– Куда намылился?! – принялась кричать старушка. Эля закрыла глаза. Да, она живет в таком ужасном месте с неадекватными соседями, что порою становится просто стыдно!
– Пардон, мадам, – сказал старушке Левушкин, подхватил бабулю за талию и освободил себе проход.
– Мадам? – опешила старая женщина, которую до этого момента все называли «каргой».
– Пардон, мадам! – громче повторил Левушкин, подозревая, что та слабо слышит. – Госпожа Скороходова! – обратился он к сбегающей по ступенькам Эле, – я за вами.
– Мадам! Боже мой, – всплеснула руками старушенция, – какой мужчина! Элька, выходи за него замуж!
Она и собиралась выйти, только за его хозяина. Румянцев сидел в машине и с кем-то серьезно говорил по телефону. Эля села рядом, Левушкин прыгнул за руль, и они поехали.
– Прости, – Никита положил мобильный в карман пиджака и поцеловал ее в щечку, – дела.
Эля обрадовалась, что он относился к ней по-прежнему, нежно и трепетно. Хорошо, что Маринка своим флиртом с его другом ничего не успела испортить! Впрочем, испортить все еще сможет она сама.
Как Эля и ожидала, дом состоятельных господ Румянцевых оказался фактически дворцом. В школьные годы она ездила на экскурсию по родному краю, и ей показывали похожие дворцы-музеи, заполненные антиквариатом. В огромных комнатах с высокими потолками Элька всегда ощущала себя неуютно. Когда она перешагнула порог дома Румянцевых, она испытала это чувство вновь.
К тому же никто не кинулся их встречать с распростертыми объятиями, пожилая добродушная горничная, или как она там у них называлась, конечно же, не в счет. Румянцев проводил девушку в зимний сад и побежал разыскивать родственников.
Эля сидела в плетеном кресле и оглядывалась по сторонам. Хороший садик. Видела бы бабуля эту роскошь и великолепие! От диковинных растений в саду не оставалось свободного места, только некое подобие тропинки как раз до места отдыха. В зарослях прятались лепные изваяния полуголых людей, а рядом с плетеным креслом бил фонтан. Элька чувствовала себя в этом саду чужеродным элементом. Ей страшно захотелось перенести встречу хотя бы на природу, где она выглядела бы не так ущербно. Впрочем, на природе она и находилась. Эля постаралась настроить себя на приятную волну. Очень хорошо, что их никто не встретил, у нее появилось дополнительное время ощутить себя в своей тарелке. Нет, тарелка явно не ее. Стоп! А кто твердил утром, что нетребовательной сироте наплевать, как к ней отнесутся родственники жениха?!
– Мяу! Му-а-у! – внезапно раздалось неподалеку.
Эля пригляделась и заметила стеклянную дверь, за которой мяукало пушистое создание. Как ни странно, оно было вполне нормальным, даже чем-то похожим на ее облезлого кота Василия. Среди диковинных растений это пушистое чудо тоже смотрелось чужеродным элементом. Элька пожалела кота или кошечку и открыла стеклянную дверь. Пушистик тут же вырвался на свободу, но не побежал, а принялся чинно расхаживать среди растительных изысков. Эля улыбнулась и принялась от нечего делать наблюдать за ним, вернувшись в кресло.
Мирная картинка живо сменилась топотом стада животных. Элька испугалась, что сейчас в зимний сад ворвется стадо бизонов, чего еще можно ожидать в доме олигархов, и поджала ноги. Но в комнату ворвались четыре собаки, сформированные по принципу «мал, мала, еще меньше». Это были дог, бульмастифф, пудель и мопс. Все они, завидев незнакомку, разом залаяли, но тут же потеряли к ней интерес, наткнувшись на освобожденного кота, который при их появлении выгнулся в дугу.
– Р-мя-у! – заявил кот и стремглав понесся прочь из зимнего сада.
– Р-гав! – высказалась каждая из собак, ринувшихся за ним следом.
– Ай! – закричала рыжеволосая красавица, которую они опрокинули на входе.
Эля ничего не сказала, вскочила и принялась поднимать красавицу на ноги.
– Жуткие звери, – причитала она, усаживая ту на свое место, – убить могут!
– Нет, – покачала головой рыжеволосая, – они воспитанные. Только странно себя ведут, словно с цепи сорвались. Да ладно, что мы все о них, да о них. Давайте знакомиться. Я Эллина Румянцева, мама Никиты.
– Элеонора, можно просто Эля, – пролепетала Элька, оценивая красавицу. Никогда в жизни она не подумала бы, что у этой женщины может быть взрослый, почти тридцатилетний сын! Что делает в наше время хорошая косметика и пластическая хирургия!
Маринка правильно говорила – первую минуту люди оценивают друг друга. Причем не только будущая свекровь невестку, но и та разглядывает ее с большим интересом. Элька забыла про приличия и во все глаза смотрела на Эллину, ходячую рекламу вечной молодости.
– Обалдеть, как бы сказала Маринка, – ошарашенно прошептала она. – Ни за что бы не подумала!
– Да, – дама довольно улыбнулась, закинула одну ногу на другую. – Я такая. Заметьте, всего одна подтяжка! А сколько труда вложено в это лицо?! – Потом словно спохватилась: – Да и вы, милочка, тоже вполне ничего.
– Вы действительно так думаете?! – Элька села рядом с ней. – Мне кажется, что я слишком простовата. И около глаз уже появляются первые морщинки. – С чего ее так понесло, она потом не смогла объяснить самой себе.
– Где? – участливо поинтересовалась дама, приглядываясь к ее лицу. – Пока ничего страшного, но нужно пользоваться возрастными кремами. Что вы накладываете себе на глаза перед сном?
– А что нужно накладывать? – Эля лишь в последнее время стала придирчиво разглядывать свое отражение в зеркале.
– Так вы ничем не пользуетесь?! – изумилась Эллина. – Тогда я вам надарю всякой необходимой всячины и подробно расскажу, что нужно с ней делать. Годы, как известно, нас, девушек, не красят.
– Да уж, – согласилась с ней Элька. – Я бы тоже хотела так замечательно выглядеть, имея взрослого сына! – Она нисколько не льстила. С ее стороны акцентировать на этом внимание было полным свинством, нарушением всех правил приличия. Но Эля интересовалась чистосердечно.
К тому же Румянцева-старшая оказалась вполне милой дамой, у них завязалась далеко не светская беседа о возможностях современной косметической и медицинской промышленности. Больше говорила, конечно же, мать Никиты. После того как она рассказала о чудодейственных кремах и мазях, Эллина вспомнила, что в юности носила такой же неактуальный цвет волос, как и Элька, и была такой же худой и сидела на диете. Только когда она вышла замуж за Румянцева-старшего, то поняла, что мужчинам нравятся яркие молодые женщины в соку. Такой она и продолжает оставаться на протяжении, впрочем, не стоит конкретизировать, скольких лет.
– Мама! – прервал их беседу прибежавший Никита.
– Что за мама? – поморщилась та. – Сколько раз тебе говорить одно и то же?
– Эллина! Я тебя всюду искал. – Он поглядел на Эльку и облегченно вздохнул. – Так вы уже познакомились? Отлично! Отец в кабинете, он оттуда скоро выйдет, сказал, что как раз к столу.
