Крики до ее слуха донеслись не сразу.
На самом деле скорее рычание, чем крики, и все справа от нее. Нив повернула голову медленным, тягучим движением.
Там шла драка, беспощадная и заурядная, как любая драка во дворе таверны. Двое высоких мужчин сцепились, выбивая из тел друг друга кровь и пот и сражаясь так, будто им обоим больше нечего было терять.
– Ну конечно, – сказала Рэд, растягивая слова от той же усталости, что чувствовала Нив. Сестра лежала на снегу головой к ней, они утыкались лбами друг в друга, вытянув ноги в противоположные стороны. – Мы умерли, а они машут кулаками.
За потасовкой следили еще четыре человека – они были хорошо заметны на фоне снежной белизны. Когда Нив осознала, что среди них есть Раффи, внутри у нее все сжалось, и сложная смесь вины, стыда и облегчения одним судорожным рывком вернула ей привычное ощущение собственного тела.
Но какой-то части в нем по-прежнему не хватало. Она чувствовала некую… пустоту на месте чего-то, оставленного за порогом смерти. Нив уже почти коснулась рукой груди, чтобы снова проверить, бьется ли сердце, когда поняла, от чего осталась эта пустота.
От ее души. От уничтоженной тюрьмы для магии.
Она сглотнула. Посмотрела на Рэд, все еще лежащую рядом; их взгляды оказались на одной линии из-за того, как они прежде рухнули замертво. По обе стороны от них двумя половинами круга раскинулись темно-золотые и черные волосы.
– Я тоже это чувствую, – пробормотала ее сестра. Ее темные глаза задумчиво затуманились – обычные карие глаза без зеленых колец вокруг радужек.
Нив кивнула.
– Я не… – Она чуть шевельнулась, подняла взгляд на сыплющийся снег. – Я ожидала, что будет хуже.
Рэд пожала плечами.
– Наверное, души – не более чем средоточие нашей природы? – Уголок рта у нее приподнялся в слабой усталой улыбке. – Мы знаем, кто мы такие. Может, поэтому они нам больше не нужны.
– Думаю, мы еще поймем, – сказала Нив.
Рэд прочертила на снегу следы в форме крыльев, вытягивая руки и вытряхивая из них мурашки и покалывание.
– Ну, не так уж…
Она резко замерла, будто ударившись о стену. Повернулась в другую сторону, так что Нив больше не видела ее лица, и уставилась на то, что задела рукой, пока потягивалась.
Нив поморщилась и приподнялась на локтях, глядя туда же поверх сестры.
Арик.
Он свернулся на боку, будто снег был пуховой периной, грудь у него вздымалась и опускалась от ровного дыхания. Темные кудри свисали на лоб, а губы изгибались в легкой улыбке, будто он никогда не ведал никаких забот.
– Он вернулся с нами, – проговорила Нив тонким и надломленным голосом человека, проснувшегося после долгого сна. – Когда мы… сделали то, что сделали, это вернуло и его тоже.
Рэд смотрела на него огромными остекленевшими глазами.
– Он не умирал, не по-настоящему, – прошептала она. – Просто… застрял между мирами. Как мы. Наверное, потому и вернулся.
Чудовищная ненормальность того, что они сделали, плавно оседала в их сознании, будто лист, постепенно тонущий в реке. Лишившись душ, они остались собой. Так долго продержав в себе магию, утратили ее целиком. Умерев, вернулись к жизни.
Наконец Рэд едва заметно покачала головой и обратила глаза к Эммону и Солмиру, которые все еще катались по земле, оскалив зубы и размахивая кулаками.
– Ну и знакомство будет у Арика с моим мужем.
Нив проследила за ее взглядом, вскинула бровь.
– Думаешь, стоит позволить им самим разобраться?
– Нет. – Рэд села на земле и принялась отряхивать снег с волос. Лицо у нее стало каменным. – Эммон может его убить, а мне бы хотелось перед этим хотя бы разок самой ему врезать.
Внутри у Нив все беспокойно сжалось, еще заметнее оттого, что совсем недавно она была мертва. Они справились с одной проблемой – всеобъемлющей, божественных масштабов – но отчего-то ее намного сильнее тревожили другие, уже маячившие впереди, личные сложности. Например, необходимость следить за тем, чтобы Рэд и Эммон не убили Солмира, даже если он это заслужил.
И необходимость объяснять, почему она не хочет его смерти.
Рэд встала и громко выкрикнула:
– Если вы деретесь из-за нас, то все уже в порядке! Если из-за чего-то еще, то продолжайте!
Все вокруг застыли, будто персонажи на картине, среди утоптанных сугробов, которые с неба присыпало новым снегом. Потом Эммон – изрядно потрепанный – ошеломленно побрел к ним. Обхватил Рэд руками, и она уткнулась лицом ему в грудь, не обращая внимания на засохшую кровь у него на носу.
– Ты была мертва, – пробормотал он ей в волосы, все еще с трудом выговаривая это слово. – Я чувствовал, что ты мертва.
Пальцы Рэд впились в него так, что побелели костяшки.
– Из всего, что с нами происходило, мое возвращение из мертвых кажется тебе самым удивительным?
Волк – впрочем, был ли он Волком теперь? Эммон выглядел как человек, обычный человек – фыркнул, нервно засмеялся и крепче прижался к ней.
Нив стиснула губы, обхватила себя руками. Солмир стоял вдалеке, все еще тяжело дыша. Ближе он не подходил. Как и она.
Эммон поднял голову и посмотрел на Нив. В глазах у него мелькнул гнев, и она сочла, что заслужила его. Но через миг гнев смягчился до настороженности, и это она тоже смогла понять. Любви по силам отыскать в каждом сочувствие к ближним, даже не заслужившим его.
– Я Эммон, – кивнул он ей. – Приятно познакомиться, Нив.
Она смогла улыбнуться, хотя губы у нее дрожали. А вот заговорить пока не решилась.
Эммон остановил взгляд на теле Арика за ее спиной, округлил глаза.
– Это же…
– Пусть поспит, – тихо сказала Рэд. – Он проснется, когда будет готов.
Тихо падающий снег ложился вокруг Арика, уже почти скрыв его от глаз. Нив коснулась рукой его лба, боясь, что он замерзнет, но от него веяло теплом; он шевельнулся во сне, нахмурился. Нив убрала руку и немного отошла.
Эммон все еще растерянно глядел из-под сведенных бровей, но уступил жене. Вздохнул, качая головой.
– Что с нами случилось? Я чувствую… Я не…
Ее сестра прижала палец к его губам.
– Ты человек, – прошептала она. – Как и я. А с остальным разберемся.
Бывшего Волка сотрясла дрожь от смеси ужаса и облегчения, когда он понял, что наконец свободен от давней ноши. Эммон прижался лбом ко лбу Рэд и закрыл глаза.
Смутная фигура Солмира до сих пор виднелась сквозь снег позади них, будто он ждал, когда Нив скажет, что ему делать.
Она не знала. Она не знала.
Остальные люди, потрепанные и помятые, подходили ближе – те, кого она мельком видела, когда еще была полна тенями, друзья Рэд. Светлокожий мужчина с рыжими вьющимися волосами обнимал одной рукой красивую женщину с золотисто-коричневой кожей и ореолом темных кудрей, и оба они смотрели на Нив, как… что ж, как на восставшую из мертвых. Лицо женщины выражало лишь удивление, мужчина же, казалось, еще не решил, к добру ее воскрешение или нет.
