— Твоих лакеев, кажется, не учили хорошим манерам. Например не говорили, что трогать людей против их воли чревато.
Я схватил руку охранника в запястье и сдавил её, немного поворачивая, отчего тот завопил и рухнул на колено, пытаясь освободиться.
— Отпусти его! — воскликнул другой, нацелив револьвер прямо мне в голову. Я лишь усмехнулся, взглянув в дуло.
— Хорошо, — пожал я плечами и отпустил руку “пленника”, напоследок чуть нажав.
— Моя рука! Моя рука! — кричал лакей, хватаясь за конечность. — Он сломал мне руку!
— Сломал? Правда? — удивленно вскинул я брови. — Простите, я порой плохо контролирую силу. Я просто хотел, чтобы он убрал руку.
— Это нападение! — прошипел Лев Беспалов. — Ты напал на одного из моих людей и будь уверен, что ещё до заката тебя вышвырнут из лицея.
— За что? — я уже понял, что сглупил. Вручил своему врагу рычаг давления, слишком поддавшись эмоциям. — Это была случайность. Он сам виноват, что бросился на меня.
— Нет, это было нападение! — настаивал Беспалов. — И мои спутники это подтвердят!
Прихлебатели Беспалова тут же стали утвердительно кивать, а та девчонка с мерзким смехом даже воскликнула:
— Он хотел напасть на Его Светлость! Да как он посмел!
Хлад!
Покрасовался, чтоб вас…
— Это была самооборона, — внезапно заговорила Хильда и отделилась от толпы, встав между мной и Львом. Тот был явно ошарашен подобным, не ожидая от одной из своих спутниц такого удара.
— Леди Лоденборг? Вы не понимаете, кто стоит перед вами.
— Я прекрасно знаю, кто стоит передо мной, — холодно и твердо ответила она.
— Тогда вам известно, что его род заручился сотрудничеством с хагга и пытался убить Императора, да будет править он вечно, и мою будущую супругу, Его Высочество принцессу Лизаветту. Это грех, который может быть смыт только кровью! И кровью не только причастных, но и их родных!
О, вот с последним я согласен целиком и полностью. За преступления Павла Беспалова ответит весь род. И после того, что сейчас сказал Лев, мне его даже жаль не будет.
— Верно! — поддержала его визгливая девица. — Его отец якшался с демонами. Может он и сам демон! Мерзость, что попала в…
Шлеп.
Все присутствующие удивленно ахнули, когда Хильда сделала шаг вперед и отвесила девушке пощечину.
— Сучка! Да как ты посмела… Ты знаешь, кто я такая… Да я…
— Хватит, Анна, — остановил её Лев. Если раньше он смотрел на Хильду как на глупую девушку, пожалевшую юношу, то теперь его взгляд стал холодным, равнодушным и оценивающим. — Не стоит угрожать северянам. Что же до вас, леди Хильда, то крайне опрометчиво с вашей стороны вставать на его сторону. Буду надеяться, что это просто проявление жалости. Этот человек — ничто, он её недостоин, а любой, кто якшается с ним…
— В таком случае я недостойна, — совершенно внезапно сообщила Хильда. — Ни вас, ни вашего “высшего” общества. Дмитрий Старцев мой жених, и я не позволю его оскорблять.
Услышанное было подобно разорвавшейся бомбе как для Льва и его свиты, так и для меня.
Лев несколько мгновений смотрел на неё, а затем рассмеялся, следом за ним стали смеяться и остальные. Они насмехались над Хильдой, и от этого во мне закипела ярость. Стиснув кулаки, я уже собирался шагнуть вперед, как вдруг почувствовал знакомое прикосновение к своему плечу. Бросив короткий взгляд, я увидел Эйрика, который отрицательно помотал головой.
Северянка стойко выдержала все насмешки, смотря на людей перед собой с полным достоинством, как и полагается аристократке.
— Большей глупости я и представить не мог. Одна из дочерей ярла Лоденборга берет в мужья безродного мещанина? Вы друг друга стоите. Это настолько жалко, что…
— Не так жалко, как ваша смерть, — внезапно сказала Хильда, и смех оборвался. Даже улыбки резко сникли, сменившись замешательством и… страхом. Северянка терпеливо дождалась, когда люди умолкнут, и легко улыбнулась. — Знаете, что обо мне говорят? Что у меня дар Одноглазого, что я вижу ваше будущее. Хотите узнать, что я вижу там?
Лев Беспалов весьма красноречиво сглотнул слюну, и по его виду было понятно, что он совсем не горит желанием узнать собственную судьбу, особенно после слов о “жалкой смерти”.
— Например ты, — Хильда указала на девицу, которой чуть ранее отвесила пощечину. — На одном из… торжеств ты ухитришься разом побывать с двумя мужчинами и… забеременеешь. Ты будешь вести настолько разгульный образ жизни, что узнаешь о сроке слишком поздно. Но ни один из мужчин, что был с тобой той ночью, не станет признавать дитя. А дальше я вижу развилку… Ты либо попытаешься избавиться от ребенка и умрешь на операционном столе от кровопотери, либо родишь уродца в наказание за свои пьянки, оргии и наркотики. В тот момент от тебя отвернутся все, даже твоя мать. Одинокая, опустившаяся женщина с младенцем-калекой на руках.
Анна, кажется так Лев назвал девушку рядом, побледнела. В её глазах полыхал ужас, а я вдруг увидел Хильду с совершенно другой, немного пугающей стороны. Может и хорошо, что глядя на меня, она видит лишь бурю и ничего больше? Уж я бы таких подробностей точно знать не хотел.
— Ну а ты, — теперь она обращалась ко Льву, и тот даже отшатнулся, словно ему сейчас дали невидимую пощечину. — Ты считаешь, что займешь место своего отца, получишь воздвигнутую им империю, но я вижу лишь крах. Ты не сохранишь и не приумножишь его могущество, умерев молодым, в самом рассвете сил, в луже собственной мочи и блевотины. И это лучшая из возможных твоих кончин.
Воцарилось молчание. Оно длилось долго, слишком долго. Беспалову пришлось приложить огромные усилия, чтобы вернуть себе присутствие духа.
— Ты же не думаешь… что я поверю в твои бредни… ведьма, — Льву так и не удалось сказать это без дрожи в голосе, но стоит отдать ему должное, он пытался.
— Тебя отравят, — забивала последний гвоздь в крышку гроба Хильда. — Близкий тебе человек. Тот, кому ты доверяешь.
— Кто?..
— Ты будешь задаваться этим вопросом до конца своей не слишком длинной жизни. “Кто?”. И однажды узнаешь ответ, — губы Хильды растянулись в жуткой улыбке.
По лицу Беспалова было видно, что он хотел спросить что-то ещё, но понял, что проиграл эту словесную дуэль. Что бы он сейчас не сказал, Хильда легко могла перекрыть это новым “откровением”, от которых кровь стыла в жилах.
В итоге Беспалов и его прихлебатели свалили, решив, что нужно отвести раненого в медпункт. Девушка несколько мгновений наблюдала им в спины, после чего обернулась и сердито глянула на меня, уперев руки в бока.
— Вот вечно тебе хочется покрасоваться! — фыркнула она. Обычно Хильда была сдержана в эмоциях, но сейчас от неё так и веяло раздражением и злостью. — Мог же просто проигнорировать их и уйти, а не нарываться на драку!
