– Ставит под подозрение и делает нас мишенью, – сказал человек с грибами. – Знаете ли вы, что лишь пятнадцать процентов преступлений в этом городе совершается Одаренными? Но Отступники направляют восемьдесят процентов своих оперативных групп на выслеживание преступников из Одаренных, при этом игнорируя остальных. Заботься они действительно о справедливости и защите слабых, могли бы приложить чуть больше усилий для решения реальных проблем.
– По их мнению, мы единственная реальная проблема, – продолжила Нарцисса. – Мы в ответе за все, что в этом городе идет не так. Только потому, что это позволяет Отступникам и дальше притворяться сильными и благородными. «Смотрите, мы поймали еще одного Одаренного, который шесть лет назад ограбил продуктовую лавку! Вы чувствуете, насколько безопаснее стала теперь жизнь?» Это предубеждение, причем такое же явное, как в то время, когда люди побивали нас камнями, считая демонами.
– А теперь у них появился этот Агент N, – оглушительно прогремел хриплый голос. Нова вздрогнула, не понимая, откуда он раздался.
– Это Мегафон, – пояснила Нарцисса, показав на группу Одаренных и на человечка ростом не больше трех футов с клочковатой седеющей бородой.
– Небольшое тело, – сказал он, немало удивив Нову, – громкий голос.
И его голос был громким. Хотя человечек говорил, а не кричал, звук его голоса разносился по подвалу, как ударная волна.
– Вам известно об Агенте N, – заметила Нова.
– Это было во всех новостях, – сказала девушка с очень узкими глазами и полосой светоотражающей чешуи на безволосой голове. – Про тех трех Отступников, которые потеряли свои способности в стычке с Кошмар. Мы думали, что это вещество создали вы, Анархисты – как новое оружие против Отступников, – но Цианид рассказал нам правду.
Нова уперла руки в бока.
– Они работали над Агентом N много лет и собирались использовать его против Одаренных, которые не вписываются в их кодекс. Любой Отступник, которому придет в голову, что вы злоупотребляете своими суперспособностями, получит право нейтрализовать вас на месте.
– Не будем себя обманывать, – вступила в разговор Милли. – Им не нужны никакие особые причины, чтобы нейтрализовать практически любого из нас. Больше половины собравшихся были в Век Анархии связаны с разными бандами, и, как верно заметила Нарцисса, за последние десять лет нам так и не удалось предстать в новом свете. Отступникам будет вполне достаточно наших прошлых проступков, чтобы объявить нас угрозой обществу. Я не удивлюсь, если они превратят это в забаву и станут выслеживать своих врагов времен Века Анархии и избавляться от нас, от одного за другим.
Нова не ответила. Она не считала, что у Совета действительно были такие намерения, но отлично понимала, что Отмороженная и ее дружки именно так и поступили бы, получи они доступ к сыворотке. Наверняка найдутся и другие, подобные им, жаждущие дорваться до власти и готовые злоупотреблять ею. Но, какими бы ни были намерения самого Совета, Нова не верила, что он готов отстаивать права Одаренных – и тех, кто когда-то в прошлом были членами банд, и тех, кому до сих пор приходилось воровать и сражаться, чтобы выжить в этом беспощадном мире.
Со щемящим сердцем Нова вглядывалась в обступивших ее людей. Она всей душой сочувствовала им, этой толпе неудачников, которые никогда не стали бы супергероями, но не заслуживали и звания злодеев. Суждено ли сбыться их надежде на тихую спокойную жизнь? Пока у власти Отступники, их так и будут считать виновными. Лишенными прав. Над ними так и будет висеть угроза быть уничтоженными при малейшей оплошности.
Уставшие, истощенные – это бросилось Нове в глаза, – они все равно держались стойко. До сих пор они выживали, но теперь хотели покончить с этим жалким существованием. Они были готовы изменить свою судьбу, взять ее в свои руки и верили, что в этом им поможет Нова. Помогут Анархисты.
А это означало новую войну. Снова и снова. Герои против злодеев. Снова борьба за лидерство.
Еще недавно Нова была уверена, что готова к этому. И, наконец, вот он, тот рубеж, к которому она шла всю свою жизнь.
Но теперь все воспринималось иначе, будущее казалось неопределенным. А так ли необходимо было четко проводить границу? А может, она, Нова, и не героиня, и не злодейка? Что, если она и то, и другое?
– Значит, все мы здесь потому, что хотим что-то изменить? – спросила она вслух.
– И потому, что впервые за десять лет у нас есть реальный шанс, – добавил Лерой. – Отступники сейчас слабее, чем когда-либо после Битвы при Гатлоне. Люди перестают им доверять. Они слишком разбрасываются своими ресурсами. Пытаются всюду поспеть и со всем справиться, но для выполнения собственных обещаний у них не хватает людских ресурсов и необходимой инфраструктуры. Сейчас идеальное время для удара.
Нову пробрала дрожь. Непонятно почему, но слова Лероя казались ей неубедительными и недопустимыми, хотя незнакомые люди вокруг восторженно кивали в знак согласия. Да, популярность Отступников в последнее время пошатнулась, и все же они оставались очень сильными. Было бы наивно думать иначе.
– Каков твой план? – Нова повернулась к Нарциссе. – Ты собрала нас всех здесь. Что дальше?
Оказавшись в центре общего внимания, Нарцисса поежилась.
– Наш план, – ответил за нее Лерой, – состоял в том, чтобы вернуть тебя. Теперь, когда мы достигли этой цели, настало время наметить следующую.
Нова рассмеялась.
– Значит, плана нет.
– Такие вещи не происходят в одночасье, – сказала Милли.
– Кроме того, – подхватила Хани, – раньше нас всегда вел Ас, он был нашим пророком, а сейчас… – она бросила на Нову многозначительный взгляд, смысл которого был очевиден.
Сейчас новым пророком для их небольшой группы стала Нова.
Нова медленно выдохнула.
– Возможно… у меня есть идея. В тюрьме я много думала. О том, как нам получить то, чего мы хотим и в чем нуждаемся. Свободу. Независимость. Возможность быть хозяевами своей собственной жизни, наконец.
– Смерть Отступникам? – спросила Хани, слизывая с губ капли меда.
Нова поморщилась и прикусила язык, не в силах сказать правду этой толпе Отверженных и Анархистов. Им слишком много лгали и слишком часто использовали их в своих целях.
Но если бы она могла сделать все по-своему, то постаралась бы избежать новой войны. Она и представить не могла, что придумает такое, но… если все пойдет как надо, Отступники будут спасены.
– Мне нужно больше времени, чтобы все обдумать и подготовить, – сказала она, избегая взглядов Хани и Лероя. – Но для начала… нам необходимо вернуть Аса. Он настоящий пророк, а не я, и без него мы далеко не продвинемся.
Это было почти незаметно – почти. По толпе прокатилась волна страха и неуверенности.
Аса Анархию боялись даже злодеи.
