришлось.
– Боря, все это как-то связано с твоей работой, – быстро заговорила Лера.
– Я знаю, – перебил он. – Я догадываюсь, что произошло.
– Что? – заинтересовалась она.
– Пока не могу говорить, – улыбнулся Борис. – Когда все выясню, расскажу.
– Ну расскажи хоть что-нибудь!
– Я думаю, на заводе были организованы хищения. С этим все связано. Кто-то неплохо обогатился. Все, больше пока ничего не скажу. Потерпи.
Он снова положил телефон на стол.
– Это Лера, – объяснил Борис Инне.
– Лера? – насторожилась жена.
– Она оказалась втянутой во все это. Они же были подруги с Киямовой.
– Боря… Лера знает? – тревожно спросила Инна, ухватив его за рубашку.
– Нет, – соврал он.
Ему удавалось почти забыть о своей связи с Анфисой и не хотелось снова об этом вспоминать.
Не хотелось вспоминать не только потому, что им с Инной хорошо друг с другом, и незачем портить то, что они так поздно обрели. У них и без того полно проблем.
Не хотелось вспоминать еще и потому, что в глубине сознания мелькала не то вина, не то боль, не то что-то еще, неприятное, ненужное. Что-то такое, что хотелось отогнать навсегда, но не получалось.
Снова они подъехали к его работе, когда основная масса коллег должна была уже покинуть здание. Так и было, стоянка почти опустела.
Они подъехали удачно, прямо перед их машиной со стоянки выехала «Киа» Петра, но не повернула налево, как обычно, когда он уезжал, а медленно протащилась вдоль здания и остановилась.
К машине подбежала Лера, села рядом с водителем.
– Ничего себе! – фыркнула Инна, глядя вслед уезжающей «Киа».
Борис озадаченно покачал головой.
Хорошо, что он не назвал Лере имя главного подозреваемого.
– Я минут на пять, не дольше, – пообещал он жене.
Секретарши уже ушли. Похоже, на этаже не было никого.
Часть ламп в коридоре была потушена, от этого он казался незнакомым.
Ключ, как Борис и помнил, лежал в ящике стола.
28 мая, пятница
Солнце светило в глаза. Надо было задернуть занавеску, но Петр только слегка подвинулся, наблюдая за хлопочущей у плиты Лерой.
И неожиданно заметил, что она изменилась за последнее время. Она больше не улыбалась.
То есть она и раньше не растягивала постоянно рот в улыбке. Но раньше, даже когда лицо ее было невозмутимым, улыбка угадывалась в глазах, в том, как она смотрела на мир – спокойно и с юмором.
Сейчас она, не замечая этого, сжимала губы и хмурилась.
– Лера, у нас с тобой… что-то не в порядке? – осторожно спросил Петр.
Она быстро к нему повернулась, словно не расслышала вопрос, посмотрела сначала на Петра, а потом в окно.
– Петя, откуда у тебя деньги? – Она снова посмотрела на него.
– Не понял, – растерялся он. – Какие деньги?
– Ты говорил, что мы несколько лет можем жить безбедно.
Петру не нравилось, как она на него смотрит.
Ее трудно обмануть, с тоской понял он.
Она умна. Ее нельзя морочить долго.
– Деньги… – Он усмехнулся. – У меня хорошая зарплата, и я мало трачу. Я много работал, в том числе на стороне. Я хороший программист. Я тебе этого не говорил?
Она не ответила.
– Лера, я вижу, тебя что-то беспокоит. Что?
Она опять не ответила.
– Послушай… Что не так? Я же вижу! Я тебе надоел?
Солнце раздражало. Он поднялся, рванул занавеску. Снова сел в угол стола.
– Если я тебе надоел, ты скажи, и я уйду.
– Петя… Не обижайся…
– Я не обижаюсь.
– Понимаешь… Мы как-то плохо понимаем друг друга. Мне иногда кажется, что я при тебе все время притворяюсь, а я этого не люблю. Мне это неприятно.
– В чем ты притворяешься? Я тебе не нравлюсь, а ты делаешь вид, что это не так?
– Нет. – Она покачала головой и наконец улыбнулась. – Ты мне нравишься, и я ценю, что ты у меня есть. Просто… Я не могу тебе рассказать о том, что меня волнует.
– Почему не можешь? – не понял Петр.
– Потому что ты начинаешь злиться!
– Ну и что? Мало ли что я начинаю злиться! А ты все равно говори.
– У меня не получается. – Она засмеялась.
– А ты попробуй, – посоветовал он. – Рассказывай, что тебя волнует. Давай, говори!
Лера поставила перед ним тарелку с яичницей. Ее она делала мастерски, с колбасой и еще чем-то.
– У вас на предприятии произошла серия убийств…
– Откуда ты знаешь про серию? – перебил он.
Яичница пахла восхитительно, а аппетит пропал.
– Ну вот, видишь! – Она села напротив. – Я еще ничего не сказала, а ты уже злишься.
– Конечно злюсь! Не хватало еще, чтобы ты начала расследовать убийства! Это иногда бывает опасно, знаешь ли. Откуда ты знаешь про серию?
– От Бориса. Кое-что от Кати, секретарши. Я не могу об этом не думать! Анфиса была моей подругой. Я всю жизнь ее знала, она была мне как сестра. Знаешь, наши родственники не всегда имеют идеальный характер, но это не мешает нам их любить. – Лера помолчала, вздохнула. – Мама вчера сказала, что Регина Леонидовна, это Анфисина мама, в больницу попала. Я Регину Леонидовну тоже с детства знала. Меня не может все это не беспокоить. Неужели ты не понимаешь?
– Понимаю, – кивнул Петр. – Но знаю, что нужно набраться терпения и ждать, когда полиция расследует это дело.
– А если она никогда не расследует?
– Значит, придется с этим жить.
Аппетит так и не появился, он неохотно доел завтрак.
– Что тебе рассказал Борис? Не думаю, что он знает больше полиции.
– Боря предполагает, что на предприятии были какие-то хищения. Он пришел к такому выводу.
– Я тоже пришел к такому выводу, – улыбнулся Петр. – Твоя подруга сунула нос куда не надо и поплатилась. Я не хочу, чтобы то же самое произошло с тобой.
