За годы работы в онлайн-школе мне, конечно же, приходилось сталкиваться с недобрыми родителями. Я научилась реагировать на их недовольство или выпады. Но все равно встречать неблагодарность с их стороны было обидно. Пользуясь тем, что мы не видим друг друга и общаемся дистанционно, они частенько позволяли себе грубости или требовали больше, чем я могла дать. Каждый раз, общаясь с такими родителями, я думала о том, что вряд ли они когда-нибудь задавались вопросом о том, чем я пожертвовала ради работы с их детьми. Да, я сознательно выбрала такой способ преподавания, несмотря на то что моя зарплата была гораздо меньше зарплаты учителя в обычной школе. Но я пошла на это не только потому, что мне было удобно работать из дома, но и потому, что думала о семьях, дети в которых были больны и не могли посещать традиционную школу или которые жили чересчур далеко от школ. Каждый день я задействовала свой опыт, чтобы помочь школьникам, которые нездоровы, отставали в развитии или не могли передвигаться. Я испытывала сострадание к этим семьям и полностью выкладывалась в своей работе. Я хотела, чтобы всем ученикам в моем классе было приятно учиться и всем им хватало моего внимания.
И что я получила за свою отдачу? Гневное сообщение на автоответчике. Ее несправедливые обвинения и оскорбления меня очень обидели. Зачем она это сделала? У меня никогда раньше не было проблем с этой женщиной. Мы с ней общались очень корректно, я старалась ее всячески подбадривать. Каждый мой ответ, который я ей отсылала, был подробный и продуманный, изобиловал информацией и дополнительными ссылками на бесплатные ресурсы, которые могли помочь ей и ее сыну. Я всегда была открыта и щедро делилась собственным временем, изо всех сил стараясь идти навстречу ее пожеланиям относительно того, как она хотела бы, чтобы я занималась с ее сыном. Я всегда ей давала поддержку, поскольку знала, как тяжело ей было организовать своему ребенку полноценное обучение на дому.
Пока я обдумывала, как мне отреагировать на гневную тираду этой родительницы, в почту пришло письмо от нее. Очевидно, она посчитала, что голосового сообщения недостаточно, и решила закрепить его в письменном виде. Сообщение было коротким, но таким же желчным и ядовитым. В нем было еще больше оскорблений! Читая его, я представляла, с какой яростью она стучала пальцами по клавиатуре и с каким гневом проговаривала свои оскорбления. Из ее письма выходило, что я всегда игнорировала ее обращения и никогда вовремя не отвечала на письма и звонки. Она даже пригрозила, что нажалуется на меня руководству школы и сообщит им, до какой степени я нерадивый сотрудник!
Это письмо довело меня до точки кипения. Я тоже пришла в негодование. И с горячностью принялась печатать ответ этой женщине, следуя тактике «лучшая защита – это нападение».
«Я не могу общаться с двумя семьями одновременно».
Нет, не то…
«Я понимаю, что вы пытались связаться со мной…»
Не пойдет: слишком любезно…
«Во-первых, мне не нравится ваш тон…»
Нет, не пойдет. Эти слова звучали так, словно я размахивала линейкой у нее перед носом. Мне такое поведение несвойственно.
В конце концов, после нескольких неудачных попыток начать письмо в атакующем ключе, я решила изменить внутренний настрой и принялась писать ответ в максимально нейтральном тоне:
«Дорогая грубая мамочка!
Во-первых, я такая же мама, как и Вы. Я могу понять, что Вы устали, разочарованы и очень обеспокоены тем, что Ваш сын тяжело усваивает материал. Тем не менее, я тот человек, который помогает Вам в Вашей тяжелой работе, я облегчаю жизнь и Вам, и всем другим родителям, которые выбрали для своего ребенка домашнее обучение. Кроме Вашей семьи у меня есть еще много семей – и все эти семьи я в данный момент поддерживаю. В некоторые дни я получаю более пятидесяти электронных писем, мне звонят по нескольку раз в день. Я горжусь тем, что реагирую быстро, а мои ученики всегда получают обратную связь в самое короткое время. Признаюсь, я была огорчена, получив Ваше гневное голосовое сообщение – поверьте, начинать день с такого «приветствия» не очень-то приятно. Я думаю, что взаимодействовать с учителем своего ребенка в дружеском, позитивном тоне было бы выгодно в первую очередь Вам. Я готова оказывать Вам помощь и поддержку, а в ответ хотела бы получить доверие и уважение. Если бы у нас сложились поддерживающие и уважительные отношения – это было бы выгодно прежде всего Вам. Я опытный профессионал, и прошу Вас относиться ко мне соответствующим образом. Удерживайте свой гнев в пределах Вашего дома».
Перечитав свое письмо несколько раз и проверив его на наличие ошибок, я решила все-таки убрать последнюю фразу. Как только я это сделала, мой телефон издал сигнал, и я увидела, что пришло эсэмэс от моей гневной мамочки.
«Я сегодня наговорила Вам грубостей с утра – простите меня, пожалуйста! – писала она. – У меня сегодня все кувырком! Вы здесь совершенно ни при чем. Я очень сожалею, что, вероятно, оскорбила Вас. Мне очень стыдно. Просто я так устала от всего… Я беру все свои слова назад. На самом деле я очень Вам благодарна».
Такого поворота событий я никак не ожидала! Откинувшись на спинку стула, я с облегчением выдохнула. У меня словно гора с плеч свалилась. Гнев моментально испарился, и на смену ему пришло чувство успокоения. Я подумала, что и сама не раз с трудом могла сдерживать раздражение, если мои собственные дети доводили меня до исступления. (Правда, в таких случаях я никогда никого не оскорбляла в ответ.) Но, может, издерганная, нервная мать просто не сумела совладать с собой и поэтому набросилась на меня, сама того не желая?
Отыскав в телефоне огорчившее меня утреннее голосовое сообщение, я, ни секунды не сомневаясь, тут же удалила его. А следом написала:
«Я от Вас ничего не получала сегодня. Может, что-то и пришло, но я не успела прослушать. Все утро была занята работой. С вашего разрешения я просто нажму «удалить», и будем дружить, как прежде».
«Вы просто чудо!» – ответила она мне моментально.
От охватившей меня радости я непроизвольно засмеялась и подумала: «Ну вот, всего лишь несколько слов – и неприятный инцидент из памяти удален, как будто его и не было. Это очень легко сделать. Легче легкого!»
Игрушки
Чувство вины дает нам возможность сказать другим, что мы – люди с чистой совестью.
– Том Ходжкинсон, «Манифест свободы»
Как-то на распродаже недвижимости мама купила всю обстановку из дома одной недавно умершей девяностолетней старушки, и мы с моим новым мужем приехали помочь вывезти из комнат, заставленных мебелью и коробками, все более-менее ценные вещи, которые маме подошли бы для ее антикварного магазина.
Семья старушки торопилась освободить дом и выставить его на продажу. А мы спешили побыстрее отобрать все то, что можно было бы перевезти в мамин магазин.
Она уже много лет успешно вела свой бизнес, и с каждым годом он только набирал обороты. Мама умела находить настоящие сокровища в груде, казалось бы, никому не нужного старого хлама – у нее был глаз алмаз. Любовь к антиквариату и острое деловое чутье помогали ей привлекать в магазин настоящих ценителей старины, среди которых все больше появлялось постоянных клиентов.
