— Отлично, Элиза, вы все схватываете на лету! — смеялся бастард, пока меня трясло от страха и злости.
А еще от ликования и восторга — потому что Басси действительно начала меня слушаться, так что после прыжка я без труда сама смогла развернуть ее и поравняться с Робертом.
— Я вас ненавижу! — бросила в сердцах, но получила в ответ улыбку.
— Благодарите не меня, а вашу лошадь — ее благоразумия как раз хватает на вас обеих.
Мы вернулись в поместье вместе с сумерками. Сын конюшего взял Басси под уздцы и помог мне спуститься, а внебрачный сын графа Стендброка остался сидеть в седле, чуть склонив голову на бок.
Молчание затянулось и, чтобы хоть как-то снять неловкость, я промямлила:
— Спасибо за урок.
— Всегда к вашим услугам, леди Элиза, — он привстал в стременах, поклонившись, и развернул жеребца. — Выспитесь как следует, завтра нас обоих ждет тяжелый день.
— Почему?
— Займемся вашими манерами, — бросил через плечо Роберт и пустил жеребца в галоп.
Нет, он абсолютно невыносим!
Я быстро достала телефон и сделала пару снимков — не слишком удачных, конечно, смазанных, но хоть какая-то память о моем первом уроке верховой езды.
ГЛАВА 16
Холодная война между мной и Яшей длилась столько, сколько я себя помнила. Этот зловредный комок шерсти, кроме мамы любивший только холодную селедку без костей и обязательно ворованную со стола, с завидным постоянством делал мне гадости.
Метил тапки, валялся на одежде, оставляя повсюду свою серовато-коричневую шерсть, драл когтями блузки и колготки. И меня — вцепиться острыми зубами в голые лодыжки, пока я иду по коридору в туалет — святое дело!
Поэтому я реально напряглась, когда открыла утром глаза и обнаружила Яшу лежащим на моей груди в крайне странной позе: на боку, с расслабленными, вытянутыми вдоль туловища лапами и мордой, внимательно наблюдавшей за мной.
Черные глаза широко открыты, усы топорщатся и правое ухо, которое он умудрился порвать в безымянной драке, напряженно сканирует окружающее пространство.
Когда наши взгляды встретились, я по-настоящему испугалась — в лицо Яша никогда не бросался, но сейчас ему было достаточно протянуть лапу, чтобы оставить меня без глаза. И не факт, что я успею защититься от нападения одеялом.
Но вместо того, чтобы атаковать, он вдруг растянулся по мне, игриво потягиваясь и демонстративно растопырив лапы с длинными острыми когтями, а потом я почувствовала утробное, ритмичное урчание, исходившее из самого его нутра.
Не зная, как реагировать на эту перемену, я рискнула коснуться мохнатой макушки пальцами и, конечно, для Яши это было чересчур — он отпрянул, шипя, и юркнул под кровать.
Отлично, значит следующими отхватят на орех мои лодыжки.
За портьерой вполголоса переговаривались служанки, и, замотавшись в одеяло как в броню, я позорно сбежала с поля битвы. Погони не последовало и спокойно приняв ванну и переодевшись, я спустилась к завтраку.
Телефон, на котором я отключила все уведомления, локатор, поиск сети и прочие приложения, съедавшие заряд, лежал в кармане. Пусть в этом времени он был бесполезным кирпичом, я все равно чувствовала себя увереннее, зная, что смартфон под рукой.
И опять же, камера работала без перебоев и, по возможности я фотографировала не только обстановку и слуг, но и отца с Аннабель — вещественное доказательство того, что я не сошла с ума.
Да-да, я все еще верила, что найду способ вернуться домой.
— Доброе утро, душа моя! — я улыбнулась графине, но, заметив за столом угрюмую фигуру Роберта Стендброка старшего, хорошее настроение как ветром сдуло.
— Доброе, — отец и граф встали и пришлось ответить вежливостью на вежливость — легкий реверанс, глаза долу и вот уже мы вчетвером сидим за одним столом.
— Сегодня вы особенно хороши, Элиза, — комплименты старшего Стендброка можно было ставить на полку в библиотеке какой-нибудь затяжной серии — плюс сто пятьсот книг с одинаковыми обложками.
А ведь он и в жизни такой — рассудительный, холодный, последовательный… скучный.
— Я распорядилась подготовить для тебя охотничий костюм, — сказала Аннабель, поднося ко рту миниатюрную чашечку с кофе. — Граф любезно пригласил нас принять участие в соколиной охоте в его владениях.
Я кивнула, чувствуя, как растет внутри раздражение — у меня были свои планы на этот день, никак не связанные со Стендброком! Но разве женщин здесь о чем-либо спрашивают?
А, может, получится улизнуть?
Я с грустью посмотрела на ветчину и сваренные вкрутую яйца — пропустить завтрак, значит остаться голодной и злой до конца дня… ну, или, в крайнем случае, до обеда.
Хотя, если удрать все-таки получится, смогу перехватить что-нибудь на кухне. Алларию мне не откажет — как и в случае с Дали, найти общий язык с общительным и влюбленным в свою работу поваром не составило труда.
— Отлично, тогда я пошла переодеваться, — я встала, приведя в движение мужчин, сидевших за столом и прежде, чем отец или Аннабель успели возразить, сбежала, прихватив с собой маффин.
К сожалению, Дали уже ждала меня, так что ускользнуть незаметно не получилось. Платье для охоты оказалось упрощенной версией моего повседневного наряда: из плотной ткани песочного цвета без лишних оборок и нижних юбок, неброское, но с красивой вышивкой по лифу и на рукавах.
Сиззи и Роззи тоже были приглашены, поэтому надежды на побег не оправдались. Одна радость — отец с графом поехали верхом, а нам с Аннабель и служанками досталась роскошная открытая карета.
Через час с небольшим мы добрались до открытой поляны на пригорке, где уже стояли шатры с удобными креслами и столы с закусками. Роберт старший в сопровождении графа де Бальмен отправился прямиком к соколам, а нас слуги проводили к одному из шатров.
И тут началось веселье.
Только предназначалось оно не для нас с Аннабель. О, нет, мы были лишь украшением поляны, как и пристало женщине — вели милые разговоры ни о чем, хлопали в ладоши, когда сокол возвращался с добычей, и восхваляли ум и смекалку присутствующих мужчин.
Как же мне не хватало телефона, подключенного к интернету!
Тогда я хотя бы могла провести время с пользой — написать контент-план для постов на месяц вперед, ответить на комментарии и пообщаться с друзьями, в конце концов!
Но нет, я должна была сидеть тихо и не отсвечивать, терпеть тупые шутки Сиззи и Роззи, жару и насекомых, корсаж, узкие туфли и ветер, хлеставший по лицу моими же собственными волосами!
— Может быть чаю? — спросила Аннабель, откладывая вышивку, и я отрицательно замотала головой.
Эта охота хуже рыбалки!
