Они сидели на позвонке какого-то немыслимо огромного существа, испещренном пятнами и сиявшем белизной среди оттенков серого. За ними высился гигантский череп с глазницами столь большими, что в них могла бы проехать карета. Нив не сразу смогла осознать его форму, раздутую до таких масштабов, но потом поняла, что у обладателя черепа была длинная морда – челюсти тянулись почти до места, где она сидела, и в них виднелись обломки острых зубов.
Волк. Это был огромный волк.
– Еще один умерший Древний? – вежливо поинтересовалась Нив, хотя глаза у нее чуть не выскочили из орбит.
– Волк, – подтвердил Солмир, вставая и пихая мыском сапога один из зубов-переростков. – Истинный. Киаран убил одного из его щенков. За что и получил свое выразительное прозвище.
Киаран. Первый Волк Диколесья. Нив знала, что монстр из легенд теперь формально приходится ее сестре свекром, однако на мыслях о нем, как о простом человеке, ее разум спотыкался.
Солмир покосился на волчий череп без особого интереса, но в глазах у него мелькнуло нечто, говорившее о том, что его раздумья тоже обратились к этой истории.
– У тебя в ней роль злодея, кстати, – беспечно заметила Нив. – В легенде о Киаране и Гайе.
Солмир снова пнул огромный зуб.
– Каждому сказанию нужен злодей.
– Пополнив их ряды, я смею предположить, что и за этой историей скрывается нечто большее.
Солмир обернулся к ней, подняв подобную ножевой ране бровь.
– Ты считаешь себя злодеем?
Это была подначка, а не предложение вслух покопаться в себе. Нив неловко поерзала, потянула за нитку, вылезшую из растрепанного рукава сорочки.
– Уверена, что так считает Рэд.
– Думаю, Рэдарис чувствует на твой счет нечто менее однозначное. – Солмир покрутил серебряное кольцо на большом пальце. – Ты ведь, в конце концов, пыталась ее спасти.
– Когда она не нуждалась в спасении, – пробормотала Нив. – Когда она просила меня отпустить ее. Если бы я только послушалась…
Она запнулась, не сочтя нужным договаривать. Если бы она только послушалась, Нив не очутилась бы здесь. Если бы она послушалась, глобальные проблемы Королей, их душ, Тенеземья и Диколесья могли бы перейти к кому-то другому.
– Недостаточно просто не слушать сестру, чтобы считаться злодеем, – сказал Солмир. – Признаю, что я не знаток в этом вопросе, поскольку с большей частью своей человеческой природы расстался давным-давно, но звучит это как обычное проявление людского нрава. Мы предрасположены считать, что всегда правы.
Нив испустила горестный звук.
– Ну а что насчет тебя? Ты все-таки был злодеем?
Солмир скрестил руки и устремил взгляд в серое небо.
– Все несколько сложнее, чем ты, вероятно, слышала. Но да, я без сомнений оказался злодеем для Гайи.
Нив не стала спрашивать о подробностях. Но бросила на него короткий взгляд, выгнув бровь так же, как делал он сам, когда хотел объяснений.
Солмир понял намек. Он сел, подтянув к себе колени и скрестив поверх них руки. Почти бессознательно стараясь занять меньше места, прежде чем начать повесть, которую она столько раз слышала прежде.
– Мы с Гайей были помолвлены с самого детства. Я никогда даже не задумывался о жизни, в которой мы не были бы вместе. И полагал, что она тоже. Но ошибся. – Солмир горько вздохнул и продолжил говорить: – Она порой убегала. Прикидывалась простолюдинкой. Вальхиору не было дела – он вообще мало беспокоился о семье, и у него была Тирнан, старшая дочь и наследница. В Валлейде власть еще не передавалась строго по материнской линии, но трон наследовало старшее дитя, вне зависимости от пола. – Он ковырнул ноготь на большом пальце; признаки волнения всегда странно сочетались с Солмиром, будто созданным вести себя надменно и холодно. – Так Гайя познакомилась с Киараном – в какой-то из деревень. И я не представлял, что между ними что-то происходит, пока они не сбежали в Диколесье после того, как мы создали Тенеземье. – Он помолчал. – Наверное, в этом была моя вина. Я полагал, что она счастлива на своем месте. Полагал, что ей больше нечего желать.
Нив пожала плечами, но спорить не стала. Он был прав.
– Ты разозлился, узнав, что она любит Киарана?
– Я не был в восторге, – сказал он, – но не стал и тем разъяренным отвергнутым мерзавцем, каким меня наверняка живописуют легенды. Я желал Гайе счастья. И раз ей для счастья оказался нужен Киаран, в моих силах было принять это. Мой гнев обратился только на Диколесье. За то, что оно заперло ее в ловушке.
– Поэтому ты хотел убить Эммона? – Имя монстра, которого любила ее сестра, казалось чуждым на языке. – Потому что… потому что он и есть Диколесье?
– Эммон должен был умереть, чтобы мой план сработал, – просто ответил Солмир. – То, что он стал Диколесьем – и то, что он сын Гайи, – совсем ни при чем.
И все же голос его звучал слишком сдавленно для такого простого объяснения. Нив прищурилась.
– Но ты бы чувствовал себя виноватым. Если бы все сработало.
Она думала, что Солмир ответит чем-нибудь ядовитым, но он просто продолжал ковырять ноготь на большом пальце.
– Возможно, – произнес он наконец. – Но у меня и так масса причин чувствовать вину. Что изменила бы еще одна?
– Я не верю, что ты правда так считаешь.
– Не пытайся обманывать себя, полагая, будто я в чем-то раскаиваюсь, Нивира, – резко бросил он, поднимаясь, нависая над ней и загораживая свет серого неба. – Все это ради достижения цели. Помни об этом. Тебе же самой так будет лучше.
Нив тоже встала и вскинула на него взгляд.
– Не путай мое понимание твоих действий с прощением.
– Как скажешь, Королева Теней.
Они замерли, воздух между ними сгустился. Нив первая сдалась и отвернулась. Он не стоил ее гнева. Он сам упорно пытался дать ей это понять.
Она отвернулась и оглядела пустоту Тенеземья и останки богов у них под ногами в поисках другого предмета для обсуждения.
– Должно быть, Древних было очень много, если из костей сложился целый горный хребет.
– Не слишком. – Похоже, Солмир тоже был рад перевести беседу в иное русло. – Здесь кости троих из них, я думаю, и еще скольких-то их малых чудищ. Волка, Крысы и Сокола. У всех у них были земли поблизости.
Из троих Древних выросли фальшивые горы, посрамившие бы Альперский хребет. Нив попыталась вообразить себе их истинные размеры, но у нее только заныли виски.
– То есть их не смогло притянуть и убить Святилище Королей?
Солмир покачал головой.
– Эти трое погибли давно, – сказал он. – Когда Короли еще могли покидать Святилище, когда они еще не погрязли в силе настолько, что застряли там навеки. И потому смогли заколоть этих Древних прямо здесь и бросить их кости, вобрав магию. Оракул устроил тут свои владения уже после. – Он почти по-звериному оскалился. – И я сделал все для того, чтобы он никуда не делся.
