В комнате меня ждала Таня. Орка немного робела, но старалась не показывать виду.
— Устроили тебя?
— Да, Константин Платонович, в людской место выделили, показали что да как.
— Очень хорошо.
— Я вам свежий костюм приготовила и попросила воды принести, помыться с дороги.
Приведя себя в порядок, я собрался осмотреть подворье. Но прежде попросил Таню понаблюдать, что происходит у Голицыных среди слуг и дворни. О чём говорят, какие настроения, слухи и жалобы. Орка пообещала «всё-всё запомнить и рассказать», умничка моя.
— Костя?
Бобров ввалился в дверь без стука. Расфуфыренный, в парике и с кружевным жабо.
— Отдыхаешь? Это правильно, одобряю. А я пока отлучусь, схожу по знакомым, узнаю, что по нашему делу. Ты не скучай тут.
И не попрощавшись, также внезапно исчез. Всё с ним ясно — у него есть свои дела, и брать с собой меня ему не очень хотелось. Барышня? Или должники? Честно говоря, неинтересно. Я и сам с ним напрашиваться не стал бы, мне и здесь есть чем заняться.
Таня отправилась выполнять моё поручение, а я — осматривать подворье. Внешнее впечатление оказалось обманчиво, некоторая обшарпанность снаружи компенсировалась убранством внутри. Лепнина, роспись золотом, везде магические свечи, заливающие комнаты светом, витражи, хрусталь, ковры. Солидно, дорого, богато. И совершенно не в моём вкусе.
Утомившись шататься по коридорам и комнатам, я вышел во внутренний двор. Так-с, что тут у нас? Площадка для тренировки молодых дарований, заднее крыльцо «торгового дома» и парадный вход Каземата опричников. В последний меня не пустили: два стрельца из крепостных нахмурились и сдвинули церемониальные бердыши. Ну нет так нет, не очень-то и хотелось. Пойду лучше гляну, чем торгуют Голицыны.
Этот вход в «торговый дом» предназначался для своих, так что я попал не в залы для клиентов, а в шумные коридоры для писцов, младших клерков и родовых «купцов». Гомон, крики, споры.
— А я говорю, пенька идёт не дороже…
— Золотом, только золотом!
— Векселя не бери…
— Накладная у меня, давай что положено!
— Тридцать пудов хлеба…
— Нафту вези, обормот! Нафту!
— Ежели найду гнилой отрез, я тебе всю морду разобью.
— Пирожки! Кому пирожков на обед?
— Нафту, собака ты эдакая!
Слушал бы и слушал эти вопли и ругань, напоминает Сорбонну в день сдачи экзаменов. И самое главное, я могу просто ходить, смотреть и никому здесь ничего не должен.
— Простите. — Меня схватили за локоть. — Вы не от Никитича?
Передо мной стоял купец с озабоченным лицом. Примерно мой ровесник, но окладистая борода прибавляла ему лет.
— Погодите, мне знакомо ваше лицо. Это вы нам поставляете…
— Нет, уважаемый, я просто гость. Зашёл взглянуть, чем вы торгуете.
— Гость князя?
Я кивнул.
— Вы так ничего не узнаете, — он обвёл рукой суету вокруг, — идите за мной.
Купец привёл меня в небольшую комнату для переговоров: стол, простые табуретки, здоровенный самовар, чашки с блюдцами.
— Третьяков, Елисей Мартынович, — представился он, — доверенный купец рода Голицыных.
— Урусов, Константин Платонович, дворянин.
— Ваше благородие! — Третьяков согнулся в поклоне. — Простите, не признал.
— Не страшно, с кем не бывает.
Я улыбнулся и протянул руку. Купец, мгновение поколебавшись, пожал мою ладонь.
— Ваше благородие…
— По имени-отчеству будет довольно. Мы же не на официальном приёме, а по торговым делам.
— Как вам будет угодно. Что вы искали, Константин Платонович?
— Ничего конкретного, хотел узнать, что у вас есть и почём.
Третьяков хмыкнул.
— Полного списка никто не составлял, слишком длинный бы вышел. Скажите, что вас интересует, и я составлю каталог.
— Магомеханические изделия, материалы для них, сталь.
— У вас необычный интерес, Константин Платонович.
— Я бакалавр Сорбонны, — ради шутки, не надеясь, что он поймёт, я подмигнул купцу.
К моему удивлению, он сообразил, что это значит.
— Константин Платонович, — Третьяков медленно подбирал слова, боясь ошибиться, — вы собираетесь поставить мануфактуру, я правильно понимаю?
— Возможно.
Он кивнул. По лицу было видно, как бегают у него мысли, прикидывая выгоду.
— Я мог бы лично приехать к вам, обговорить закупочные цены.
— Елисей Мартынович, начнём со списка. Я должен оценить перспективы, для начала.
— Если желаете, я могу пометить позиции, в каких мы имеем наибольший дефицит.
Третьяков увидел во мне шанс и не собирался его упускать. Одно дело быть на побегушках у большого рода, и совсем другое — независимым купцом. Что же, мне пригодится такой человек, особенно толковый.
* * *
Едва я спустился с крыльца «торгового дома», ко мне подбежал молоденький слуга.
— Ваше благородие! Княжна Софья Алексеевна шлёт вам приглашение отобедать.
Очень своевременное предложение — торговые дела разбудили во мне зверский аппетит.
Слуга привёл меня на второй этаж резиденции в столовую. Огромные окна, выходящие на проспект, создавали странное ощущение, будто ты рыба в аквариуме.
За столом уже сидела небольшая компания: сама княжна, несколько девиц, трое молодых дворян и молоденький безусый подпоручик.
— Константин Платонович! — княжна улыбнулась и сделала приглашающий жест. — Составите нам компанию?
— С удовольствием, Софья Алексеевна.
Я сел на свободное место. Тут же слуга поставил передо мной тарелку с чем-то аппетитным и налил в бокал рубинового вина.
— Разрешите представить вам друга нашей семьи, Константина Платоновича Урусова.
Следом княжна познакомила меня с сидящими за столом. Честно скажу, я запомнил только девушку, сидящую рядом с хозяйкой: Анастасию Николаевну Ягужинскую, внучку сподвижника Петра. Судя по всему, она была наперсницей княжны.
Мне дали утолить первый голод и начали втягивать в беседу.
— Константин Платонович, не разрешите ли наш спор? — обратилась ко мне Ягужинская.
— Если это в моих силах.
— Мы разговаривали о деланных магах. Серафим утверждает, — княжна указала на офицера, — что деланные маги…
— Фокусники и шарлатаны, — подпоручик уставился на меня с вызовом. — Да-с!
— Вот как, — я улыбнулся. — Отчего же вы так решили?
