О катакомбах ходили легенды. Говорили о сокровищах, замурованных в подземельях, о забытых складах с едой, одеждой и оружием. В каменных коридорах прятались беглые преступники, пропадали взрослые, дети и домашние животные. Городские службы методично замуровывали входы в катакомбы, но это еще больше раззадоривало желающих в них попасть.
Друзья постояли несколько минут, собираясь с духом, и пролезли через разлом в стене. Они оказались в узком каменном проходе. Взрослый вряд ли мог по нему пролезть, даже им, девятилеткам, пришлось стоять вполоборота, едва не касаясь головой заплесневевшего ракушечника. Фонарики освещали неровные монолитные стены, полукруглые пол и потолок, испещренные глубокими бороздами. Казалось, камень прогрыз гигантский червь со стальными зубами. Маркуса передернуло от мысли, какие твари могут прятаться в темноте. Он вытащил из-за подкладки пиджака блокнот и карандаш и на пустой странице поставил жирную точку – вход в катакомбы.
– Ну, пошли, – выдохнул Андрей, и друзья двинулись вперед.
Среди камня было заметно холоднее, чем на улице и в подвале. Пальцы на руках Маркуса быстро замерзли, и он пожалел, что они не взяли с собой перчатки и куртки. Минут через десять лаз под прямым углом пересек просторный коридор. Места вполне хватало, чтобы идти рядом друг с другом, а до потолка Маркус дотянулся, только встав на цыпочки. Он пошел вдоль нового коридора, держась рядом с Андреем. Через десять метров они свернули еще в один проход, пересекающий предыдущий. Потом еще в один и еще.
По расчетам Маркуса, они уже более сорока минут блуждали по каменным норам. Он то и дело вытаскивал блокнот и чертил схему их продвижения. На бумаге вырисовывалась хаотичная ломаная линия. Все коридоры походили друг на друга: с голыми серыми стенами, они то сужались, то расширялись. Один раз мальчикам пришлось сесть на корточки, чтобы по низкому лазу пробраться в новое помещение. И оно тоже мало отличалось от остальных.
– Надо возвращаться, – прошептал Маркус. – Здесь ничего нет.
– Не может быть! – затряс головой Андрей. – Время еще есть. Пойдем дальше.
Маркус знал это настроение друга: непреодолимое упрямство, нежелание уступить в проигранном споре. Андрей мог неделю провести в карцере, но не пойти на попятную перед воспитателями. Интернатские задиры боялись с ним драться, зная, что он будет махать кулаками, лягаться и кусаться, пока не потеряет сознание.
Маркус вздохнул и поплелся за другом. Руки у него окоченели. Он уже не чувствовал карандаша в пальцах, кончик носа и уши болели от холода.
– Ладно, пошли назад, – наконец сдался Андрей, когда они безрезультатно проплутали около получаса.
Друзья развернулись и двинулись обратным путем, следуя схеме в блокноте. Теперь Маркус шел впереди. Они дошли до последней развилки и свернули, куда указывал рисунок. Маркус каждые пару минут отмечал, насколько они продвинулись по обратному маршруту. Когда настало время показаться проходу в подвал, вместо него фонарик высветил глухую стену.
– Я не мог ошибиться, – прошептал Маркус, вглядываясь в рисунок.
– Выходит, это не тот коридор. – Андрей тоже склонился над блокнотом.
– Наверное, мы раньше свернули. – Маркус поджал губы.
Они вернулись к развилке и двинулись по перпендикулярному коридору. Через несколько минут попали в боковой проход и снова уперлись в щербатый монолит. Пришлось возвращаться и идти в следующее ответвление. Маркус засунул бесполезный блокнот обратно под подкладку и едва поспевал за Андреем. Тот почти бежал, уже без всякой системы, сворачивая то в один, то в другой коридор.
Друзья выбились из сил и перешли на шаг. Фонарик Маркуса несколько раз мигнул и погас.
– Черт! – Маркус постучал им о ладонь и безуспешно пощелкал кнопкой.
Он вынул плоскую батарейку, приложил кончик языка к клеммам и почувствовал кислое покалывание. Маркус вставил элемент обратно в пластмассовый корпус. Снова нажал на кнопку – лампочка не зажглась. Вскоре отключился и фонарик Андрея.
Маркус двигался в сплошной темноте. Сколько ни вглядывайся, будто черная стена перед глазами. Лишь шуршание двух пар ботинок и звук собственного хриплого дыхания. Хотелось пить, во рту пересохло, язык одеревенел и еле ворочался. Чтобы не потерять Андрея, Маркус схватил его за рукав. Они шли, ощупывая пальцами холодные влажные стены и наугад выбирая, куда свернуть на очередной развилке.
В одном из коридоров пол резко пошел под уклон, ноги Маркуса заскользили по гладкому камню. Маркус упал и сбил идущего впереди Андрея. Они покатились вниз и выпали в новое помещение, такое же темное, как все остальные. Маркус поднялся, шагнул и тут же споткнулся, зацепив носком ботинка что-то твердое. Нагнулся и нащупал холодную поверхность рельса и ниже – рыхлое дерево шпалы.
Друзья прошли шагов сто вдоль железнодорожной колеи и налетели на каменную кладку с жирными цементными потеками. Мальчики побрели в обратную сторону и вскоре нащупали такую же стену.
В темноте щелкнуло лезвие складного ножа, и по подземелью разнеслось мерное «тюк-тюк-тюк…» – Андрей принялся долбить стену. Минут через десять Маркус сменил друга. Мягкий ракушечник крошился и отслаивался, но за полчаса им удалось проковырять выемку глубиной не больше пяти сантиметров. Наконец камень треснул. Маркус засунул нож в трещину и налег всем телом, надеясь вытащить отколовшийся кусок. Раздался щелчок, Маркус потерял опору и упал. Он потрогал пальцем лезвие – от него остался только куцый обломок.
– Я сломал наше сокровище, – прошептал Маркус.
– Оно нам больше не нужно, – послышался из темноты смешок Андрея. – Нам вообще скоро ничего не понадобится.
– Я не сдамся! – Маркус вскочил и, хрипло рыча, принялся молотить по камню огрызком ножа.
– Стой! – Андрей затряс Маркуса за плечо: – Ты слышишь это?
Маркус бросил долбить.
– Да, – прошептал он, вслушиваясь в низкий вибрирующий гул и щелчки далекого механизма, будто неведомый ездок непрерывно переключал скорости на велосипеде.
– Словно цикада стрекочет, – завороженно сказал из темноты Андрей.
Звук то затихал, то появлялся снова. Казалось, он идет отовсюду – зовет и манит, проникает под кожу, звучит в голове. Друзья заметались вдоль стен тоннеля и вскоре нашли боковой проход. Они мчались по каменным коридорам, врезаясь в стены и падая. Поднимались и снова бежали в поисках источника щелчков и гула, найти неизвестный механизм стало самым важным, без чего невозможна дальнейшая жизнь.
За очередным поворотом звук усилился. Ясно слышалось, как стучат друг о друга шестеренки и переключаются невидимые металлические контакты. Маркус перешел на шаг, остановился и замер. Темнота стала рассеиваться, воздух наполнился мелкими цветными искрами. Настойчивые щелчки слышались совсем рядом, будто за стеной. Маркус протянул руку – яркая синяя искра вылетела из камня и обожгла пальцы. Подошел Андрей. Он поднес к стене ладонь, и синяя молния появилась снова.
