— На Мире Светлоокой? — уточнила Рубин и налила себе вина.
— Да. Но как король ей титул деры миловал, как стала она наряжаться и часто в свет выходить, так и вспыхнула любовь между ними.
— Между Его Величеством и Мирой Светлоокой? — спросила Рубин и отпила из кубка.
— Да. Свадьбу сыграли той осенью. Такой был пир! — восхитилась Азагриэль. — Девы прекрасней нашей королевы в Инайе не сыскать!
— А принц Одре как это воспринял? — Рубин выражений уже не подбирала и уточняла все детали напрямую.
— О, он так сильно переживал, — покачала головой Азагриэль. — После свадьбы худо ему было. Он посреди зимы даже уехал погостить к принцу Галлахеру в Северный замок и долго оттуда не возвращался.
— Кажется, я сегодня видела королеву лично, — Рубин отсалютовала Азагриэль и хорошенько приложилась к вину. — Она действительно прекрасна!
— Вы почти так же прекрасны, как и она! — выпалила Азагриэль.
— Мне приятно это слышать, — Рубин прижала ладонь к груди. — Конечно, с красотой королевы никто никогда не сравнится! Но сиять в ее лучах великолепия — это настоящий дар богов!
Хоть принцесса и старалась это скрыть, но желчь лилась из нее рекой. Хорошо, что юная и слегка захмелевшая Азагриэль сарказма в ее словах не уловила.
— У вас такие красивые волосы, — восторгалась служанка. — А глаза чистые, как озера!
— Благодарю, — кивнула Рубин. — А после королевы Миры кому вы прислуживали?
— По-разному, — пожала плечами Азагриэль. — Дере Обри иногда.
— А кто она?
— Супруга дера Обри, поверенного Его Величества. Дере Юджинии тоже прислуживала.
— А она кто?
— Фрейлина королевы нашей. А сейчас приехала Ее Высочество принцесса Хейди с Его Высочеством принцем Галлахером. Вот я Ее Высочеству и прислуживаю.
Рубин смекнула, что Хейди — это супруга старшего принца Галлахера.
— И вам тоже прислуживаю, — опомнилась Азагриэль. — Это такая честь для меня! — воскликнула она.
Рубин подумала о том, что девица все-таки юна и глупа, раз считает, что ей оказали честь, отправив прислуживать пленнице, которая может одним прикосновением заживо сжечь.
— Принцессу Хейди любят при дворе? — спросила Рубин.
Азагриэль нахмурилась и пожала плечами:
— Почем мне знать?
«Все ты знаешь, — подумала про себя Рубин. — И Хейди здесь популярностью не пользуется».
— А кто сосватал принцессу Хейди принцу Галлахеру?
Азагриэль поставила пустой кубок на стол и криво улыбнулась.
— Ну, эта история темная, как сама ночь.
— Правда? — заговорщицки прошептала Рубин. — С радостью ее послушаю.
— Я-то сама ничего не знаю, — начала юлить Азагриэль, — мне это на кухне рассказали. Вроде как принц Галлахер поехал на объезд северных земель. И там, в одном из городских трактиров, повстречал деру Хейди. Ее отец все состояние на ставках спустил и покончил с собой, — шепотом добавила Азагриэль. — А мать от лихорадки сгинула. Дера Хейди, чтобы хоть как-то прожить, устроилась подавальщицей в местном трактире. Там она принца нашего и повстречала. Говорят, что в капкан она его заманила. Ну, нечестно поступила, в общем.
— И что же она сделала? — Рубин пытливо прищурилась.
— Использовала на нем юни влюбленности. Принц под действием маны из этой юни так ослеп от чувств, что стал за дерой Хейди ухаживать. А она возьми и быстро за него замуж выскочи! Когда действие юни прошло, брак уже был состоявшимся, — развела руками Азагриэль. — Король разгневался, когда обо всем узнал. Мы думали покарает он ее. Но Его Величество смилостивился и простил деру Хейди. А принцу Галлахеру, — служанка тяжело вздохнула, — ничего не осталось, кроме как смириться с обманом жены. Теперь у принцессы Хейди живот округлился. И все гадают, что будет с ее чадом, ведь если слухи верны и она использовала юни влюбленности, то ребенок ее мертвым родится.
Рубин в ужасе прижала ладони к щекам.
— Почему мертвым?
— Так кара такая. Те, кто используют юни влюбленности, потом ребеночка родить не могут. От того эту редкую юни так просто у волхвов не достать.
— А вы откуда знаете, что ее не достать? — насторожилась Рубин.
Азагриэль покраснела и сникла.
— Так говорят. Юни влюбленности волхвы держат в храме богини любви. Там жрицы часто эту юни используют, когда недуги слабости мужской и отчаяния чужого исцеляют. Действие-то юни недолгое, и когда недуг излечивается, жрица отпускает исцеленного с благословением самой богини Арим.
— А я слыхала, что за вход в храм любви мужчины платят по двадцать седоулов, — сказала Рубин и пригубила вина.
— Не знаю, — пожала плечами Азагриэль. — Обычным девам туда хода нет — богиня любви очень ревнива к чужой красоте, но своих жриц обожает и посылает им беззаботную жизнь после окончания срока служения.
— Вы хоть одну жрицу из этого храма в жизни встречали? — поинтересовалась Рубин.
— Нет, — Азагриэль задумалась. — Так они же потом хранят секрет служения. Даже если бы и повстречала, то и знать не узнала бы, что саму жрицу великой Арим видела!
— Ваша правда, — тяжело вздохнула Рубин, прекрасно зная, что жрица может закончить служение в храме только если ее кто-нибудь у богини выкупит.
Сурими о юни влюбленности никогда не рассказывала. А вот о волхвах, которые посещали храм бесплатно, и двадцати седоулах с других мужчин точно упоминала.
Заметив задумчивость на лице Рубин, Азагриэль опомнилась и подскочила.
— Совсем я вас уболтала. Вы, наверное, очень устали с дороги?
— Нет, что вы, — соврала Рубин. — Скажите, а где тело принца Атана, мужа моего законного, погребли?
— Так это, в усыпальнице фамильной, — голос Азагриэль внезапно осип.
— Хочу завтра к нему сходить. Вы меня проводите? — Рубин вскинула бровь.
— Д-д-да, — неуверенно кивнула Азагриэль. — Как Его Величество накажет, так сразу и провожу!
— Вы Его Величеству лучше сейчас не рассказывайте, что ели и пили со мной за одним столом. Вы ведь не дера… Ему это может не понравиться.
Азагриэль моментально побледнела и осунулась. Подошла к двери и постучала, а Рубин направилась в спальню. На кровати забралась под одеяло и подоткнула одну из подушек под голову.
Слуги быстро убрали всю посуду, и Азагриэль погасила лампы.
— Спокойной ночи, Ваше Высочество.
— И вам, — пробурчала Рубин.
Ордерион
Увидев своего друга живым, но сидящим за решеткой в кандалах, Ордерион все равно испытал облегчение. Принц, как повелитель силы, считал себя в ответе за каждого члена своего отряда, в том числе и за Хорна. Познакомил их когда-то давно Саж, который обучал юного Ордериона выживанию в лесах. Саж научил его разводить костер не с помощью пульсаров, а двумя палками. Показал, как прятаться подо мхом, искать следы диких животных и охотиться. Потом у Ордериона были и другие учителя, но именно Саж запомнился ему своим не боязливым, а дружеским отношением к угрюмому подростку, изуродованному силой маны и даром убивать. Хорн был таким же. А еще они с Сажем всегда держали язык за зубами, даже когда говорить требовал сам король.
