На этот раз он не посмотрел и не побежал ко мне, а сорвался с места и помчался на юг, к выходу из парка. Я бросился за ним, но вскоре потерял его из виду. Какая-то женщина у входа увидела, как я бегу, и спросила, не гонюсь ли я за маленькой собакой.
– Да!
– Он побежал в ту сторону, – сказала прохожая, указывая на ворота.
«Блин!» – подумал я и пошел вверх по каменным ступеням.
Выбежав на улицу, я тут же увидел его окровавленное тело на дороге без признаков жизни. Машина, которая сбила его, даже не остановилась.
Следующие полгода я был похож на зомби, которому ни до чего нет дела. Я согласился пойти на психотерапию, но она никак не помогла мне справиться с горем. В конце концов я решил, что нужно помочь себе самому. Гибель Стьюи не должна быть напрасной.
Мы с Джози решили приютить бездомную собаку. Нанимать кого-то для того, чтобы человек гулял с псом, не хотелось, а уделять достаточно времени молодой собаке у нас самих возможности не было. К тому же я знал, что старым собакам труднее найти дом. Поэтому мы решили взять собаку в возрасте. В интернете я увидел пост женщины-волонтера, которая рассказывала о девятилетнем псе по кличке Кило, помеси питбуля. Его должны были усыпить следующим утром.
Я тут же принял решение: эта собака не умрет. И немедленно написал автору поста.
Мы встретились у дверей в приют, который назывался «Центр ухода и контроля за животными». Это было унылое здание в унылом месте восточного Гарлема. Внутри оказалось не лучше. Мне показалось, что я пришел в тюрьму (впрочем, в каком-то смысле так и было), и тюрьма эта очень плохо пахла.
Мы прошли в помещение, где держали собак. Лай там стоял непрекращающийся.
Когда она выпустила Кило из клетки, мы с Джози переглянулись, как будто спрашивая друг друга: «А это точно та самая собака, которую должны усыпить?»
Это был просто сгусток энергии. Мы подумали, что ему, может быть, надоело сидеть в клетке, поэтому вышли с ним погулять. Двадцать минут он буквально таскал меня за собой по всему Гарлему, и тогда мы уже спросили вслух:
– А это точно Кило?
Да, он был чрезмерно энергичен, но, как я уже сказал, я бы не позволил этому псу умереть.
Я был в долгу у Стьюи. Поэтому мы забрали Кило домой и полюбили его, несмотря на всю его неугомонность (а может, как раз за нее).
Но этого было недостаточно, чтобы облегчить мою боль. К счастью, Джози в голову пришла идея…
– Я думаю, тебе нужно открыть свой собственный приют и назвать его в честь Стьюи.
Это была потрясающая мысль. Я не только смог бы почтить память Стьюи и рассказать о нем людям. Основав и возглавив приют, я буду заниматься важным для меня делом и направлю свою энергию туда, где в ней больше всего нуждаются.
В июле 2010 года открылся мой приют «Стьюи спешит на помощь».
За два года мой погибший пес спас жизни больше ста животных. С помощью благотворительных комедийных мероприятий мы собрали свыше 100 000 долларов. Мы договорились о сотрудничестве с тремя десятками приютов, чтобы помогать им собирать деньги и ухаживать за животными. Сам я стал ведущим защитником прав животных в Нью-Йорке, и больше не ем ни мясо, ни курицу, а еще меня недавно на канале NY1 провозгласили «нью-йоркцем недели» за мою работу по спасению животных.
А вспомните: я ведь даже не хотел заводить собаку.
Глава 9
Бывшие супруги – бывшие враги
Ты таскаешь его с собой
Если бы мы прощали до того, как затаим обиду, мир стал бы намного здоровее и счастливее.
– Чармейн Дж. Форд
Я была так зла на своего бывшего мужа, что всякий раз, когда думала о нем, у меня подскакивало давление. Много лет назад мы обменялись супружескими клятвами перед алтарем, признавшись друг другу в вечной любви. Однако не прошло и двенадцати лет, как наша любовь и клятвы бесследно испарились, словно их и не было. Больше нас ничто не соединяло, кроме двух наших сыновей, которые оставались напоминанием не столько о счастливых днях нашей совместной жизни, сколько о том, что многое из обещанного в нашем браке не сбылось. Нравилось нам это или нет, но, в соответствии с нашим соглашением о разводе и раздельном проживании, мы с моим бывшим мужем регулярно должны были видеться, когда он приезжал забрать детей на выходные или на время каникул. Эти его визиты давались мне очень тяжело, потому что я видела бывшего мужа счастливым, цветущим, преуспевающим, и к тому же знала, что он отвозит наших детей в свой новый роскошный дом, который он построил со своей новой подружкой.
Всякий раз, когда мой бывший муж переступал порог нашего, когда-то общего с ним, дома, во мне поднималась сильнейшая волна гнева. Вообще-то в этой смеси негативных эмоций был не только гнев, но и обида, горечь, разочарование, ревность… Лишь твердое желание не показать моим мальчикам, что встречи с их отцом доставляют мне сильнейшую боль и чтобы не травмировать их, я держалась спокойно, так сказать, в рамках приличий, но что творилось у меня внутри и какие гневные слова в адрес бывшего мужа готовы были слететь с моего языка, знал один лишь бог.
Мой бывший муж не выходил у меня из головы даже тогда, когда я его не видела. Я не только вела с ним гневные мысленные диалоги, я, не переставая, перемывала ему кости, находясь со своими друзьями, родственниками и коллегами по работе. Я жаловалась на бывшего даже библиотекарю из ближайшей библиотеки и моему парикмахеру!
– Этот тип был тем еще лжецом! Постоянно водил меня за нос! Я была просто убита, когда узнала, что он в течение последних лет мне изменял!
Несмотря на то что члены моей семьи и друзья были людьми добрыми и снисходительными, иногда, когда я начинала разглагольствовать о предательстве своего бывшего и о том, каким бесчувственным придурком он был и что жизнь просто несправедлива, по их терпеливым взглядам я понимала, что они сыты по горло моими жалобами.
– Слушай, а ты не хочешь уже наконец выбросить из головы своего бывшего и перестать на него злиться? – спросила однажды за обедом моя лучшая подруга Пэт. – У меня такое ощущение, будто ты все еще живешь со своим бывшим. Причем повсюду таскаешь его с собой, куда бы ни пошла.
И в этот момент я осознала, что единственным человеком, которому я причиняла боль, была я сама. Я жила в тюрьме, которую сама же и создала собственным гневом; а между тем мужчина, на которого я обижалась, был вполне счастлив и давно жил своей жизнью. «А ведь Пэт права, – подумала я. – Я действительно таскаю его с собой, куда бы ни пошла. Мой гнев – тюрьма, и мы с моим бывшим заперты в этой тюрьме. Я так часто рассказываю историю о том, как была предана и как меня это возмутило, что мне даже самой скучно себя слушать… Я сама отравляю себя ядом, всякий раз, когда заговариваю о нем, потому что никак не могу отпустить от себя свой гнев».
