— Послезавтра собираются на завод. Приедут, жену Акима прижмут, она им все документы подпишет. Даже если она рабочих вооружит, ничего они против Талантов не сделают.
Я встал и прошёлся по кабинету туда-сюда. Расклады мне не нравились. Сейчас, перед сменой владельцев, заказ делать бессмысленно — договорённости через пару дней потеряют силу. Связываться потом с Еропкиными мне тоже не хотелось: жадные беспредельщики могут попытаться и ко мне “войти в долю”, я почти в этом уверен. Так что хрусталь в Гусе для меня оказался потерян. Нужно или искать другой завод, или помешать рейдерскому захвату этого.
— Пётр, скажи, а что у них за опричники?
Бобров усмехнулся.
— Еропкины понабрали кого ни попадя. Им же не с другими родами спорить, а купцов пугать. Есть десяток дворянчиков без Таланта, пять — вроде тех Шереметевских, что ты отпустил. Только двое, из самого рода, чего-то стоят: старый Матвей Евграфович и молодой Аристарх, не знаю отчества. Первому лет семьдесят, но старик ещё крепкий. Второй больше норов показывает, хорохорится на людях, а на деле его никто не видел.
— Понятно. Как думаешь…
— Сможешь ли ты их заломать? Многовато их на тебя одного. Если Диего возьмёшь, да мне и Кижу оружие выдашь, то, может, и получится, — Бобров потёр подбородок. — Я бы не отказался им вставить по первое число. Не люблю, когда дворянскую честь разбоем марают.
— Осталось уговорить Диего, — я улыбнулся, — и договориться с Мальцовыми, на каких условиях они примут нашу помощь.
Бобров пожал плечами.
— Так поехали завтра, договоримся.
Я стал прикидывать, стоит ли ввязываться в драку, и мысленно выдал сам себе подзатыльник. Неужели прав Киж, и древний Талант делает меня таким осторожно-осмотрительным, как старикана? Да в Париже я за меньшее стрелял, а не рассуждал, прикидывая шансы. А здесь размяк, стал весь такой разумненький… Нет, однозначно — ехать и бить Еропкиных. Зря я, что ли, столько тренирую боевые заклятья?
— Позови Диего. И Кижа, минут через двадцать.
* * *
Испанка вошла в кабинет будто пантера — бесшумный шаг, мягкая пластика, глаза хищно осматривают территорию. Даже Мурзилка, развалившийся на ковре, покосился на неё с подозрением.
— Решил выдать мне премию, Констан?
Она опустилась в кресло и закинула ногу на ногу.
— Может быть. Если согласишься прогуляться со мной.
Диего фыркнула.
— Ты не в моём вкусе, дорогой. Лучше пригласи свою рыжую, она будет в восторге.
Я покачал головой.
— Какая жалость! Как же я буду жить, не сходив с тобой на свидание? Ладно, не хочешь романтический вечер, как насчёт небольшой драки?
Во взгляде испанки появилась заинтересованность.
— Продолжай.
— Здесь рядом есть стекольный завод. У меня были на него планы, но владельца стращает один род из Владимира. Вот думал с тобой прогуляться, побить опричников и защитить бедного купца.
— Какой именно род?
— Еропкины.
Диего ехидно улыбнулась.
— Провинциальные увальни с кучей гонора, слышала про них. Двести рублей.
— Что?
— Моё деятельное участие, — испанка томно потянулась, — будет стоить двести рублей. Я нанималась учить тебя, а не избивать дурачков-опричников.
— Думал, тебе будет интересно размяться.
Она развела руками и ответила с издёвкой:
— Прости, но я не замужем, приходится собирать приданое. Так и быть, исключительно для тебя сто пятьдесят.
— Договорились. Завтра утром выезжаем.
— На всякий случай возьми своего бабника-покойника, — Диего перешла на деловой тон, — ты должен посмотреть его в деле. И своих девчонок тоже.
— Я не натаскиваю их на боевую магию.
— Возьми, — жёстко рубанула испанка, — пусть привыкают к таким “приключениям”. Деланный или Талантливый, всё равно придётся драться.
— Подумаю над твоим предложением.
— Ой, Констан, — она усмехнулась, — ты прямо как старый инквизитор. Всё время отвечаешь расплывчато.
— Кстати, давно хотел спросить тебя. А правда, что испанская инквизиция считает Таланты дьявольским порождением и преследует?
По лицу Диего пробежала тень.
— Инквизиция считает Таланты лишь инструментом. И охотно нанимает идальго ловить еретиков. Но только мужчин, Констан, только мужчин. Женщин с Талантом, если только она не дочь гранда, инквизиция считает сосудом греха. Для которой есть только одно место — монастырь.
Она встала и, больше не говоря ни слова, вышла из кабинета.
* * *
Кижа уговаривать не пришлось. Мёртвый поручик сразу оживился, услышав про драку, и потребовал выдать себе громобой и палаш. Ну, этого добра у меня навалом, можно пару десятков таких забияк вооружить.
На удивление, Александра и Таня восприняли новость с дружным восторгом.
— А ружья вы нам дадите?
— Можно мне то, большое?
— Опричников прямо насмерть надо застрелить?
— А защитные Знаки будем рисовать?
— Такие, как в прошлый раз?
Я выставил ладони.
— Тише! Ружья дам, Знаки рисовать будете, остальное выясним на месте.
— Константин Платонович, — Александра молитвенно сложила ладони, — а дадите мне Нервного Принца? Я им…
— Чтобы вы разнесли им весь завод, сударыня? Нет уж, пока не освоите полный контроль, вам его можно только носить. Кстати, что с Тильдой?
Александра насупилась.
— Я занимаюсь.
— На время поездки можете сделать перерыв.
Такой искренней радости и облегчения я у неё никогда не видел. Понимаю, сочувствую, но ничем помочь не могу — всё равно придётся заучить этот Знак.
Не успел я отпустить девушек собираться, как в кабинет ворвалась Настасья Филипповна.
— Костенька, а куда это ты собрался?
По лицу было видно — она уже прекрасно знает куда и ответ ей не требуется.
— Ладно, сам едешь. Вам, мужикам, лишь бы поубивать кого ни попадя. Ладно, Киж, он мёртвый давно. Ладно, испанка твоя наглая, у ней шило в одном месте. Девочек ты куда тащишь? А если их поранят там? А?! Нет, ты в глаза мне посмотри! А если их…
— Настасья Филипповна, сядьте.
Ключница, поджав губы, присела на краешек кресла.
— Во-первых, они не девочки. Они обе ученицы мага, то есть меня. Вот и пусть учатся.
— Ты мне зу…
— Во-вторых, — продолжил я с нажимом, — они будут смотреть, а не лезть в драку, об этом я позабочусь.
