— Потом радоваться будете, за мной, — одергивает инженер-химик, и они по-прежнему молча шагают в темноту за следующим шлюзом.
Мысль 30
В коридоре Ветер слишком поздно слышит приближающиеся шаги за спиной и чудом успевает увернуться от короткого выстрела почти в упор. Двое безопасников в белых костюмах и защитных жилетах вооружены маленькими карманными огнестрелами, а у него ничего нет. Однако тело, привычное к тренировках и приемам рукопашного боя, реагирует быстрее, чем он успевает подумать: рука выхватывает пистолет у одного, попутно отправляя его спиной в ближайшую стену. Уворачиваясь от нового выстрела, он кувырком падает на пол, мгновенно оказывается под ногами у второго охранника, в два движения укладывает его лицом вниз и выворачивает руки болевым захватом. В ответ на ругань молча разворачивает и с силой бьет локтем в грудь — второй отправляется отдохнуть вместе со своим напарником. Обыскав его, Ветер находит две ключ-карты: одна — общего доступа, другая — высшая. То, что нужно.
Конечно, сейчас сюда сбежится гораздо больше народу, чем два охранника, и времени совсем в обрез, но Ветру и того довольно. Он прикладывает ключ-карту высшего доступа к шлюзу кабинета, и яркий свет бьет в глаза. Прямо перед ним разворачивается огромный, просторный зал. Подошло…
Директор вскакивает с кресла, едва не опрокинув монитор. Хватает со стола бластер, но Ветер опережает выстрелом в правую руку. Чертыхаясь и сгибаясь пополам от боли, директор медленно оседает на пол, выпустив бластер и зажав раненую кисть. Тем временем Ветер блокирует шлюз изнутри и неторопливо подходит ближе, по-прежнему держа директора под прицелом.
— Легко воевать за безопасными стенами и Гранью, правда? — вкрадчиво спрашивает он, подходя почти вплотную. Дуло пистолета утыкается в висок директору. — Легко побеждать безоружных. А узнать силы противника — зачем до такого опускаться?
— Мы вас прекрасно знаем, — цедит сквозь зубы директор, морщась от боли в простреленной руке.
— Сомневаюсь, — Ветер спускает предохранитель и, сжав воротник гермокостюма, рывком поднимает директора на ноги. — Встать! Я хочу разговаривать с равным.
Директор, пошатнувшись, подходит к столу и устало падает спиной на стену.
— Допустим, вы победили, — отзывается, прикрыв глаза. — Но что теперь? Убьете безоружную и раненую женщину?
— Вы не женщина, — качает головой Ветер, сильнее прижимая пистолет к виску директора. — Вы чудовище. Но я не стану пачкать руки. Я просто вам кое-что объясню.
Директор пытается шагнуть в сторону, уворачиваясь от пистолета, но наставник выкручивает ей руку и прижимает спиной к стене так, что она больше не может пошевелиться.
— Все годы службы я не знал, что в кресле руководителя головного офиса Системы сидит женщина. И, признаться честно, по-своему восхищен вашей способностью удерживать политическую сферу общества и вести столь серьезную и опасную игру. Но в одном вы допустили большую ошибку. Чтобы присоединить Государство, вовсе не обязательно громить Цитадель. Вовсе не обязательно устраивать массовый геноцид, травить нас кислотой и газами, как тараканов, взрывать ядерные установки и лишать людей чистой воды и воздуха. Поверьте, мы научились от этого защищаться и научились бы спасаться от новых ваших убийственных идей. Чтобы два государства стали единым целым, одно не обязано поглотить другое. Они должны соединиться на добровольной основе, ведь одно может гарантировать другому мощную защиту, а второе, в свою очередь — специалистов, модернизированную инфраструктуру, выход к горам и морю. Государство ничем не хуже Системы, и по факту мы не нуждаемся в вашем так называемом покровительстве. Если бы вы пошли мирным путем, возможно, мы могли бы стать конфедерацией. Но теперь люди уверены в самой настоящей войне, которую нельзя прекратить по щелчку. И даже если я убью вас сейчас, а я этого не хочу — она не закончится, потому что это не наша с вами личная вражда, а вражда двух государств, которая началась из-за того, что вы изначально неправильно выбрали стратегию.
