— Я очень хочу, чтобы ты осталась, — произносит он. — Только сегодня. Еще на один день. А завтра… Если захочешь уехать — я сам тебя отвезу.
— Варлам, мне хорошо с тобой. Ты сам это знаешь. Но…
— И в чем же «но», моя прелесть?
— Сколько это будет продолжаться?
— Вечность.
— Нет, — я качаю головой. — Так не бывает.
— У нас будет.
— Давай поговорим об этом потом. А сегодня я переночую у себя.
— Давай лучше сыграем в шахматы. Если я выиграю — ты остаешься.
— Конечно, ты выиграешь! Ты лучше меня играешь.
— Однажды ты уже меня обыграла. Рискнешь еще раз?
— Нет, — я качаю головой.
Мне не хочется устраивать истерику. Совсем не хочется. Но глаза на мокром месте. Кажется, я сейчас разревусь.
А это еще почему? Ничего же не случилось.
Да что со мной такое вообще?
Какие-то странные перепады настроения весь день. То мне весело так, что я хожу и улыбаюсь сама с собой, как дурочка. То вдруг становится грустно, и я начинаю себя жалеть. То хочется прыгать. То спать. То съесть чего-нибудь этакого…
Я не истеричка. Совсем нет! Это просто что-то… Я не знаю. Я не понимаю, что со мной творится.
Надо взять себя в руки. И действовать по плану.
А поехать сейчас домой — это великолепный план. Мне нужно побыть одной. Понять, что происходит. Что я чувствую. И чего хочу.
У нас с Варламом все закрутилось слишком быстро. Сначала. А теперь как-то замедлилось. И это абсолютно нормально!
Как и нормально мое желание остаться одной.
Я соскучилась по своей комнате. Соскучилась по девчонкам. Мы в последние дни ни разу не виделись, только переписывались в чате.
Выбравшись из теплых и уютных волчьих объятий, я иду в гостевую спальню. Варлам идет за мной. Я достаю чемодан и кладу его на кровать. Варлам наклоняется и достает что-то из шкафа.
А потом подходит ко мне, берет за руку и… я слышу щелчок.
Смотрю на свое запястье. На нем — те самые наручники, отделанные мехом. Один браслет застегнут на моем запястье, второй — на запястье Варлама.
— Ты можешь идти, куда хочешь, — говорит Варлам. — Но без меня не получится.
— Ты чокнутый! — шиплю я.
— Я просто не могу тебя отпустить.
— А у тебя есть ключ от них? — спрашиваю я.
— Э… Нет, — растерянно отвечает Варлам. — Они же не мои.
71
Варлам
Зайка просто озверела. Ругается, дерется, шипит на меня. Ну чисто змея!
Моя.
Она все еще со мной. Сбежать никуда не может. Но при этом очень хочет меня убить…
— Расстегни! Мне неудобно. Мне не нравится. Мне больно!
— Не могу, Зайка.
Я целую ее лапку, попавшую в капкан.
— О чем ты думал вообще?
— Не успел подумать, — с искренним раскаянием отвечаю я. — Ты полезла за чемоданом, я их увидел, и меня внезапно осенило…
— Ты просто…
— Идиот, — подсказываю я. — Дурак. Безответственный тупица.
— Да!
— Пойдем в гараж. Я что-нибудь придумаю.
И мы идем. Рядом. Синхронно размахивая скованными наручниками руками. Как сиамские близнецы…
Я ковыряюсь в инструментах, пробую открыть замок разными ключами и согнутой проволокой — бесполезно. Я в этом не спец. Да и наручники, несмотря на легкомысленную меховую отделку, оказываются на удивление прочными. Из ментовки Кабан их стащил, что ли?
Может, попробовать ножовкой по металлу? Расплить кольцо и разъединить их я смогу. Но вот как снять браслет с руки Зайки… Рисковать ее лапкой поблизости от острой ножовки я бы не стал.
Меня осеняет идея. И я звоню Кабану.
— Слушай, у тебя есть ключ от наручников?
— Че?
— Ты у меня был месяца три назад. С дамой. Этой, как ее… Элеонорой, что ли. Помнишь?
— Ну.
— И забыл наручники.
— Че?
— Кабан, ты пьяный что ли?
— А ты?
— Я трезвый, мля!
— А че за пургу тогда несешь?
— Ты не оставлял у меня наручники?
— Нет.
— Так бы сразу и сказал…
Я кладу трубку. Блин…
Смотрю на Зайку. Она на меня. Злая до чертиков.
— Ну укуси меня. Сильно. До крови.
— Не хочу, — дуется она.
Лучше бы ругалась…
Я сам все испортил.
Еще до того, как мне пришла в голову идиотская идея с наручниками. Я не знаю, что я сделал не так. Но что-то сделал.
Зайка лежала, дремала, была вся такая нежная, уютная и домашняя. Уже никуда не хотела уезжать. А потом вдруг снова захотела…
Почему?
Я трачу еще полчаса на попытки самостоятельно открыть наручники. А потом мне звонит Кабан и говорит:
— Тебе надо браслеты расстегнуть?
— Ага.
— А ключа нет?
— Какой ты догадливый!
— Я тебе сейчас человечка пришлю. Зовут Борис. Все умеет.
— Понял.
В ожидании человечка мы с Зайкой идем на кухню. Я ставлю чайник, завариваю ей чай. Но она не пьет. Зевает.
Устала, бедная моя девочка.
— Зайка…
Я обнимаю ее, прижимая к груди.
— Прости меня пожалуйста! Я идиот.
Раздается звонок в дверь. Мы вместе идем открывать — по-другому никак.
— Здорово! — Борис пожимает мне руку, косясь на наручники.
— У нас тут ситуация…
— Вижу.
Мы с Зайкой садимся на диван. Борис устраивается на стуле перед нами. Раскладывает на журнальном столике чемоданчик с набором инструментов.
— Ничего себе! — присвистывает Зайка. — Это все для…
— Разных ситуаций, — бурчит Борис.
И пробует отмычки. Одна, вторая… щелчок. Третья подошла.
Зайка сразу вскакивает, растирая руку. И уносится по лестнице наверх. А я сначала провожаю Бориса, вручив ему соответствующее возраграждение. А потом иду к ней, уже зная, какую картину там застану.
Так и есть. Стоит рядом с упакованным чемоданом.
— Отвези меня домой! — Зайка требовательно топает ножкой.
