Я изумился. Псина никогда так не встречает посторонних. Потом внимательно всмотрелся в щекастое лицо незнакомца и воскликнул:
– Петя! Вы работаете в ГАИ! Мы познакомились недавно, когда Демьянка из машины удрала.
– Меня выгнали, – с самым счастливым видом объяснил Григорьев, – я не выдержал испытательный срок. Нажаловался какой-то водитель, что дорожный полицейский на шоссе маскарад устроил, бегал со свиньей, которую нарядил драконом, и собирал деньги.
– Демьянка – собака, – возмутился я и тут же ощутил свою вину. – Вы из-за меня лишились места!
– Замечательно вышло, – ликовал Петр, – теперь мне путь в автоинспекторы закрыт, и родители ничего поделать не смогут. На следующий год я поступлю в университет при МВД, мне уже объяснили умные люди, что для этого надо. Я записался на подготовительные курсы. У вас послужу, опыт получу!
– Навряд ли работу в маленьком сыскном бюро засчитают вам при подаче документов, – вмешался Борис.
– Очень даже она в плюс, – зачастил Петя. – Пожалуйста, не выгоняйте меня. Все узнал про венок. Вы обещали взять меня на службу, если я раздобуду сведения.
– Пойдемте в кабинет, – предложил я.
Ну не признаваться же Григорьеву, что принял его за другого человека и дал задание в надежде больше не видеть и не слышать протеже Ирэн. Петя счастлив, как щенок, который ухитрился стащить со стола хороший кусок мяса. И если зрить в корень вопроса, то выгнали паренька с работы из-за того, что Демьянка носилась по шоссе. Давайте теперь вспомним, кто ее упустил? Я, Иван Павлович! Мне и расхлебывать заваренную кашу.
– Как у вас тут здорово! – восхитился Петя, усаживаясь в кресло. – Сколько книг! Все их прочитали?
На мой взгляд, пара полок с томами – вовсе не обширная библиотека.
– Что вы узнали про венок? – перевел я беседу в нужное русло.
Петя откашлялся.
– Начал я с простого, вбил в поисковик вопрос и получил ответы, но они никакого отношения к железным одуванчикам не имели. Всякую глупость предлагали – для свадьбы, театрального спектакля, блогерам на съемки. Я приуныл, решил посмотреть, что есть на выражение «одуванчики из металла». Нашел мастеров, которые делают разные цветы для украшения садов. У них созданы группы в интернете, я прикинулся начинающим мастером, подписался. Два сообщества нормальные, там обсуждают рабочие дела, советуются, мастер-классы устраивают. В третьем сидят одни бабы, их немного. Как я понял, сами они кузнечным делом не занимаются, это жены, сестры, родня мастеров. Такую пургу несут! Обсуждают, кто с кем спит! Кто, что, где купил, за какие деньги. Начитался я дерьма, уже хотел бросить, и тут сообщение от Фуфыги! «Наш могильщик вышел на новый уровень! Теперь свои венки из железных одуванчиков решил в Сети пиарить!» Вот слушайте, что началось.
Петр вынул из сумки ноутбук, поставил его себе на колени и посмотрел на меня.
– Можно читать?
– Конечно, – разрешил я.
– Трое было в Сети, – объяснил Григорьев, – Фуфыга, Киса-Мартыса и Цветочек. Они там нецензурно выражаются. Вроде женщины, а матерятся хуже бомжей. Не хочется вслух слова такие произносить. Буду вместо них кашлять. Зачитываю первое сообщение от Фуфыги: «Девчонки! Кому охота в венке из железных одуванчиков на тот свет отъехать?» Киса-Мартыса: «Че? Твой дядька услуги кузнеца-могильщика рекламирует?» Фуфыга: «Прикинь?! Мамашка вчера велела: “Опубликуй в своем интернете: Захар – единственный мастер, который делает венки из железных одуванчиков для покойных. Если на усопшей такой венок – это гарантия, что она сразу в рай попадет”». Цветочек: «Кха, кха, кха…»
Петя посмотрел на меня.
– Она не кашляла, а материлась, и Киса-Мартыса тоже: «Кха-кха». Фуфыга: «Ага! Кха-кха-кха! Никогда кха-кха не поставлю. Кха-кха совсем. Набрешет Захар всем, кто к нему обратится, про кладбище в Лычкове. Правды не скажет. Людям надо бы со мной пообщаться! Врут они! Сами все придумали! Знаю, чего да откуда взялось». Киса-Мартыса: «Ксюша, в Лычково твое никто не попрет». Цветочек: «Мухина, сиди тихо, не твое это дело».
Петя опять прервал чтение.
– Я сообразил: Фуфыга – Ксения Мухина, живет в Лычкове. Ну и поехал к ней. Думал, монстр с виду, но она очень даже симпатичная. Мы с ней одногодки. Начали беседовать. И тут бабка ее в комнату входит и внучке говорит: «Чушь несешь. Сейчас мальчику правду расскажу».
Григорьев почесал макушку.
– Наверное, наврала, но все равно вам доложу. Слушайте.
Глава тридцать четвертая
Через несколько дней во второй половине дня я приехал на рынок «Садовод», дошел до кафе и нажал на звонок. Из домофона раздался тихий женский голос:
– Поздно притопали. Завтра заглядывайте с утра, получите пирожки.
– Сусанна, это Иван Павлович, – объяснил я. – Можно войти?
Створка распахнулась, на пороге стояла худенькая старушка.
– Нет тут никого, кроме меня, и не было. А меня звать иначе.
– Куда подевались Игорь Николаевич, его брат Родион и Сусанна? – осведомился я, не очень удивляясь тому, что услышал.
– Кто? – переспросила старушка. – Если они сказали, что тут живут, то солгали. Про таких ничего не знаю.
Я хотел продолжить разговор, но Петя опередил меня. Он быстро показал пенсионерке закрытую красную книжечку с большими буквами «КГБ» на обложке и заявил:
– Вот сейчас арестуем вас за вранье.
Я наступил на ногу Григорьеву, но того понесло в дремучий лес.
– Лучше говорите правду, а то окажетесь в подвале на Лубянке.
– Сыночек, – заканючила бабуля, – у меня пенсия-крохотулька, я сдаю на время помещение приличным людям. Только постоянным клиентам. Адресов их не знаю, есть телефоны. Имена они называют, а документы не показывают. Откуда мне знать, так ли их звать на самом деле?
– Диктуйте номер, – скомандовал Петя.
– Где ты взял фейковый документ? – спросил я, когда мы сели в машину.
– В интернете купил, – ожидаемо ответил Григорьев.
– КГБ давно переименовали, – напомнил я.
– Да бабка только про КГБ знает, – отмахнулся Петя, – испугалась, телефон слила.
– Фейковым удостоверением больше никогда не пользуйся, – велел я, – и давай договоримся. Прежде чем что-то сказать или сделать, спроси моего разрешения.
– Ладно, – уныло согласился Григорьев. – У вас телефон моргал, эсэмэска пришла.
– Отлично, – обрадовался я, – есть адрес.
Часа через полтора я позвонил в домофон на воротах и услышал знакомый голос:
– Чего надо?
– Сусанна, вас беспокоит Иван Павлович, откройте, пожалуйста, – попросил я.
Калитка распахнулась, я дошел до красивого кирпичного особняка, на крыльце которого стояла Сусанна.
