Максим оставил спутников, вернулся к боксу, в котором сидел кот.
– Что молчишь, Рыжий? Перепугался?
Кот слабо мяукнул.
– Потерпи, заберу скоро.
Максим позвал неожиданного соратника:
– Фёдор Трофимыч, выходите, они удрали.
Из-за ствола сосны выбрался житель Гнилки, умело держа в руках ружьё.
– Убрались, супостаты?
– Ломанулись куда-то. Как вы нас нашли?
Старик усмехнулся.
– Я тут каждую травинку знаю. Но они далеко не уйдут.
– Почему?
– Ведьмина поляна так просто не отпускает, кто на неё вышел. А вы бы поторопились в деревню, эти приехали на какой-то трубчатой тачке, оставили её за околицей. А там во дворе и ваша стоит. Не ровён час, шины проткнут, а то и вовсе спалят.
– Понял, сейчас гляну на четвёртого бандита, они его бросили, и рванём обратно.
Мужик, заросший чёрным волосом по глаза, лежал в низинке за кустами орешника, куда скатился после самострела. Его пестик валялся на траве, как обглоданная волком кость серого козлика.
Максим наклонился, вытащил у него из предплечья нож, прислушался, пытаясь уловить дыхание чужака, приложил палец к шее лежащего. Тот был мёртв. На виске волосатого, куда пришёлся разряд глушара, наливалась зеленью кольцевидная опухоль.
Подошли остальные.
– Жив? – спросил Александр.
– Двухсотый, – ответил Максим угрюмо, чувствуя себя негодяем. С одной стороны, он был не виноват, что неведомый жуажин, как назвала его Любава, при атаке жутким разрядником, нокаутирующим людей, выстрелил в себя сам. С другой – мужик был мёртв, и это вело за собой целую цепочку неприятных мероприятий и объяснений с полицией.
– Идите, – сказал Трофимыч раздумчиво. – Вам надо побыстрее добраться до машины.
– А он?
– Я его похороню.
Мужчины переглянулись.
– Правильное решение, – кивнул Сан Саныч. – Мы ему уже ничем не можем помочь, а он всё-таки нехороший человек, раз хотел нас убить. Я помогу Трофимычу.
– Тогда я галопом к машине, а вы подтягивайтесь.
Максим подхватил кошачий короб и заторопился прочь, надеясь, что ведьмина поляна отпустит его без проявления своих колдовских свойств.
Но обошлось без приключений. Он выбрался на едва заметную тропинку, по которой они и добрались до Чёрного столба, прибавил ходу и меньше чем за час добежал до хаты Трофимыча, никого не встретив.
Машина стояла на месте. Во двор, судя по отсутствию следов, никто из чужих не заходил.
Максим обошёл «Сеул», с облегчением убедился в его нетронутости, поставил кошачью переноску в салон, не рискуя выпускать зверя на волю.
– Посиди ещё часок, скоро домой поедем.
Кот мяукнул, давая понять хозяину, что он смирился со своим положением.
Пришла мысль глянуть на тачку преследователей. Она стояла в конце деревни напротив полуразвалившегося дома с заколоченными рассохшимися досками окнами. Максим сразу узнал марку четырёхместного багги, производимого на заводах Чечни. Прислушиваясь к звукам, доносившимся из леса, начинавшегося всего в двадцати шагах от околицы, он осмотрел вездеход, обнаружил в бардачке ручную гранату Ф-1, удивился, вытащил, убедившись в отсутствии растяжки. Граната была настоящая, тяжёлая, обшитая зелёной рубчатой рубашкой. Зачем она была нужна владельцам багги, не хотелось думать. Повертев её в руках, сунул эфку в карман. Хотел было проколоть шины вездехода, однако обнаружил гвоздь под задним колесом, решил оставить и вовремя остановился, подумав, что уж лучше вернувшиеся из леса жуажины уедут, не вымещая злость на Трофимыче. Вернувшись к лифтбеку, Максим стал ждать своих, ополоснув лицо под умывальником во дворе.
Однако первыми через полчаса выбрались из леса преследователи в камуфляже. Максим видел, как они суетились у своего вездехода, расселись, и багги направился к дому жителя Гнилки.
Тогда Максим вышел на заросшую травой улицу деревни, держа в одной руке пестик глушара, а в другой – гранату.
Багги остановилась в полусотне метров.
– Уезжайте! – Он поднял руку с гранатой. – Взорву к чёртовой матери!
В руках пассажиров замелькали «бараньи мослы».
Заныло в груди: угроза перестала казаться действенным способом разрядки ситуации.
Максим направил остриё глушара в блистер автомобиля, сосредоточился, выговорил внутрь себя: бабах!
Глушар ожил, леденея, испустил прозрачный поток завихрений воздуха, как плетью взбивший пыль на дороге.
Но и это не помогло. Седоки начали вылезать из вездехода, явно намереваясь воздать обидчику должное.
Раздался выстрел!
Все трое громил присели, показывая тем самым, что им знаком этот звук.
Из леса за кормой багги появились Сан Саныч и Трофимыч, вооружённые карабином и ружьём.
– Считаю до трёх! – крикнул Максим, поднимая эфку повыше.
Мужики обменялись взглядами, главарь компании что-то проговорил, и троица резво полезла в вездеход. Машина развернулась, покатила в другую сторону, исчезая за деревьями.
Вслед за Сан Санычем вышел еле переставляющий ноги Илья.
– Успел? – осведомился Александр, кивая на машину.
– Минут на сорок раньше прибежал, – кивнул Максим.
– А это что у тебя?
– Граната, вытащил из их бардачка.
– Ни хрена себе грибнички!
– Забирайтесь, поедем домой.
– На поляну не пойдём?
– В другой раз, надо сначала кое в чём разобраться. Илья, как самочувствие?
– Как жабу проглотил, – сморщился инженер. – Голова кружится.
– Ничего, дома подлечим, – сказал Сан Саныч. – Порезвей надо ворочаться, реагируешь на ситуацию как черепаха.
– Кто же знал, что они станут стрелять.
– Тренируй внимание и реакцию, думай побыстрее.
– Где я буду реакцию тренировать?
– Учись у Макса теннису, очень помогает. Кстати, Максим, Трофимычу тут некомфортно оставаться. Вдруг те мордовороты вернутся?
– За меня не переживайте, – проворчал старик. – Что им с меня взять? Разве что кур.
– Мобила есть?
– Старенькая, кнопочная, без наворотов.
– Дай номер, мы позванивать будем. Да и ты звони, если что.
– Вы ещё приедете?
– Обязательно! – твёрдо пообещал Максим.
Хлопнули дверцы, заворчал мотор, дом Трофимыча, а потом и деревня остались позади.
А перед глазами Максима всплыла фигурка девушки по имени Любава, в своём пятнистом комбинезоне похожей на большую кошку.
