— Хлопнулась ничком прямо на ковер. Когда я пришла в себя, Каррик прочитал мне лекцию о моем здоровье и потащил к врачу.
— И что сказал врач?
Прежде чем ответить, Сэди отпила глоток чая с мятой. Перед работой она должна была поговорить со старым другом. Строго говоря, ее друга звали принц Хассан Рамид Эль-Абуд, но для нее он оставался просто Хассаном. Они познакомились десять лет назад, на первом курсе в Принстоне. Он изучал машиностроение, а она — искусствоведение; хотя она знала, что он из Абу-Даби, понятия не имела, что он член королевской семьи…
Он приходился племянником правящему королю Объединенных Арабских Эмиратов и был ее ближайшим другом; она знала, что он ее не выдаст.
— Врач сказал, что я беременна. Обмороки довольно часто случаются во время беременности, а так я здорова, как лошадь. Каррик ему не поверил.
— Откуда ты знаешь? — спросил Хассан.
— Когда мы вышли от врача, Каррик позвонил своей личной помощнице и попросил записать меня к другому гинекологу. — Сэди закатила глаза. — Он хочет выслушать другое мнение.
Хассан рассмеялся:
— А ты разве не хочешь выслушать другое мнение?
— Не валяй дурака. Я беременна, а не больна, — ответила Сэди, давая волю досаде.
Хассан склонил голову набок.
— Ты собираешься снова спать с ним?
— И хочу сказать тебе, что нет, но я, наверное, солгу.
В карих глазах Хассана мелькнула тревога.
— Сэди, спать с ним — одно, а влюбиться в него — совершенно другое дело.
Сэди поставила чашку на колено.
— А кто сказал хоть слово о любви? — воинственно спросила она.
— Как Бет относится к тому, что ты ждешь ребенка от Каррика? — осторожно поинтересовался Хассан.
— Я ей еще не сказала, — поморщилась Сэди.
Хассан поднял брови:
— Но ты ведь понимаешь, что не сможешь утаивать это от нее вечно?
— Каррик попросил никому не говорить о моей беременности до конца первого триместра. Ну да, с тобой я поделилась, а говорить Бет мне совсем не хочется. Она, скорее всего, прочитает мне нотацию, будет уверять, что Каррик — совсем не тот, кто нужен мне в качестве спутника жизни, что он оставляет после себя разрушения.
— А еще она наверняка напомнит, что ты уже пережила настоящий ад с Деннисом. Почему ты хочешь повторения с Карриком?
Как ни странно, Сэди инстинктивно пожелала защитить Каррика. Ей хотелось сказать Хассану, что Каррик не такой, как Деннис, но логика и здравый смысл этого не допускали. Ей необходимо верить, что Каррик совсем не похож на ее бывшего, но ведь она с ним едва знакома!
И будем честными, в то время, которое они проводили вместе, разговаривать было не обязательно.
Хассан наклонился к монитору:
— Слушай, я не сомневаюсь, что Тамлин преувеличила грехи Каррика. Она не из тех, кто легко смирится с отторжением. Но когда ты сказала мне, что ждешь от него ребенка, я поискал о нем справки в Сети. Мне попалось много снимков Каррика с его бывшей. Сэди, они не выглядели счастливой парой. Он не был создан для нее.
Но есть разница между «не быть созданным для кого-то», «не подходить кому-то» и «не быть хорошим по отношению к кому-то». Что бы там ни случилось в его предыдущем браке, Каррику предстоит присутствовать в жизни Сэди очень, очень долго. Он отец ее будущего ребенка, и у них всегда будет связь. Но это не значит, что она должна эмоционально привязываться к нему.
Они могут остаться друзьями, испытывать взаимное уважение, но они не обязаны любить друг друга для того, чтобы стать хорошими родителями.
И все же было бы неплохо, если бы они, по крайней мере, нравились друг другу, что она и сообщила Хассану.
— Сэди, я уважаю твое решение, правда уважаю, но я и волнуюсь за тебя.
— Что ты имеешь в виду?
Хассан явно расстроился.
— Ты независимая, сильная женщина, но в глубине души ты по-прежнему веришь в святость семейных уз, в то, что ребенок должен расти в полной семье, с матерью и отцом. О чем бы ты ни договорилась с Карриком, он станет очень большой частью твоей жизни. Как ты намерена жить дальше? Собираешься ли ты встречаться с другими мужчинами, чтобы кого-то полюбить, или собираешься полюбить его, потому что он рядом и потому что рядом с ним у тебя внутри все загорается? Хороший вопрос, и ответа на него Сэди пока не знала. Она задумалась.
— Когда родится ребенок, у меня не будет времени встречаться с кем-то другим, даже если я захочу. Что плохого в том, что я буду спать с Карриком, раз мы будем вместе растить нашего ребенка?
— Ты не из тех, кто отделяет секс от любви в долгих отношениях. Если не научишься это делать, ты в него влюбишься. И все может кончиться тем, что он разобьет тебе сердце.
Ей хватит ума не повторить прошлые ошибки.
— Хассан, он не заставит меня плакать.
— Почему ты так уверена?
— Я ему не позволю, — убежденно заявила Сэди. — Для меня слишком много поставлено на карту, чтобы я сглупила и еще раз позволила мужчине причинить мне боль. Я все поняла, поверь.
— Ах, Сэди, хотелось бы верить.
Ронан попросил Джуа о встрече, чтобы обсудить вопрос о работе. Следуя его распоряжениям, Джуа прошла по обледеневшей дорожке вдоль дома и осторожно поднялась по ступенькам черного хода. Оттуда можно попасть в красивую гостиную рядом с кухней. Ступеньки были скользкими, как смазанное маслом стекло; ей казалось, что ноги существуют отдельно от тела.
Не успела она прилететь в Бостон, как столкнулась со снегом, холодом и сыростью. В прошлые годы ее рабочая «униформа» состояла из шортов, футболок и шлепанцев. Облачаться в многослойную одежду оказалось крайне неудобно.
Зимы в Северном полушарии служили веским доводом против возвращения на постоянное жительство в Бостон.
Войдя в красивый солярий рядом с кухней, Джуа начала раздеваться. Сняв пальто, шапку, перчатки и шарф, она почувствовала себя на десять фунтов легче. Оставшись в футболке с длинными рукавами и облегающих джинсах, она почти пришла в нормальное состояние.
Но, черт побери, как же ей недоставало шлепанцев!
Джуа удивилась тишине, царящей на кухне. По ее опыту, по утрам в домах, где были дети, начинался настоящий сумасшедший дом. Она ожидала, что мальчики сидят за столом, а Ронан готовит им завтрак или собирает рюкзаки.
Если он похож на других папочек, с которыми ей приходилось иметь дело, она ожидала увидеть, как он носится по дому в незаправленной, незастегнутой рубашке, с незавязанным галстуком, в брюках и носках; он будет разговаривать с детьми, прекрасно выглядеть и… от него будет приятно пахнуть.
Джуа запрокинула голову и посмотрела на потолок. Она злилась на себя. Она думала, что с прежним покончено. Ни один из ее прежних работодателей в подметки не годился Ронану, но все они были хорошими отцами. Может быть, именно поэтому ее так влекло к ним? Все были настроены на семью. Ее привлекали мужчины, являвшиеся хорошими отцами. Скорее всего, так вышло потому, что у нее никогда не было ни родного отца, ни вообще родителей.
