Открыв закрепленную на поясе сумку, она вытащила одну из перчаток и зубами натянула на руку. Потом бросила вниз нейлоновую веревку, проследила за ее падением на землю и зацепилась ногами. Покрепче схватилась рукой, набрала в грудь воздуха и полетела вниз.
Веревка между ее сапог шуршала. Несмотря на защитную перчатку, ладонь Новы нагрелась от трения. Левая рука начинала обретать чувствительность.
В считаные секунды Нова приземлилась посреди поля боя. Сунув в сумку снятую перчатку, она стала пробираться к Асу. Вокруг беспорядочно дрались и сражались, оружие сверкало, гремели взрывы, раздавались крики. Краем глаза она заметила, что вдоль линии заключенных украдкой движется Отмычка, расковывая их одного за другим. Увидела она и Лероя, прижатого к земле темноволосой женщиной. Та неистово металась, пытаясь задушить его, не обращая внимания на прижатые к ее лицу сочащиеся кислотой пальцы. По безумному выражению лица Лероя можно было догадаться, что он наслаждался схваткой. С изумлением Нова поняла, что его держит за горло Гром-птица. Гром-птица… без крыльев.
Он нейтрализовал члена Совета.
Кнут захлестнул Нове лодыжку, повалив на землю. Она хрипло застонала от боли. В следующий миг ее уже волокли по земле. Перевернувшись на спину, она узнала Отступницу – это была Плеть. Выхватив из-за пояса метательную звездочку, Нова бросила ее в нападавшую. Плеть взвизгнула, схватилась за руку и выронила кнут. Этого Нове хватило, чтобы высвободить ногу и броситься на противницу. Та оскалилась и вскинула руки, чтобы отразить атаку Новы.
Голые руки.
Непростительная ошибка.
За секунду до соприкосновения глаза Плети округлились от понимания, но в следующее мгновение она уже лежала на земле.
Проверив, надежно ли держится рюкзак, Нова пустилась бежать. Она полностью сосредоточилась на том, чтобы добраться до Аса, однако все же невольно вглядывалась в мелькавшие вокруг лица Отступников, в надежде увидеть Адриана. Но единственным членом ее отряда, кого она увидела, была мелькнувшая в стороне бабочка-данаида.
Когда она снова заметила Аса, то была поражена, увидев, что он наблюдает за ней. Он по-прежнему стоял на коленях, тяжело дыша. В его глазах было непривычное отчаяние. Мольба.
– Я иду, – прошептала Нова и себе, и дяде. – Я тебя не подведу, на этот раз не подведу.
Увернувшись от зазубренного хвоста (Хвостокол?), Нова перепрыгнула подозрительную лужу чернильно-черной слизи. Ноги коснулись земли, но тут же ее сбило огромной волной. Вода закружилась и отхлынула, оставив под ногами липкую грязь. Выругавшись, Нова вскочила, готовясь к бою, но Цунами уже отражала нападение одного из освобожденных арестантов.
К пораженной руке тем временем вернулась чувствительность. Откинув с лица мокрую насквозь челку, Нова поправила капюшон. Из-за грязи и промокшей насквозь одежды каждый шаг к Асу давался все тяжелей.
Едва она успела отдышаться, как уши пронзил звук ее собственного имени.
– Нова! НЕТ!
Она развернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как к ней бросается Уинстон Прэтт.
Нова отпрянула, готовясь к драке.
Но Уинстон не напал. Вместо этого он захрипел и рухнул на одно колено, изумленно глядя на нее.
Далеко не сразу Нова поняла, что происходит. Далеко не сразу заметила алое пятно, растекающееся по его рубашке. Далеко не сразу увидела осколок прозрачного стекла, торчащий из его залитой кровью груди. Словно издалека, она услышала чьи-то проклятия. Подняв голову, Нова заметила Джениссу Кларк, сжимавшую арбалет. Та достала из небольшого холодильника у своих ног новую стрелу и вложила ее в оружие. Не стекло, поняла Нова. Лед.
Лицо Джениссы пылало от ярости. Скрежеща зубами, она прицелилась в сердце Новы.
Нова припала к земле. Сосулька пронеслась мимо и разбилась обо что-то позади нее. Вскочив, Нова кинулась на Джениссу. В руках у нее была еще одна сосулька, но она не успела зарядить арбалет. Нова вцепилась в нее, и они полетели на землю. Дженисса размахнулась, пытаясь ударить Нову сосулькой, но Нова схватила ее за запястье и прижала к земле.
Все существо Новы переполнял гнев. Воспоминание об испуганном голосе Уинстона, выкрикнувшем ее имя, вызвало волну адреналина, захлестнувшую ее с головой.
Сейчас ей хотелось только одного – убить Джениссу Кларк. Но вместо этого она крикнула во все горло, вложив в этот крик все свое презрение:
– Тебе очень повезло, что у меня нет на тебя времени!
С этими словами она прижала руку ко лбу Джениссы и что было сил выпустила свою энергию в череп девушки. Голова Джениссы безвольно поникла, губы приоткрылись, кожа под слоем грязи побелела.
Задыхаясь, Нова высвободилась. Всего несколько секунд назад она слышала, как Уинстон звал ее по имени, а теперь он не двигался. Он все еще стоял на коленях, спиной к ней, и на фоне алого пятна на его одежде выделялся белый ледяной осколок.
– Уинстон.
Опустившись рядом с ним, Нова положила руку ему на плечо. Их взгляды встретились, и Нова поняла, что он держится из последних сил. Сейчас его кожа была так же бледна, как раньше, в бытность его Кукловодом.
– Все в порядке, – шепнула она. – Все будет хорошо. Я пока не могу вытащить лед, потому что… кровотечение… – она всхлипнула и оглядела арену в надежде увидеть целителей из числа Отступников. Она знала, что ни у кого из новых союзников Анархистов таких способностей не было. Но если теперь Отступники и правда считают Уинстона одним из своих, то, возможно, позаботятся о нем. – Я найду кого-нибудь. Ты держись…
– Кошмар, – прохрипел Уинстон и закашлялся. Он согнулся и болезненно скривился от этого движения. – Прости. Я… назвал тебя Новой… Подвел.
– Все нормально. Никто не заметил, сейчас не до имен. Ты сможешь идти? Нам надо добраться…
– Кошмар… – Уинстон взял ее за руку, и она поняла, что он плачет. А через секунду поняла, что и сама плачет тоже. – Мы ведь были друзьями, правда? – он закашлялся, на его нижнюю губу брызнула струйка крови. – Я знаю, я не всегда был… хорошим другом… но я… мне нравилось, что ты рядом. Когда ты была маленькой. Было приятно снова побыть… ребенком.
Нове стало трудно дышать.
– Конечно. Конечно, мы были друзьями.
Уинстон улыбнулся, превозмогая боль. Его глаза начали тускнеть.
– Я хотел тебе сказать… – Его сотряс новый приступ кашля. Ледяная стрела в его груди содрогалась при каждом движении. – Я больше не уверен… что должен был стать… злодеем, – он сжал руку Новы и посмотрел на нее с неожиданной нежностью. Она даже не заметила, когда он успел взять ее за руку. – Я не уверен, что и ты должна была… Может быть… никто из нас…
Раздавшийся в двух шагах взрыв заставил Нову вздрогнуть. Она раскинула руки, словно желая защитить Уинстона. Рядом расползалось облако дыма, заставляя всех – Отверженных, арестантов и Отступников – поспешно прикрывать лица.
