– Нет, – ответила Руби. – Я бы предпочла… не знаю. А разве нельзя сначала усыпить человека, чтобы он ничего не почувствовал?
Окинув друзей взглядом, Адриан понял, что все они подумали об одном. Погружать людей в сон было суперспособностью Кошмар, ее любимым способом нападения. Никогда прежде ему не приходило в голову, что это могло бы стать и актом милосердия.
– А как твой папа собирается, ну… – начал Оскар, – поступить с Асом Анархией?
Адриан на секунду задержал взгляд на Хью, который все еще спорил с Джениссой.
– Я не знаю, что он запланировал. Но… по-моему, Дженисса сейчас хочет перехватить эту роль. Она всю неделю их терроризирует, с тех пор как отпустили Нову. Говорит, что раз не может отомстить, то заслуживает хотя бы немного славы. А иначе угрожает погубить Отступников, вывалив прессе ворох грязного белья – целый список своих жалоб.
Данна хмыкнула.
– Странные представления о славе у этой девицы.
– Но слухи-то ходят, – задумчиво сказал Оскар. – Я никогда об этом раньше не задумывался, но… разве не странно? Почему никому в голову не приходит подумать о том, чтобы сделать что-то хорошее и для нас, а не только для организации? Ну, то есть, мы все сознательно выбрали эту жизнь. Мы готовы многим рисковать ради дела. Но… – он запнулся.
– Неплохо было бы заранее узнать побольше о том, что это за дело? – продолжила его мысль Руби. – И чем именно мы рискуем?
Оскар вздохнул.
– Не хочу, чтобы вы подумали, будто я с Джениссой заодно, но это заставило меня задуматься.
– Ты говоришь не просто, как Дженисса, – поддразнила его Данна. – Ты говоришь почти как Анархист.
Оскар поморщился.
– Знаешь, это просто неуместно.
– Кажется, начинают, – подала голос Руби, и все посмотрели на поле. Почти на всю длину арены тянулся длинный помост, в центре которого стояли семь стульев и небольшая трибуна. Журналисты заняли места в ложе прессы. Адриан не заметил, куда делась Дженисса. Когда члены Совета подошли к своим местам, толпа начала затихать.
Кроме Совета – Капитана Хрома, Укротителя Ужаса, Цунами, Черного Огня и Гром-птицы – на сцену вышли еще двое: доктор Хоган, одна из ведущих исследователей и разработчиков Агента N, и…
Адриан, щурясь, подался вперед. Они сидели довольно далеко, и ему показалось, что зрение его обманывает.
– Это Кукловод?
– О, небо! Кажется, это он, – прошептала Руби. – Но… выглядит совсем иначе.
Когда Адриан видел Уинстона Прэтта в последний раз, кожа у него была мертвенно бледной, почти такой же белой, как годами скрывавший ее постоянный грим – выбеленное лицо с розовыми щеками и черными линиями на подбородке, как у куклы чревовещателя. Эти внешние символы его псевдонима и суперспособности исчезли, когда Уинстону ввели дозу Агента N. Его сила – жуткая способность превращать детей в безмозглых марионеток – исчезла за пару минут. Кукловода больше не было.
После этого Адриан пару раз видел Уинстона, расспрашивал его о Кошмар и других Анархистах. Тогда Уинстон был унылым и слабым, пустой оболочкой прежнего себя. Но сейчас на сцене стоял другой человек. Он не сутулился. На лицо вернулся здоровый румянец.
Он улыбался.
И не жестокой улыбкой, с какой он готовился управлять шестилетками. Его улыбка была искренней и неожиданно теплой.
Она сделала его почти неузнаваемым.
Когда все на сцене заняли свои места, Капитан Хром подошел к микрофону. Сначала он поприветствовал собравшихся и сказал, что целью Отступников всегда было и остается обеспечение безопасности горожан и улучшение качества жизни как Одаренных, так и не-Одаренных во всем мире. Потом с энтузиазмом заговорил о новой разработке, которую они намеревались представить, и о гордости, которую он испытывал по этому поводу. Капитан заявил, что это могущественное средство буквально изменит мир.
Аудитория вежливо зааплодировала, а Капитан пригласил к микрофону доктора Хоган.
Она почти дословно повторила речь, которую произнесла, впервые представляя Агент N патрульным отрядам Отступников: Агент N предлагает ненасильственное решение с мгновенными результатами… Использовать его рядом с гражданскими лицами совершенно безопасно… Это гуманное наказание для Одаренных, не желающих жить по закону…
Адриан следил за ложей Прессы. За удивлением и интересом журналистов. Ручки строчили в блокнотах, камеры были наведены на лицо доктора.
Интересно, думал Адриан, как они подадут эту новость. Совет надеялся, что она вытеснит разговоры о некомпетентности и неэффективности Отступников, которые множились в последнее время. Агент N был великолепным шансом показать миру, во что они вкладывали силы все эти годы. Это был их шанс продемонстрировать, как они намерены бороться со своенравными Одаренными. Шанс показать, что с нарушителями не станут мириться. До тех пор, пока у власти Отступники.
И Адриану хотелось в это верить. Он не заметил, как вынул маркер, но сейчас обнаружил, что крутит его в руках. Вся ситуация его безотчетно беспокоила.
Он вспоминал, как на его глазах Отмороженная и ее команда издевались над Анархистами, заставляя их оговаривать себя, независимо от того, действительно ли те участвовали в нападении на параде. Адриан видел, как они пытали Акацию и в конечном итоге убили ее, обвинив в жестоком нападении Стража.
Анархисты и Акация были злодеями. Возможно, они не заслуживали сочувствия.
Но в те минуты Адриана мучил вопрос: кто в подобных ситуациях оказывался настоящим злодеем.
Если это сходило с рук отряду Отмороженной, значит, то же самое могут делать и другие Отступники. И кто их остановит? Да никто даже и пальцем не пошевелит.
– Вскоре мы продемонстрируем, на что способен Агент N, – говорила доктор Хоган, – чтобы вы могли своими глазами увидеть, насколько это быстрое, эффективное и милосердное оружие. Но сначала мы хотим познакомить вас с героем истории нашего величайшего успеха, чтобы узнать его мнение о сыворотке и услышать рассказ о том, как она изменила его жизнь. Ваши аплодисменты – и я приглашаю к микрофону бывшего злодея и соратника самого Аса Анархии. Многим он был известен под именем Кукловод, но сегодня это мистер Уинстон Прэтт.
Раздались аплодисменты, правда, жидкие и неуверенные. Когда Уинстон вышел к микрофону, на трибунах поднялся шум. Все это казалось совершенно нереальным. В день, когда его нейтрализовали, Уинстон боролся, пытался напасть на доктора Хоган, подчинив юного Отступника. Тогда его увели со сцены в наручниках.
Что изменилось, почему теперь он выглядел таким спокойным, таким… жизнерадостным?
– Благодарю вас, доктор Хоган, – начал Уинстон, склонившись над микрофоном, который был отрегулирован для доктора. Для долговязого Прэтта он был низковат. – Я действительно благодарен. И не только за то, как изменилась моя жизнь благодаря Агенту N и команде врачей и психологов, работавших со мной. Я также благодарен за эту возможность рассказать свою историю.