— Допустим, — кивает директор. — Но и ваша стратегия оставляет желать лучшего.
С этими словами она, ловко извернувшись, вырывается из стальной хватки Ветра и, прежде чем он успевает снова скрутить ее, впечатывает в стол кнопку тревоги. Весь инфоцентр заполняет вой сигнализации, шлюз открывается, позволяя доступ отрядам безопасников, и хотя у директора временно нет возможности пошевелиться, она знает: горстка людей из Цитадели заведомо проиграла.
* * *
Мы идем какими-то тайными дорогами: на пути не попадается ни одного коридора, по которым привычно ходят сотрудники инфоцентра, зато нас выкидывают на следующие этажи телепорты, один за другим. Меня снова слегка тошнит от постоянных скачков в пространстве, но Варяг крепко и уверенно сжимает мою горячую руку, и я знаю: пока они рядом, все будет хорошо. С нами весь чудесный семнадцатый отряд, а также Мелисса, Прометей, незнакомый служащий в черной кожанке и с суровым видом — кажется, его позывной Стриж, — и даже мой дед не остался в стороне, вызвался проводить до заранее оговоренного с Ветром места встречи.
По дороге Варяг объясняет ситуацию нам с ребятами: Максим, вернее, Стриж, помог ему добраться до базы Горы и предупредить остальных, а дальше наставники и командиры взяли все в свои руки. Через какую-нибудь четверть часа над Системой нависнет угроза: объединенные отряды с двух баз окружат инфоцентр и военно-оборонный комплекс. Возможно, придется сражаться… На этом моменте Варяг задумчиво ерошит растрепанные светлые волосы, а Мелисса сурово хмурится, но даже такие мысли не вселяют панического страха. За свободу и за жизнь надо бороться, и это не обсуждается.
Мы поднимаемся на шестой этаж. Двери последнего телепорта открываются, в коридоре зажигается яркий свет, и я невольно шарахаюсь назад, больно бьюсь локтем о холодную стену лифта. Кошмар становится реальностью. Напротив шлюза, ведущего в кабинет директора — вооруженный отряд.
Прометей, включив связной браслет, что-то коротко командует, и в следующую секунду мы все падаем на пол. Наставники отстреливаются, а дед выхватывает бластер и направляет его на охрану.
— Прекратить огонь!
Против обыкновенных огнестрелов бластер на порядок лучше, опаснее. Но его приказ остается без внимания: безопасники продолжают стрелять, и Стриж, рискуя оказаться под ударом, отталкивает его назад, стреляет сам. Они втроем успевают кого-то убить, кого-то ранить, но силы по-прежнему не равны. Прямо в сантиметре от меня пуля щелкает в пол и, вкрутившись в плитку, обдает меня горячей железной стружкой. Инстинктивно прикрываю лицо рукой… и не успеваю заметить, как коридор заполняется шумом, грохотом, выстрелами.
Когда Варяг помогает мне подняться и отводит назад, в толпу, я с облегчением замечаю форменные рубашки и брюки, белые шевроны Цитадели. Прометей успел вовремя подать сигнал, и ребята с обеих баз быстро сориентировались. Они шли практически по нашим следам, а теперь стали нашими защитниками и сопровождающими. Из всех, кто был со мной изначально, запретное лучевое оружие есть только у деда, но я почему-то не очень уверена в том, что его бластер — полезная боевая единица. Он не выстрелит до последнего. Будет уговаривать, угрожать… Но убить — вряд ли сможет. И только потом замечаю, что на самом деле бластер впервые за долгое время по-настоящему заряжен.
