– Ждите, – остановил я командира сводного батальона ПВО, – с этими противниками они сами справятся.
– Принято.
Ударные беспилотники целей по-прежнему не видели. «Конкистадор» и «Каракурт» замерли на месте, слившись с окружающим ландшафтом и выбирая удобный момент. Вернее, момент выбирал Призрак, руководивший действиями робота через средства связи «Скаута». Сам трофейный танк с его не слишком продвинутыми оптоэлектронными мозгами давно уже открыл бы огонь по летающим дронам Роя. «Каракурт» тоже не торопился стрелять. Им, по старой памяти, дистанционно управлял Лис, а они с Призраком друг друга понимали без слов, в прямом и переносном смысле.
Самого опасного противника «Конкистадор» подловил в тот момент, когда он начал разворот и был несколько стеснен в маневрировании. На беспилотник первого поколения Призрак не пожалел обе имевшиеся у танка универсальные ракеты. С этим решением я был полностью согласен. Находясь за броней на внешней подвеске, ракеты в серьезном бою могли представлять опасность для самого «Конкистадора», и использовать их следовало еще до того, как появится вероятность получения танком попаданий.
Ударный дрон одновременно пытался уклониться от угрозы и сбить летящие в него ракеты, но Призрак не зря подпустил его так близко. Маневрировать беспилотнику мешал сплошной поток снарядов из автоматической пушки «Каракурта». Выпустить ракеты дрон Роя успел, но его самого это не спасло. Одну из летящих в него ракет он сбил выстрелом из плазменной пушки, но вторая его всё-таки достала. Не помогли ни оптоэлектронные фантомы, ни генератор помех. Сканеры «Скаута» и «Конкистадора» без проблем справлялись с фильтрацией ложных целей.
Остальные беспилотники произвели синхронный ракетный залп и развернулись, заходя в атаку на быстро перемещающихся среди развалин боевых роботов, чтобы добить их из пушек. Вот только наземные цели оказались очень неудобными. Как только они переставали стрелять, системы наведения их немедленно теряли. Половину ракет «Каракурт» и «Конкистадор» совместными усилиями сбили, а потом на несколько секунд прекратили огонь, продолжая быстро перемещаться среди покореженных металлических и пластобетонных конструкций. Уцелевшие ракеты потеряли цели и бесполезно ударили по пустому месту, где наземные машины могли бы находиться, если бы продолжали двигаться по тем же траекториям, что и в момент исчезновения со сканеров.
Вторая порция снарядов и плазменных сгустков досталась уже самим ударным дронам. Противник, конечно, тоже стрелял в ответ и даже один раз попал. Скорее всего, случайно, но тем не менее. Силовой щит «Конкистадора» на мгновение вспыхнул, отразив удар. Я посмотрел на данные телеметрии. Защитное поле потеряло лишь семь процентов ресурса. Очень неплохо. Через пару минут энергетическая установка тяжелого танка должна восстановить заряд накопителей до максимума. Впрочем, этого времени враг мог нам и не дать.
После уничтожения беспилотников Рой, похоже, окончательно осознал, что имеет дело с далеко не рядовой рейдовой группой. Судя по всему, перед гибелью дрон первого поколения всё-таки смог идентифицировать своего убийцу, и на искусственный интеллект, управлявший действиями противника, это явно произвело очень неслабое впечатление. Против него воевал не танк, созданный людьми, а машина Роя!
Система связи «Конкистадора» начала принимать постоянно повторяющиеся команды, отправленные противником. Рой пытался восстановить контроль над взбесившимся тяжелым танком. Чего-то подобного я, естественно, ожидал. Глупо было бы не воспользоваться фактором неожиданности. Для вражеского искусственного интеллекта данная ситуация оказалась не просто нестандартной. Она должна была восприниматься им, как фактически невозможная, и это наверняка спровоцировало сбои в его машинной логике. И уж точно уровень угрозы, который нес в себе сам факт наличия в рядах людей трофейного танка, оценивался противником, как запредельный. Именно этот эффект я и собирался максимально усилить.
– Призрак, запускай имитацию попытки перехвата управления! – приказал я, внимательно следя за реакцией Роя.
– Принято, – сосредоточенно ответил Призрак, и в ту же секунду «Конкистадор» перестал игнорировать внешние команды, поступающие от центрального вычислителя Роя. Нет, выполнять он их, естественно, не стал, а вот отвечать на них начал, причем используя для этого протоколы обмена данными, применяемые противником.
Здесь мне еще раз очень помогли собранные Лисом наработки людей Декарта. Ключа к дистанционному контролю над тварями Роя они не давали, но внести некие элементы хаоса во вражескую систему управления вполне могли. Незначительные элементы, но всё же. Главное, к чему я стремился, это создать у врага впечатление, что эти попытки, если их жестко не пресечь, могут достичь успеха. И главным аргументом, подкрепляющим эту иллюзию, служил сам «Конкистадор», ведущий бой на нашей стороне и пытающийся влезть в оптоэлектронные мозги атакующих его роботов Роя.
Какое-то время ничего не происходило. Наземные машины противника продолжали осторожно сближаться с быстро перемещающимся среди развалин трофейным танком, а стационарные укрепрайоны пока никак себя не проявляли. На осознание всей глубины проблемы искусственному интеллекту Роя понадобилось почти двадцать секунд, а потом его проняло так, что даже для меня полученный результат оказался неожиданным и превзошел все ожидания.
Руины на проекционном экране буквально ожили и расцветились сотнями красных отметок. Средние и тяжелые танки выползали из своих подземных убежищ и устремлялись к месту боя. Покидали укрытия разведывательные и ударные летающие дроны. Залпы РСЗО следовали один за другим, причем даже из тех укрепрайонов, которые находились практически на пределе дальности этого оружия. В дело пошли и тактические ракеты. Правда, пока враг их всё-таки берег, но двадцать единиц для удара всё-таки выделил.
Проблема противника заключалась в том, что «Конкистадора» он практически не видел. Танк пока не стрелял. Сместившись почти на километр от точки, где его последний раз видели сканеры роботов Роя, шагающий танк замер среди развалин и слился с ними до полной неразличимости.
Стая «Шершней», вившаяся над передовым отрядом роботов Роя, рванула вперед, стремясь обнаружить цель и подсветить ее системам наведения своих ракет. «Конкистадор» не двигался. Вместо него вперед выдвинулся «Каракурт». Для очень подвижного малого робота, вооруженного скорострельной автоматической пушкой, «Шершни», почти не имевшие брони, оказались очень удобной целью. Выбивая их короткими очередями, «Каракурт» быстро двигался среди пластобетонных глыб, отвлекая на себя внимание противника. Длилось это, правда, недолго.
– Всё, Рич, отстрелялся «Каракурт», – доложил Лис. – Боезапас исчерпан.
– Уводи его в тыл. Дальше пойдет уже совсем другой бой.
Ответив Лису, я переключился на командный канал колониальной армии.
– Батальону ПВО уничтожить ракеты противника!
– Принято! – немедленно ответил майор Мин. – Только все не собьем, целей слишком много.
Одновременный залп двух десятков мобильных установок ПВО выглядел впечатляюще, но зенитных ракет всё равно оказалось меньше, чем воздушных целей. Рой пытался с гарантией накрыть большую площадь и не пожалел для этого дефицитных боеприпасов.
