В этом был смысл. Джеймс чувствовал, как где-то глубоко внутри – глубже всего, там, где лежат основы представлений о мире, – все значительно расшатавшиеся камни вновь возвращаются на прежние места. Господи, он ведь на мгновение почти поверил, что у Корабля есть собственное сознание… что у Ангаёдаё какие-то не совсем ему очевидные, но неоспоримые идеалы и ценности, из-за которых она способна строить планы, притворяться, обманывать и лгать… и даже жертвовать собой. Но это была лишь оптическая иллюзия. Искусственный интеллект – давно устаревшая концепция. Корабль Ангаёдаё, быть может, вела себя нестандартно, но лишь потому, что фомальхиванин нестандартным способом запустил в ней нестандартную программу. Вероятно, при этом он нанес вред некоторым системам. Вмешательство на самом деле было, похоже, более деликатным, чем, к примеру, удар током… и потому перезагрузка произошла не сразу. Но когда ӧссеанин начал ее расспрашивать, равновесие нарушилось. Ангаёдаё хоть и отвечала по инструкциям фомальхиванина, но компьютер был перегружен противоречивыми импульсами. Система начала выдавать сообщения об ошибке… рассказывать бессмыслицу о какой-то Самоцвете и дрӱэиновой сети… просто безумствовать, генерировать шум, бредить – и наконец вышла из строя.
– Корабль готов. Основной цикл функционирует. Летные системы функционируют, – в тот же миг раздался голос Корабля, звучный и, как всегда, бодрый.
Джеймс слушал перечень всех отлично работающих приборов.
– Запрос на вход, – заключила Ангаёдаё. – Персона, имеющая код высшего приоритета… по адресу можно сделать вывод, что я послала его на ее нетлог сама, но история коммуникации неполная, прошу внести дополнительную информацию. Запрос отклонить невозможно, прошу…
Однако ответа Джеймса она ждать не стала и открыла дверь.
Только сейчас Джеймс осознал, что у него назначено свидание. Что Ангаёдаё, у которой есть доступ к его нетлогу, перед перезагрузкой явно позвонила по соответствующему номеру и его почти-девушке подробно объяснила, что участие обязательно.
Когда он ждал ее перед случившимся, то размышлял, стоит ли сначала поцеловать, а потом провести по Кораблю, или разумнее будет сделать наоборот.
Теперь он знал точно.
Сначала он отправит ее за ножницами по металлу.
Глава семнадцатая
Блу-Спрингс
– Я искренне думала, что мне удастся что-нибудь выяснить, – театрально вздохнула Ёлтаӱл. – Я знаю одну талантливую молодую даму, она немного медиум. Я думала, что мы проведем основательный сеанс и нам, может быть, явится фомальхиванин, но… то есть… как-то. – Она встряхнула ушами. – Знаешь, я и сама в это дерьмо вообще не верю. А без настоящей веры результатов не выйдет, даже если захотеть.
Лукас покачал головой.
– Рё Аккӱтликс, ты ведь зарабатываешь на этом! Кому, если не тебе, в это верить?
– Так ведь клиентикам, разве нет? – беззаботно заявила Ёлтаӱл.
– Может, это работает и в обратную сторону. Если я куплю что-нибудь здесь, то стану способен на слепую веру по приказу, – произнес Лукас. – Ну, подожди теперь. Я что-нибудь выберу.
Нельзя было сказать, что он откровенно разочарован. На самом деле Лукас и не думал, что Ёлтаӱл сможет найти следы фомальхиванина, так что не пришлось расстраиваться, что не вышло. Просто им овладевало чувство бессилия. Фионе он сказал правду: он был убежден, что классическими средствами Аш~шада не найти. В этом он был уверен так сильно, что в моменты, когда ничего лучшего придумать не мог, вполне серьезно пытался вызвать его в мыслях.
Однако это не значило, что он скрывает от себя горькую правду.
У него кончились идеи. Все безнадежно.
Лукас осматривался в магазине. Он хотел купить Пинкертинке что-нибудь красивое, но по привычке не стал долго выбирать. Окинул взглядом кулоны в витрине и без лишних размышлений потянулся к искристо-синему камню.
– Аквамарин? – удивленно спросила Ёлтаӱл. – Что за глупости? Тебе такое зачем? Этот камешек подавляет страх и действует на нерешительность.
– Я беру его для девушки, которая боится звонить по телефону, – заверил ее Лукас и потянулся к карману за деньгами. – Тебе кредитами или ӧссенскими гексами?
– Для тебя бесплатно. Забудь. Все уже оплачено твоим папой.
Лукас замер.
– И речи быть не может, Ёлтаӱл. Это слишком дорогое украшение.
– И он мне был очень дорог. И не спорь со мной, гӧаэргӱэлӱрр! Сын Джилеӓса не должен давать мне денег.
Ёлтаӱл положила кулон в красивую коробочку, тонкую мицелиальную скорлупу с асимметричным орнаментом.
– Может, ты примиришься с ним, если услышишь мнение одной старой женщины, Лус. Для него ты тоже был не медом, раз ему приходилось постоянно с тобой бороться.
Лукас отвел глаза.
– Он никогда не давал мне выбора. Я всегда казался себе крысой, загнанной… нет, в какой угол! – скорее в длинный трубопровод. За спиной дымовые гранаты, ни шанса увернуться. Ни остановиться. Ни отступить. Только бежать, чтобы спастись.
– Может, и у него не было выбора. – Ёлтаӱл помолчала. – Ты уже прочитал письмо?
– Не было возможности. – Лукас вздохнул и посмотрел ей в глаза. – Я не буду ему ничем обязан. Либо ты возьмешь деньги, либо Пинки придется обойтись без кулона, – сказал он медленно и отчетливо, находясь в трёигрӱ.
Ёлтаӱл яростно хлопала ушами.
– Ах ты хулиган упрямый – вот что я скажу! – выдавила она.
Лукас лишь засмеялся. Пока ӧссеанка демонстративно стояла к нему спиной, он выложил на прилавок в меру высокую кучку серебряных гексов, а кулон положил в карман.
– Если говорить о том фомальчонке… ты не думай, что докумекаешь своим умом, – проронила Ёлтаӱл, не глядя на него. – Я уже какое-то время наблюдаю, каким образом ты принимаешь решения, Лус. Это не усталые спекуляции и не затяжные раздумья; ты просто протягиваешь руку и берешь. Есть люди, которые на ящик с бутылочками пялятся по два часа, а потом все равно выберут не то, потому что боятся сделать это по велению инстинктов. Кулон они купят с третьего раза, и он не подойдет ни им, ни их девушке, ни их таксе. Думай, что делаешь. Замечай мелочи. У тебя отличная интуиция. Когда увидишь намек, наплюй на разум, дай чувству вести тебя и хватай то, что мимо пролетит. Хоть он и глееварин – поймаешь его в два счета.
Когда Лукас чуть позже сидел в такси и тащился на работу, ему позвонила София, чтобы узнать, как у него со временем и приедут ли они с Пинки на выходные.
Он уже вдыхал, чтобы отказаться, но София, конечно, знала заранее.
– Не ври, Лус! – энергично заявила она еще до того, как он успел заговорить. – У тебя не так много работы. Фомальхиванин исчез. Ты можешь взвалить на себя пять тонн дел, но в них нет и грамма того, что нельзя было бы отложить.
