Да, выглядит это все жутковато, но у Дрона и Шахматиста вырываются вздохи облегчения: могло быть гораздо, гораздо хуже, если бы они не блокировали станом источник Новы и не накрыли Черноморского Сеятеля. Остаточные проявления стихии хаотичны, они не подпитываются извне и вот-вот иссякнут, в то время как Сеятель целенаправленно гнал бы газ на берега и способствовал бы возникновению гроз по всему побережью. Жертв было бы в десятки, сотни раз больше. Да, Черное море стало мертвым – в нем из-за сероводорода, поднявшегося к поверхности, погибло все живое, но с этой проблемой нужно будет разбираться потом, когда (и если) человечество переживет эту войну. А им остается радоваться, что все не зря – они предотвратили на Черном море катастрофу куда худшую, чем сейчас, не дали нанести страшный удар по Уралу, по крайней мере сделали для этого все, погасив черноморский узел треугольника Новы… Но война еще только начинается.
«Все, хватит!» – громко думает Дрон, картины Сеятеля тут же гаснут, и возвращается реальность пещеры.
* * *
«Насмотрелись? – прошелестел в голове Дрона ментальный голос Сеятеля. – И как вам?»
«Нам пора к своим, в Белоярскую Зону».
«Уверены?»
«Более чем. Идет война, а Черное море – лишь маленький участок фронта. Есть куча других, на которых может понадобиться наша помощь. Отсиживаться в спокойном месте в такое время – не вариант».
«Про спокойное речи нет. Но, возможно, я найду применение вашим уникальным талантам…»
С Сеятелем разговаривал только Дрон, но полуинтеграция с Шахматистом позволила тому все слышать и участвовать в принятии решения наравне с напарником. И в данном случае оба не колебались:
«Нисколько не сомневаемся, что найдете. Но нам есть к кому возвращаться и под чьим началом воевать. Простите, но коней на переправе не меняют. У нас был приказ выполнить задание и сразу назад, в штаб. Первый пункт выполнен, остается второй».
На несколько томительно долгих секунд воцарилась ментальная тишина. Похоже, могучий мозг Сеятеля принимал решение. А Дрон с Шахматистом с натянутыми как гитарные струны нервами лихорадочно думали, что они смогут сделать, если Сеятель их не отпустит. Однако ответ лежал на поверхности: одно большое «ничего». Оба понятия не имели, что Источник имел в виду под словами «найду применение вашим уникальным талантам», но это им заранее не нравилось.
«Как знаете, – наконец прозвучал ответ. – Ваше место там, где вы будете полезнее всего для нашей фракции… Ступайте».
С плеч Дрона словно гора свалилаась, а секундой позже в спину сувайворам пахнуло сквозняком и резким химическим запахом пространственной аномалии. Впрочем, после недавней вони сероводорода, да учитывая, что собой олицетворяет этот запах, язык не поворачивался назвать его резким. Если не розы, то что-то очень близкое.
Все еще боясь верить тому, что их отпускают, сувайворы шагнули в пространственную аномалию и провалились в холод и мрак перемещения.
Глава 22. Министр обороны
Москва
Когда ты уже почти умер и тебя вырывают из-под косы смерти буквально в последний момент, радость от этого события, как правило, сопровождается некоторым ошеломлением и растерянностью. До этого при встречах с директором АПБР Дмитрием Владимировичем Ладыгиным, возглавившим эту спецслужбу после мятежа кураторов девять лет назад, министр обороны старался держаться настороже и не позволять потенциальному заговорщику и инициатору государственного переворота хоть в чем-то выступать с позиций превосходства.
Конечно, некоторые основания для подозрений у Вадима Юрьевича Пахомова имелись. Слишком памятны ему были те события девятилетней давности, когда предыдущий директор АПБР Носкевич, трое кураторов отделений этой службы и полковник ФСБ Сердитых собрали армию «лояльных» для захвата власти в стране. Их план не осуществился только потому, что попутно заговорщики наступили на мозоли главарю НМП Сиду-Пауку и сувайвору Михаилу Стрельцову, которые независимо друг от друга открыли на них сезон охоты. В результате пятеро потенциальных «лидеров Новой России» сделались трупами. Потом, конечно, в АПБР устроили грандиозную чистку, по итогам которой Агентство и возглавил Ладыгин… Но вот не мог министр обороны заставить себя с доверием относиться к этой службе и ее руководителю. Слишком много имелось у АПБР возможностей, неподконтрольных военному ведомству, да и президенту, если на то пошло, подконтрольных весьма условно. Может, именно поэтому и глава государства, и министр обороны в конечном итоге пришли к сотрудничеству с Посвященным: козыри АПБР в случае чего надо было чем-то бить.
Однако козыри, как оказалось, у Ладыгина и Ко постоянно появлялись все новые и новые. Излучатель, способный убивать фантомов-охотников, – яркий тому пример. Неожиданное спасение, конечно, слегка выбило Вадима Юрьевича из колеи, но военная твердость характера осталась при нем. Она помогла ему быстро взять себя в руки и задать давно напрашивающиеся вопросы.
– Вы очень вовремя подоспели, Дмитрий Владимирович, да еще с таким чудо-оружием. И что это за штука? – Пахомов кивнул на излучатель в руках Ладыгина.
– АФИ-1. Экспериментальный антифантомный излучатель.
– Экспериментальный? То есть в деле его еще не испытывали?
– Ну вот сейчас испытали. По-моему, неплохо, как думаете? Эти твари до сих пор считались практически неуязвимыми.
– Согласен, неплохо… – Министр невольно поежился, припоминая собственные ощущения от излучения. – А если бы он не сработал?
– Ну… это было бы очень грустно, – пожал плечами Ладыгин. – Но к чему нам сослагательное наклонение? Получилось же.
– А… почему вы сами-то отправились на передовую? – задал еще один мучивший его вопрос Вадим Юрьевич.
Ладыгин усмехнулся:
– Ну, так… моим подчиненным не по рангу спасать министра обороны. На это имею право только я… – Усмешка директора АПБР стала шире. – Ну что вы так смотрите? Шутка. Если вы не заметили, в Москве и окрестностях творится черт знает что, и у меня просто закончились свободные оперативники. Пришлось лететь самому с личной охраной из «лояльных»… А теперь, если я ответил на все ваши вопросы, может, займемся делом, ради которого вы мне позвонили?
– Пожалуй… – Пахомову ненадолго стало даже неловко из-за своих подозрений: думает вот о человеке неизвестно что, а тот, возможно, ни сном ни духом вовсе даже не заговорщик. Жизнь Вадиму Юрьевичу спас, хоть и знал, как министр к нему относится. И о подозрениях наверняка догадывался, что вряд ли доставляло ему удовольствие. Но вот ведь – поставил общее дело выше личной неприязни. Стало быть, и Пахомову надо поступить так же: не о власти сейчас речь и не об одном государстве, а о выживании человечества ни много ни мало. Не время сейчас для межведомственной грызни, совсем не время. – У вас есть сведения о местонахождении и движении психотропных аномалий?
Ладыгин усмехнулся и достал планшет:
– Конечно, есть. Правда, в пределах Москвы и области. Причем чем дальше от центра, тем меньше установлено датчиков, а стало быть, и показания менее точные.
