Совершенно не представляю, как я так быстро умудрился перезарядить пистолет, но это так.
Похоже, «хладнокровие», которое я заработал убийством Шота, и имеющаяся врожденная трусость моего тела взаимоисключили друг друга. Во всяком случае, руки не трусятся, ноги сами собой не пытаются унести меня отсюда подальше.
Нет никаких ощущений «ватных» или немеющих конечностей, нет паники.
Что же, уже неплохо!
Щелк, щелк!
Обойма в пистолете, затвор я передернул, курок взвел.
Бах-бах-бах!
Выстрелы из ПМ, будто кнут надсмотрщика, стегают тварь. Первое попадание выбило ее из колеи, и она сбилась с ритма — не успевает уходить от выстрелов, и уже три или даже больше пуль угодили ей в тело, но это ее не убьет.
Бах!
А вот этот выстрел вполне может.
Не знаю как, но я таки умудрился попасть в голову, которую тварь усердно втягивала в плечи, пыталась убрать с линии огня, защитить.
Но не получилось.
Едва пуля угодила в цель, пробила череп, как тварь упала на землю. Не было больше в ней гибкости и ощущения силы. Она еще дергалась, пыталась подняться, однако ничего у нее не получилось.
Бах-бах-бах!
Вновь защелкал «Кнут».
С каждым выстрелом я приближался все ближе и старался попасть именно в голову.
Даже когда пистолет вновь стал на задержку, оповещая, что боеприпасы закончились, я не сразу осознал, что бой завершен и противник повержен.
Очередной магазин стал на место пустого, вновь взведен курок.
И я выпустил всю обойму в голову твари.
«Зомбер, тип: человекоподобный, ранг: адепт крика, уничтожен. Получено 5 единиц полезности»
Щелк! Я попытался вновь заменить магазин, но чьи-то пальцы схватили меня за запястья. Чья-то лапища легла на пистолет и нагло вырвала его из моих рук.
— Все! Тихо, парень! Тихо! Все закончилось! Ты убил его, убил!
Смысл слов дошел не сразу, а когда я, наконец, понял, что мне говорили, на меня тут же навалилась неимоверная тяжесть и одновременно облегчение.
— Давай, ты присядь, отдохни!
Я послушно опустил задницу прямо на бетон.
— Куришь?
Я просто кивнул, не говоря ни слова.
Тут же мне в зубы воткнули уже подкуренную сигарету.
— Давай, затянись. Сразу легче станет…
Я втянул воздух через сигарету и затем выдохнул дым.
Поднеся руку к лицу, ухватил двумя пальцами сигарету.
Черт, вот уже и руки затряслись. Прямо-таки ходуном ходят, и пальцы дрожат.
— Меня Тимуром зовут, — сказал человек.
Я повернулся к нему и уставился прямо в лицо.
А, понятно: один из пленников. Тот, которого Шот начал бить, и которому угрожал убийством сына.
Тимуру было на вид лет сорок, не больше. Лицо уже порядком заросло щетиной, но было видно, что он наш, местный. Обычная славянская внешность, никаких особых примет. Даже более того, если бы надо было создать портрет среднестатистического гражданина — его можно было писать с Тимура: волосы уже тронула седина, на лице появились морщины, слегка щурит глаза, когда глядит вдаль, то ли от солнца, то ли уже начала мучить близорукость. Не толстый и не худой. Сказал бы — жилистый. Видно, что привык работать, и работы не чурается. Может, местный фермер?
Он уселся рядом со мной, что-то рассказывал, хлопая по плечу, подбадривая.
Я не особо вслушивался в слова, меня трясло, я все еще был явно не в себе от пережитого.
Но это состояние мало-помалу проходило.
Что это, мать ее, была за тварь? Что вообще за зомбер такой? Чего оно такое…стремное?
Эти вопросы не давали мне покоя, и начавшее приходить спокойствие тут же отступило, едва я вспомнил тварь, ее необычные движения, странные и пугающие глаза, глядящие вроде и не на тебя, а будто и заглядывающие в самую душу.
Черт! Да ведь этот монстр только чудом меня не прикончил!
Так, я более-менее взял себя в руки, немного оклемался.
Это заметил и мужик, стоявший рядом со мной.
— Все? Очухался? Паниковать не будешь? — поинтересовался он.
— Не, — ошалело покачал я головой. — Что это вообще было?
— Зомбер, крикун, — ответил мужик.
— Да ты хоть Матильдой называй, мне это ничего не скажет, — разозлился я, — что с этой тварью не так? Чего она…не такая, как остальные мертвяки? И почему крикун? Что за зомбер вообще такой???
— Ну…ты не встречал ребят, втирающих всякую дичь о системе, об «АОСИ», о единицах полезности? — вместо ответа спросил Тимур.
— Доводилось, ‒ осторожно ответил я, а сам весь напрягся — кажется, сейчас я получу ответы хотя бы на часть своих вопросов…
— Славно, — хмыкнул Тимур. — К слову, Шот и тип, которому ты башку прострелил, как раз такими и были…
— О как… ‒ удивленно буркнул я и тут же спохватился: ‒ Ствол, кстати, верни!
Тимур протянул мне пистолет и магазин. Я тут же зарядил оружие и спрятал его в карман.
— Это ты сегодня впервые такую тварь встретил? — вновь спросил Тимур, наблюдающий за моими манипуляциями.
‒ Ну…получается, да, ‒ кивнул я.
‒ Повезло, значит…
— С чем повезло? Можешь понятнее объяснять? — вскипел я.
— Да я пытаюсь, — пожал он плечами. — Ну, короче, если просто: эти ребятки со своими единицами ‒ вовсе и не психи. С ними действительно что-то произошло, и они теперь…не люди. Ну, не обычные люди, не…
— Не чистые? — подсказал я.
— Вот-вот, — кивнул Тимур. — Разве что эти, с единицами в голове, не все конченые, вроде того типа, что ты встретил, или Шота. Некоторые кажутся вполне адекватными, даже помогали пару раз… Кстати, они друг друга исполнителями называют.
— Угу, — кивнул я.
Ну, это мне пускай не рассказывает, я ведь тоже «из этих, с единицами в голове», из «Исполнителей». Однако это не делает меня конченым маньяком. Я не стремлюсь убивать всех направо и налево. Только мразей, которые пытаются убить меня. А нормальных людей я трогать не собираюсь. Вон и сейчас положил четверку этих сволочей только потому, что понял — они завалят пленных. А ведь мог и просто уйти тихо, мирно…
— Вот, — меж тем продолжил Тимур, — и если любого «не чистого», «Исполнителя» то есть, убить, выждать какое-то время, то мертвяк поднимется. Вот только мертвяк этот будет не обычный, а зомбер. Так их называют.
— Кто называет? — уточнил я.
— Да хрен знает. Я тоже это от кого-то услышал, — пожал плечами Тимур.
