***
— Отчего ты сегодня так поздно, кузнец? — спросила Дарина, после того как Серафим закрыл за собой дверь, — изждалась я тебя, мой любимый муж.
— Сегодня купец Демидов приезжал ко мне в кузницу.
— Сам Прокопий Акинфиевич?
— Собственнолично из города пожаловал.
— Чем же ты заслужил такой чести?
— Он в стольный град собрался с обозом на большие торги. Заказал золотой рубль выковать для государя. Лично хочет ему почёт выразить, если случай подвернётся.
— Что же ты: сделал что хотел купец?
Калита запустил руку за пазуху и достал золотой рубль, переливающийся завораживающими цветами в огне лучины.
— Смотри, Дарина, — протянул он ей деньгу, — весь день старался. Как думаешь, оценит Прокофий Акинфиевич труды мои?
— Какой ты у меня мастер искусный! Какой рубль выковал, истинно царский! — восхитилась творением мужа Дарина.
Глаза её засверкали, разглядывая поделку мужа любимого.
— А вот этот кусочек золота, я сберёг для тебя, Дарина. Скажу Демидову, что металл потерял в весе при плавлении.
И Серафим протянул жене маленькую золотую копеечку, на которой ему каким-то чудом удалось с одной стороны выковать облик Дарины, а с другой — надпись «Копейка», ниже под которой выступала еле заметная гравировка «Кузнец Калита».
Жадно приняла её в руки Дарина, кинувшись в объятия мужа. И в ту же ночь Серафим услышал, как она в очередной раз крадучись покинула избу.
«Опять приворотила меня чем-то, ведьма, пошевелится не могу. А сама отправилась в темноту непотребства вершить. И куда она постоянно ходит, пока весь народ честной спит на деревне? Нехристь в женском обличии…»
Тем временем Дарина, отворив калитку, встретилась глазами с вороном, сидящим на дереве у самых ворот избы.
— Кар! — приветствовала её чёрная птица, распушив в стороны перья.
Дарина дала ей рукой знак быть тише, после чего в сопровождении ночного стражника отправилась знакомыми дорожками и закоулками к лесу. Минуя густые заросли тёмной чащи и хвойные утоптанные лапами животных тропы, она добралась до разрушенного капища. Достав из-под сорочки и положив золотую копейку на камень, бывший когда-то алтарём волхвов и не раз окроплённый жертвенной кровью, она принялась читать тёмный заговор.
— Так же как полная луна освещает темноту ночи, заклинаю тебя, Копейка, освещать путь Серафима к богатству. Уберечь от ненужных трат и пустых покупок. Теперь я, Копейка, буду твоей истиной хозяйкой на все времена, кому бы ты не принадлежала. И каждый, кто держит тебя в руке, приумножит богатство своё, но до тех пор, пока я буду его настоящей владычицей.
— Кар! — раздалось над головою Дарины.
Сердито она посмотрела на ночного стражника, сидящего сверху на толстой ветке.
— Так же как чёрный ворон крепко вцепился когтями в дерево, заклинаю тебя, Копейка, быть опорой в денежных делах Серафима. С этого самого часа никогда не прохудится его кошелёк и мешочек, в котором тебе суждено лежать, приумножая богатства кузнеца. Ширятся они пусть не по дням, а по часам. И когда их станет так много, что потребуется сундук, заклинаю тебя, Копейка: упади в него и удесятери звон дорогих монет, да освяти дом твоего хранителя золотым мерцанием!
— Кар! — не унимался ворон, зловеще ведя чёрным глазом.
— Это я, Дарина, заклинаю тебя, Копейка! Ночь — хозяйка моего заклятия, а ворон — свидетель! До тех пор богат Серафим будет, пока обладает тобой, Копейка, и любит меня, Дарину — жену свою!
Она подняла голову и властно приказала ночному спутнику:
— А теперь лети и передай моё слово ветру, пусть подхватит его и разнесёт по миру: и травиночке, и букашечке, и воде речной да озёрной. Чтобы каждый знал о Копейке, что заговорена мною на века вечные!
Ворон вспорхнул в небо, закаркал и растворился в ночи, оставив ведьму, сжимающую в ладони копейку, одну в лесу.
Глава 2. Друзья
Павел искал в интернете эффективные способы знакомства с девушками, когда на рабочую почту пришло письмо от начальницы с пометкой «Срочно» и тремя восклицательными знаками. Больше всего на свете он не любил эти сверхкритичные задачи от руководства, нарушающие спокойное и плановое течение рабочего дня.
— Началось в колхозе утро! — в сердцах выговорил Павел.
— Что опять? — спросил у него довольный коллега, переписывающийся в телефоне с очередной новой знакомой.
— Катастрофа близко! Если к трём часам отчёт не будет готов, небеса разверзнуться, и гнев Богов в виде всепоглощающего пламени снизойдёт на Землю!
Павел повернулся к Сергею и недовольно добавил:
— И тогда нас ждёт новый Содом и Гоморра!
Его коллега, числившийся в смежном отделе, засмеялся, подкатился к нему на стуле и показал фото на телефоне.
— Кстати, о Содоме. Как тебе девушка и её пятая точка?
На экране новенького смартфона красовалась очаровательная блондинка, старательно выпячивающая свою кругленькую аппетитную попку на всеобщее обозрение.
— Кто это?
— Не шибко умная искательница приключений, попавшая в мой хитросплетённый капкан, — подмигнул ему Сергей.
— Это спорный вопрос, кто к кому попал в капкан, — недоверчиво заметил Павел.
Телефон на его рабочем столе подал знак, и Сергей показал на него пальцем:
— В отличии от моей охоты, твоя точно сегодня закончится печально, потому что в качестве жертвы Мегера начнёт кусать тебя прямо сейчас!
Павел взял трубку и услышал строгий голос Екатерины Альбертовны, которую за глаза называли именем самой страшной древнегреческой богини:
— Вы получили моё сообщение, Павел Иванович?
— Да, только что пришло на почту.
— Я жду от Вас ответа к трём часам, сроки поджимают, поэтому отложите все текущие оперативные задачи и полностью сосредоточьтесь на формировании отчёта.
— А когда мне выполнять свою непосредственную работу?
— Вы что не слышали меня, Павел Иванович! Все остальные поручения и задания отложите, пока отчёт не будет готов.
— Понял, — сердито ответил Павел и повесил трубку.
— Понял, — передразнил его Сергей. — Ничего ты не понял! Пока не возьмёшь её ноги в свои руки, так и будешь сидеть и гундеть о том, что загружен по самое не хочу!
Как бы там ни было, в чём-то его коллега по офисной работе был прав. Павел и сам чувствовал это. Ну не получалось у него наладить контакт с женским полом и всё! Что уж этому было виной, одному богу известно: может быть психологическая травма в детстве, а может быть чрезмерная застенчивость и паталогическая неуверенность.
