– Богатый же у тебя словарный запас, – улыбнулся президент. – Ладно-ладно, не обижайся. По сути, ты прав. В силу должности я вынужден гасить эмоции и принимать решения, руководствуясь именно разумом, а не чем-то иным. Но… я тоже человек.
– Да ладно?! – позволил себе остроту Пахомов.
– Представь себе, – усмешка президента стала кривой. – У меня есть племянник Сашка, сын моего младшего брата, и я его очень люблю. Хороший парень, МГИМО окончил, но… он болен, неизлечимо болен. Рак крови. Вернее, был болен до того, как я… Ну, ты понимаешь.
– Вкололи ему кровь пророка? – Вадим Юрьевич думал, что его уже ничто не способно удивить. Ошибался. А вообще ему с каждой минутой все больше не нравилось, куда идет этот разговор.
– Конечно. Я убил этим сразу двух зайцев. Дело в том, что кровь Измененных справляется с любым человеческим недугом… В общем, рака у Сашки больше нет… Да не смотри ты на меня так – конечно же, я позаботился о запасе вакцины. Меньше всего мне нужно было превратить родного человека в биологическую машину, не способную испытывать эмоции. Да, теперь он до конца жизни вынужден будет колоться антиновой, но у него эта жизнь хотя бы будет… Ладно, сейчас не об этом. Я взял Сашку на работу в свою команду. Так и он под присмотром, и я с вакциной, если что, рядом, и его пророческие способности в моем распоряжении… Его видения порой сложны в толковании, и я стараюсь записывать их на диктофон, чтобы потом без помех разобраться. И вот пару часов назад он… кое-что увидел.
У Пахомова вдоль позвоночника пробежал внезапный озноб. Министр смотрел в глаза президента, и его, военного со стажем, прошедшего через всякое, до чертиков пугало то, что он там видел.
– На вот, послушай, – президент подтолкнул ему через стол черную коробочку диктофона с воткнутыми наушниками. – Такому лучше без необходимости не звучать. Даже здесь.
Пахомов пару секунд смотрел на лежащие на столе наушники так, словно они были ядовитой змеей и могли его укусить. Затем все же вставил их в уши и нажал кнопку Play. Все время, пока проигрывалась запись, президент неотрывно наблюдал за лицом министра, которое постепенно заливала восковая бледность. Наконец воспроизведение завершилось, и Вадим Юрьевич медленно, словно сомнамбула, вынул наушники из ушей. На нем не было лица.
– Твою ж мать…
Президент кивнул:
– Согласен. Я покруче даже выразился.
– И что же, так все и будет? – голос Пахомова хрипел, словно ему приходилось говорить с передавленной гортанью.
– Если мы ничего не предпримем.
– Но что?
– Ну, думаю, с вариантами у нас не шибко богато, но один приходит в голову прямо навскидку.
– Вы имеете в виду…
Звонок спецсвязи не дал ему договорить. Вздрогнули оба. Один взгляд на устройство позволил определить, какой именно канал вызывает… Хм, как будто можно было ожидать чего-то иного.
– Помяни черта, – пробормотал президент и взял трубку. – Слушаю!
* * *
– Сергей Васильевич, – голос Посвященного звучал почти сверхъестественно спокойно. – Я так понимаю, Вадим Юрьевич у вас?
– Да.
– Отлично! Так мы сэкономим время, а его у нас в обрез. Пришло время, господин президент.
– Время для чего?
– Вы знаете… Я так понял, свой пророк у вас уже появился?.. Молчите? Значит, появился. И если он выдал вам что-то вроде того, что видела моя пророчица, вам должно быть ясно, о чем я.
Голос Сергея Васильевича сделался совсем сиплым, как при болезни.
– Как… это остановить?
– Последний шанс, господин президент. Ракеты на пусковых установках?
Сергей Васильевич бросил взгляд на министра обороны и одними губами четко артикулировал слово «ракеты», пальцем нарисовав знак вопроса. Тот лишь кивнул в ответ.
– Да, готовы к пуску.
– Тогда пускайте. Одна ракета – центральная часть острова Итуруп, две – остров Херд в южной части Индийского океана. Полагаю, с координатами ваши спецы разберутся сами.
Президент на несколько секунд потерял дар речи, и, чтобы заговорить снова, ему пришлось основательно прокашляться, изгоняя забивший горло комок:
– На Итурупе… много наших людей, а Херд – территория другого государства… Это же война.
– По поводу первого вспомните Краснотайгинск. С ним ваш предшественник не церемонился. Город стерли с лица земли, а ведь тогда угроза не была и вполовину столь серьезна. Что же до второго… вас правда волнуют международные осложнения? После того, что вам сообщил пророк? Серьезно?
– Вы не понимаете…
– Нет, боюсь, это вы не понимаете, Сергей Васильевич, – перебил его Посвященный. – Херд – необитаемая гора. Речь не идет о Мельбурне или Сиднее, хотя при таких ставках даже удар по ним не был бы слишком высокой ценой. На кону существование всего человечества, и это нисколько не преувеличение. На голой скале Херда сидит враг. Враг, в силах которого завтра устроить вам конец света. На Итурупе – его верный помощник, также способный организовать филиал ада как минимум континентального масштаба. У вас есть власть. Много власти. Кому много дано, с того много и спросится. Хотите взять на себя ответственность за гибель всего человечества? Нет? Так действуйте! Если надо – звоните премьеру Австралии, генерал-губернатору или королеве Великобритании, вам лучше знать, с кем решать подобные вопросы. Расскажите им то, что знаете сами, и добавьте, что гигантский биоморф, созданный Источником с острова Херд, только что утопил австралийский военный корабль. Можно считать, что Сеятель объявил Австралии войну. И в течение недели, а может, двух десятки таких биоморфов начнут терроризировать все их побережье. Если у них там есть хоть капля мозгов, они поймут, что удар по Херду – это союзническая помощь, а не враждебная акция… Мне продолжать учить вас делать вашу работу?
Президент отличался немалым терпением, но тут уже готов был вспылить. Удержался лишь в последний момент, осознав две вещи. Первое: Посвященный, в голосе которого обычно содержалось ноль целых ноль десятых процента эмоций, сейчас балансировал на грани яростного срыва, а значит, дело и впрямь швах. И второе: он во всем прав, а от их ссоры выиграет только проклятый чужак, засевший на Херде. Несколько секунд президенту понадобилось, чтобы взять под контроль свои эмоции, и еще несколько – чтобы совладать с голосом, после чего он медленно проговорил:
– Хорошо, я сделаю это.
По ту сторону повисла короткая пауза, в которой Сергею Васильевичу почудился облегченный вздох.
– Вот и отлично. До связи, господин президент.
Контакт прервался. Секунды три Сергей Васильевич невидящими глазами смотрел прямо перед собой, не замечая ожидающего взгляда министра обороны. Затем взял стикер с письменного прибора, написал на нем несколько слов и пододвинул через стол к Пахомову. Тот взглянул на бумажку, а потом брови его неудержимо полезли вверх:
