Подойдя ближе, Рэд поняла почему. Воздух возле этой части стены казался странным, будто искрящим от скорой грозы. Нос ей резанул знакомый запах – холода, озона и пустоты.
Со следующим шагом ее пронзила боль, отдаленно напоминавшая о той, что она чувствовала в ночь, когда Солмир и Кири призвали перевернутую рощу. Диколесье в ее костях содрогнулось, заставляя споткнуться.
– Тени, – прошипела Лира. – Выглядит иначе, но теней здесь ничуть не меньше, чем было в разрывах.
– Короли на сраных лошадях, – сквозь зубы выругался Эммон, прижимая одну руку к животу. Второй он резко схватил Рэд за плечо, чтобы при необходимости удержать ее на ногах.
– Ты чувствовал это раньше? – спросила она, обернувшись к своему Волку. – Когда был здесь в прошлый раз, обходя стены Края?
Он покачал головой, темные волосы колыхнулись у стиснутых челюстей.
– Что-то изменилось.
Не обращая внимания на разыгравшуюся позади нее сцену, Каю спросила через плечо:
– Вы будете подходить и смотреть, или нет?
Поколебавшись, Рэд сглотнула и шагнула вперед. Диколесье в ней мучительно зашелестело, но такое можно было стерпеть.
И нечто почти повелительное чудилось ей в сияющем сознании, живущем рядом с ее собственным. Словно лесу было нужно, чтобы она подобралась ближе к резным рисункам и что-то поняла. Словно это был необходимый шаг.
Откашлявшись, Эммон пошел к стене следом за ней. Рэд краем глаза заметила, что он отрицательно качнул головой Файфу и Лире – давая понять, что им нет нужды подходить ближе.
Когда Эммон отвернулся, Лира схватила Файфа за руку, оттащила его назад и встревоженно провела пальцами по его лбу. Она чувствовала отголоски связи с лесом, хотя уже была от него свободна и не хранила в себе ни единой его частицы. Файф же по-прежнему был с ним связан никому не понятным образом. На лице у него выступил пот, он побледнел и крепко сжимал губы.
На участке стены, с которого не сводил глаз Бормейн, было несколько рисунков. При внимательном рассмотрении они напомнили Рэд о созвездиях из башни – она разглядела как будто бы грубые очертания Сестер, и рядом с ними узор поменьше, что мог обозначать Далекую Королеву. Но чутье подсказывало ей, что искали они исключительно то, что было вырезано ниже созвездий.
Оно выглядело просто. Пучок линий расходился по кругу, подобно лучам солнца. На каждом таком луче виднелись отметины поменьше, похожие на схематичные изображения зубчиков ключей. Линия в самой середине круга прошивала его насквозь и тянулась за его пределы дальше, чем все остальные. И на концах ее были вырезаны переданные во всех мелочах ключи; один указывал вверх, другой – вниз.
Медленно, прорываясь через низкий гул боли, струившейся по ее телу, Рэд вытянула из кармана свой ключ и поднесла его к стене. Он в точности, до каждого изгиба зубчиков, совпадал по форме с верхней частью резного рисунка.
– Я все еще не понимаю, что это должно значить, – прошептала она и неосознанно стиснула ключ. Потом заметила это и расслабила пальцы, побоявшись переломить его пополам. – Я все еще не понимаю, как это может привести нас к Нив.
– Она должна прийти к тебе.
Голос Бормейна звучал странно. Глухо и без интонаций. Рэд оглянулась через плечо.
Лицо у него оказалось пустым, полностью расслабленным. Если бы не прикованные к резьбе глаза, он бы выглядел спящим.
– Она должна сама найти врата. Лишь пройдя в них и приняв все решения, она получит свой ключ. Тогда путь будет открыт.
Раффи сжал рукоять кинжала, явно настороженный переменами в поведении Бормейна. Эммон посмотрел на него и едва заметно качнул головой. Раффи не отпустил оружие, но и доставать его не стал, вместо этого отступая назад и увлекая за собой Каю, чтобы они оба оказались от мужчины подальше. Вальдрек растерянно замер в опустевшем пространстве, словно разрываясь между желанием подойти к своему зятю и желанием убежать.
– Два ключа, – продолжил тот. – Две части целого, равные силой. Равной любви достаточно для открытия, но недостаточно для того, чтобы положить всему конец. Одно лишь открытие двери не обещает, что ее порог будет преодолен, ибо тьма поджидает.
Рэд застыла, как изваяние, едва решаясь дышать и боясь резким движением разрушить заклятие, что давало им ответы, пусть и загадочные. Она поняла, что происходит, вспомнив тот день, когда они с Эммоном исцелили Бормейна. Через него поступали послания из Тенеземья, он говорил на языке магии, что угнездилась в нем, когда он провалился в разрыв. Только в этот раз его голос не полнился злобой. Он звучал почти устало.
– Врата – это ты. – Бормейн слегка покачивался, не сводя глаз с резьбы. – Ты – это врата.
Вокруг них разлилась тишина, все молча смотрели на мужчину и узоры, опутанные тенями.
Из-под земли донеслась слабая дрожь. Просочилась сквозь почву, как далекое сердцебиение, отдалась в ступнях Рэд, пробежала по ее ногам и зашумела в ней и ее внутреннем лесе.
Крошечное землетрясение кончилось, едва начавшись. И почти не стоило внимания. Но Рэд показалось, будто оно знаменовало нечто важное. Словно где-то вдалеке случилось что-то катастрофическое, хотя до нее донеслись только отголоски.
Состояние, охватившее Бормейна, отступило так же резко, как явилось, взгляд у него прояснился, а на лицо вновь легла обычная робкая полуулыбка. Он провел рукой по светлым волосам.
– Простите, задумался немного. – Улыбка на его губах медленно погасла и сменилась растерянной гримасой под нахмуренными бровями, когда он заметил взгляды окружающих. – Что-то случилось?
– Можно и так сказать, – пробормотал Файф.
Каю, верная себе, оправилась от удивления быстрее, чем остальные. И указала рукой на резьбу и два рисунка рядом с ней.
– А эти узоры… что-то из астрономии? Они похожи на созвездия.
– Да, – с принужденной легкостью отозвался Вальдрек, стараясь рассеять повисшее в воздухе звенящее напряжение. Он постучал пальцем по рисунку, напоминавшему Сестер, нечувствительный к присутствию теней, что отталкивали Рэд, Эммона и Файфа. – Это Сестры. А там, на другой стороне, Далекая Королева.
– Мы в Ниохе называем их не Сестрами, а Солнечной и Лунной, – сказала Каю. – А вашу Далекую Королеву – Кровавой. Сказание гласит, что две королевы-соперницы подчинили себе силы солнца и луны, но силы эти были равнозначны, а потому подавляли друг друга, и ни одна из королев не могла победить. А Кровавая правила другой страной, поменьше, и она захватила земли обеих королев без боя после того, как они обе исчезли. – Она изогнула губы в улыбке и изящно пожала одним плечиком. – Полагаю, титул задумывался ироничным.
– У наших предков была похожая легенда, но с другими именами, хотя их буквальные переводы и звучат не слишком складно и несут мало смысла. – Вальдрек указал направо, на созвездие, которое Рэд всегда знала как Далекую Королеву. – Это Третья Дочь, – сказал он. Палец с отметиной от кольца переместился к Сестрам. – А этих двух они называли Пронизанной-Золотом и Королевой Теней.
