— Мужик, ты кто такой?
— Мудак. Козел. Предатель, — последовательно загнул я три пальца.
— Ее? — нахмурился и сложил руки на груди.
— Ее подруги.
— А-а, ну тогда тебе повезло, — улыбнулся он во все тридцать два зуба, — видишь, мегера какая пришибленная.
— Вижу, — вздохнул я и только было хотел распрощаться, как из-за двери Нинки послышалось грозное.
— Сам ты пришибленный, конь обглоданный!
— Видал? — подмигнул мне и указал на дверь, — Фляжечка кап-кап-кап…
— Ах, ты сволочь! Пошла за сковородкой!
— Беги, мужик! — округлил я глаза.
— Бегу! — заржал тот, — И ты беги!
И я побежал. Целую неделю бегал как упоротый сайгак. Напряг всех, кого мог, а местонахождения Тани так и не нашел. Танину квартиру продали, деньги перевели ей в полном объеме, но дальше — ничего. Они так и продолжали лежать у нее на счету, ничего нового она себе не купила.
И номер телефона сменила, потому что дозвониться я ей не смог. Абонент не абонент.
Еще и Толмацкой, как на зло, не было в стране. И трубку она от меня не брала, а потом и вовсе скинула в черный список, прислав перед этим сообщение с одним единственным словом:
«Мудак».
Ну, ладно. Мудак, так мудак. Зато влюбленный и очень желающий найти свою женщину. А потому упертый как баран.
И принялся я караулить Аринку. Пока не выгорело.
Ехала к себе домой, а я сел к ней на хвост и преследовал до самого победного конца. А там уж, перед съездом в подземный паркинг, резко перегородил ей дорогу, обозначая свои самые серьезные намерения.
Открыла окно, гаркнула:
— Чего приперся? Вали отсюда, Марк!
Подошел ближе, посмотрел ей в глаза.
— Арина, Таня где?
— В Караганде!
Вздохнул и выдал, как на духу.
— Я ее люблю. Я никогда ей не врал. Да, налажал. Но кто безгрешен?
Прищурилась, прошлась по мне пристальным взглядом.
— А невеста?
— Какая невеста, если я ей даже предложения не делал?
— Очень интересно, — поджала губы.
— Да! Очень! Выслушай меня, пожалуйста. А потом скажи уже, где мне ее искать.
— Ладно. Представим, что ты говоришь правду. Отгони тачку, поднимемся к нам.
— Фух, — выдохнул я и поспешил сделать так, как она сказала.
А спустя полтора часа я, с понурой головой, сидел на кухне, крутил в руках, кажется, десятую кружку чая и молча ждал вердикта, так как вылил на голову Толмацкой всю правду. Ни слова ни приврал или приукрасил.
— Да уж, ситуация — полное дерьмо. И, если уж говорить откровенно, то я с Таней солидарна и, скорее всего, на ее месте поступила бы также Марк. Но и твоя логика мне понятна. Ни одна девушка не захотела бы, чтобы ее кинули по смске или по телефону. А уж такой, как это Лиана, такие действия вообще противопоказаны. Что же до подставы? Вон у Стаса тоже родителей на десятки лет разлучили такие же умники, так что тебя сложно винить, что ты поверил фактам.
— Где она, Арина?
— Я не знаю, — горестно выдохнула девушка, — Стас увез Таню на какую-то квартиру. Боялся, что ты ее через меня найдешь. Мол, я сердобольная слишком.
— Значит мне нужно поговорить с твоим Стасом.
Неожиданно в прихожей открылась и закрылась входная дверь.
— Не волнуйся, — хмыкнула Арина, — сейчас поговоришь.
И я приготовился к новому бою, взирая на Гордеева, который зашел к нам на кухню и, увидев меня, злобно прищурился.
Ну, поехали…
Глава 30. О том, как Магомед идет к горе…
Марк
— Что это за херня сидит за моим столом, Арина? — переводит на Толмацкую вопросительный взгляд Гордеев.
Явно недовольный. Я вижу — с каждой секундой градус его терпения растет. Еще немного и парень засвистит, как вскипевший чайник.
— Стас, тебе стоит поговорить с ним. Действительно стоит.
— А-а, а я думал, что мне действительно стоит разбить ему его симпатичное личико.
— Стас, я пришел сюда не для того, чтобы драться с тобой. Я пришел, чтобы вернуть Таню, — но на мои слова Гордеев только саркастически хмыкает, а потом задает мне вопрос в лоб.
— Хорошо считаешь? Сколько будет тридцать два минус тридцать, Маркуша? — и показательно хрустит костяшками, разминая кулаки.
— Стас! — с опаской косится на своего парня Аринка.
— Два. Так уж и быть, Хан, оставлю тебе парочку зубов, чтобы весело и задорно шамкать! Надо было сделать это еще в школе, глядишь, был бы толк.
— Может поговорим для начала, святой Станислав? — предлагаю я, хотя внутренне уже давно приготовился к драке.
— Вот нафига ты дерзишь, Хан? — гневается Толмацкая и тут же вскрикивает, когда Гордеев в два шага сокращает между нами расстояние и прицельно бьет меня по лицу.
Мощно.
Но я не сопротивляюсь. Этот удар я заслужил, главное, чтобы по итогу он сказал мне, где искать Таню. Остальное мне до звезды!
После первого удара хватает меня за грудки, поднимая со стула, и опять пытается ударить, но я ставлю блок и отвожу голову в сторону. Вот только Гордеев настроен решительно и херачит меня снова. Между ударами пытаюсь достучаться до него, правда получается какая-то чушь собачья, заглушаемая вскриками Толмацкой. Она наивно пытается свернуть наше рандеву в мирное русло.
— Стас, погоди, там у него бывшая с прибабахом! Стас! Выслушай его!
— Я на ее месте тоже был бы с прибабахом, Ариша. Этот гнойный прыщ уже поведал тебе, что он с ней сделал, м-м?
Что он имеет в виду?
И снова попытка удара, которая заканчивается моим блоком, а потом еще одна, но эта успешно уже реализуется, разбивая мне губу. Чувствую металлический привкус крови. Зверею.
Да какого, собственно хрена?
— Нарисовался — не сотрешь. Че, вкурил за ее непричастность, теперь пригорело? И тебе, гандон штопаный, понадобилось три недели, чтобы дойти до этой простой истины?
Очередной замах в сторону моего лица и меня прорывает. Обманный выпад, а затем делаю подсечку и скрутку, переходя к удушающему. Теряем равновесие. Оба падаем на пол. Гордеев успевает сгруппироваться и выкрутиться. Теперь мы с ним с успехом двух придурковатых баранов пытаемся друг друга придушить к чертовой бабушке.
— Я косяк, но не предатель, — хриплю, выталкивая из себя слова.
В глазах темнеет.
— Басни Крылова…
В мозгах взрываются гранаты.
