– А! – махнула рукой служанка, – им редко улыбается удача. Еще не нашлась такая невеста, которая оспорила бы все три тома брачного договора. У них, как и у снежных эльфов, исключение в преемственности власти. Длинноухие по причине вырождения не могут участвовать в каждом отборе. Потому и правит в Зариндиэле Ледяной лорд. Жена его уже тридцать лет как умерла, а он все скорбит. И детей им Оринойя не подарила. Не думала, что у клана Искристых наследник есть. Ему бы встретить такую, чтобы, как он, долгожителем была…
– Ага, гномку ему! Вредную, прижимистую и с бородищей! – пробурчала из вредности, злясь, что уже заранее, не видя кандидата, прониклась к нему сочувствием. Надин порывалась рассказать о преданной любви, которую дарили избранницам снежные, и как тосковали, превращаясь в ледяные глыбы, и хранили верность безвременно покинувшим их половинкам, но я прервала словесный поток.
– А что русалы? Им бассейн нужен или в ванне можно держать? Кормить чем? Рыбой? Это у них за рыбоедство не считается? Чешуя не колется? Линяют?
– Ох! – расхохоталась девушка, – леди Адель! Что вы! Они выглядят, как обычные люди. Ходят, дышат, разговаривают, заводят семьи. Просто в воде их ноги превращаются в хвост, а для дыхания приспособлены жабры. Так-то русалы их прикрывают, чтобы не смущать обычных людей, а расположены они у основания шеи. Селятся такие в прибрежных городах, но, говорят, и под водой есть огромные поселения. Только никому из людей туда доступа нет. Говорят, для королевской семьи посреди Олайского моря на острове выстроен целый дворец из чистого золота. Подводные жители очень богаты, и, хм, любая девочка с детства мечтает покорить морского принца. Но я вам скажу, ни за какие коврижки не согласилась бы жить с таким напыщенным индюком.
– Что так? – русалов представляла почему-то в виде водяного с выпученными глазами, зелеными волосами и посиневшей от долгого сидения в воде кожей. Надин же только подтвердила догадку, надув щеки и выпучив глаза.
– Ходят такие ва-ажные. Сверху-вниз посматривают и такое чувство, что постоянно всему удивляются. А еще от волос тиной несет. Улька рассказывала. Ей досталось в русальих покоях убирать.
– Ой, не могу! Женишки-то с запашком достались, – фыркнула я, – ну, кто там еще остался? Орк и змей? Эти, что за птицы?
– Птицы? Почему птицы? Это раса такая? Не слышала никогда, – затараторила Надин. – Шевар Ыр’орга – первый воин роргских степей. Большой, серый, жуткий. Косища у него до поясницы выросла. Это говорит о том, что никому еще не удалось его победить.
Вот, блин, кхал Дрогу местного пошиба, – чертыхнулась я.
– Клыки у него, мама дорогая! А ручищи! Он ими драскулу (из скудных пояснений поняла, что какой-то хищный и страшный зверь) хребет ломал. А еще они сердца у врагов вырезают и сырыми едят. Женщин крадут, да в гаремы определяют. У этого Шевара Ыр’орга больше тысячи наложниц, и ни одну не обошел вниманием!
– Бык-осеменитель прямо! Невеста тогда ему зачем? А отбор? Уволок бы какую графиньку, под кустом оприходовал, и готово! Пяткой себя в грудь ударил. Бусы бабе подарил, и все! Жена.
– Ээээ, – на это Надин нечего было ответить. Из чего следовал вывод, что не все в рассказе правда. Вернее, ее там сотая часть, все остальное страшная сказка для маленьких девочек.
– Ладно, про полоза говори. Как выглядит, что любит, что на обед кушает, чем дышит.
– Так, воздухом, – пролепетала служанка, принимая все слова за чистую монету. Зыркнула на нее суровым взглядом, выражая недовольство, брови насупила. Девчушка сжалась, побледнела, но рассказ продолжила. – Зимитрус очень красивый мужчина, очень. И влюбчивый. Последние тридцать лет, как вошел в брачный возраст, ни одного отбора не пропустил. И каждый раз, выбирая жену, клянется, что эта его великая и единственная любовь.
– И куда же они деваются, бывшие жены-то? Неужели, умирают? Он у нас кто? Синяя борода, то есть синий хвост?
– Не знаю, причем тут синий цвет. Чешуя у королевских полозов изумрудно-зеленая. А первая жена Зимитруса действительно умерла. Но то был несчастный случай, оступилась, неудачно упала с лестницы и свернула шею. Принц и отлучился ненадолго, какая-то тварь в дальнем поселении двух крестьян задрала, а когда вернулся, Лаоль уже похоронили. Вторую, Колетт Арсан, выгнал сам, застав в постели начальника охраны. Ну а третья… Морания Бельзендаль, эльфийка, сущее наказание. С самого начала добивалась змея, еще с первого его отбора. А теперь они ненавидят друг друга черной ненавистью. Оттого и гибнет Зеул от засух и неурожаев, народ полозов вырождается, голодает. Из королевской семьи только Зимитрус и остался.
– Мда, все зло от баб! А не Морана ли первую жену полоза на тот свет отправила? И вторую могла подставить, чего там сложного? Скажи, а если королевский род полозов прервется, кто наследует власть?
– Не знаю… Морания? – неуверенно предположила служанка.
– В смысле? Вот тут не поняла! Змей, что же, при живой жене на отбор приперся? Двоеженец? А предыдущие не в счет?
– Гм, дело в том, – Надин тяжело вздохнула, – когда пары расходятся после десяти лет совместной жизни, мужчина может еще раз принять участие в отборе. У женщин такого права нет, но за ними сохраняются титулы. Пусть номинально, но Морания зеульская королева, пока ее место не займет новая претендентка. После бывшей жене присваивается титул герцогини, выделяется земля и соответствующее содержание.
– Мрак! – охарактеризовала ситуацию с хвостатым женишком.
Впрочем, никто не говорил, что будет легко. Надо бы Вилку насчет личной жизни некоторых экзотических индивидов просветить, чтобы слюни не распускала. Что ни жених, сплошная головная боль.
У человеческих претендентов также нашлись плюсы и минусы. Аднер Саольский, переживший трех жен, наплодил пятерых дочерей. Все бы хорошо, но маленькому Саольскому королевству, граничащему с Зеульским ханством и Граллой, требовался наследник и защитник. Герцоги Ратнерки отличались воинственностью. Земли Ратнерка мало подходили для земледелия, каменистая почва не давала пышной растительности, чтобы разводить скот, лесов не было, одна река и та протекала по границе с Суанилендалем. Только и преимуществ, что удобное местоположение. С одной стороны Ратнерк подпирали Талльские горы, с другой – река, а еще степные соседи и Веринское королевство. Вот и жили Ратнерки тем, что караваны сопровождали, да пошлины за провоз товаров взимали. Через Ратнерк шел единственный тракт на плодородный полуостров Ирлан, снабжающий материк отменным вином с ирланских виноградников, а также шерстью ирланских овец, сырами и всевозможными морепродуктами. Шейл МакГрин, принц Ирланский, на этом фоне выглядел выгодной партией. Ну а самым желанным женихом считался Нарцей Лурдин АрШу третий, сын нынешнего веринского короля Лурдина второго. Верина считалась сильным и процветающим королевством, которое содержало самую многочисленную армию, и служило духовным центром всей Сольвии, сосредоточив на территории главные святыни и храмы богини Оринойи.
– Вилке о женихах ни слова! – приказала Надин, – сама ей все расскажу. А пока… ты, куда там идти собиралась?
