Еще одна проблема — Алекс сильно рассчитывал на Пустоту-как-Огонь и лечебные свойства огненной энергии. Однако выяснилось, что если запихнуть заряженный великий артефакт в как бы непроницаемое хранилище, то хранилище становится не таким уж непроницаемым.
Внутренняя сфера не могла удержать Силу. Причем вибрации не распространялись равномерно, что можно было бы вытерпеть, а как бы накапливались и прорывались наружу волнами. Хранилище напоминало кастрюлю с тяжелой крышкой, которая периодически подскакивает, выпуская пар.
А поскольку весь процесс происходил в центре энергетической системы «сбросы давления» разрушали матрицы. В том числе и Пустоту-как-Огонь. Поэтому с лечением возникли проблемы. Как и с разделением себя на куклу и наблюдателя, так как разгон сознания также отказал.
В общем, оставалось лишь сцепить зубы, ждать и надеется на лучшее…
Первые минуты Алекс катался по полу и стонал. Потом замер, но его пальцы продолжали сжиматься и разжиматься, взламывая узорчатую плитку.
И это «дружественная» Сила? Хорошо, что не рискнул спрятать Сердце льда. Точно бы мгновенно помер…
Через пару часов начало отпускать. Или это он адаптировался?
Снаружи донесся голос. Удивительно, но Мирам сохранила контроль над метками, подпитывая их собственной энергией…
— Алекс! Алекс! Ответь мне! — надрывалась помощница.
— Я… слышу тебя…
— Твои волосы поседели! А глаза покраснели!
— Черт с ними… Бывало и хуже…
Он с трудом сел и вызывал интерфейс:
[Сигнатуры. Уникальные. Изолированное хранилище (26%)]
— Сколько прошло времени?
— Почти четыре часа, — ответила Мирам.
— Хм… Значит я набираю один процент примерно за два часа. Не так уж плохо. Если все пойдет как надо, то эволюция закончится через пару суток.
— Пару суток ты не выдержишь!
— Ерунда, мне уже легче…
Однако он продолжал болтать с Мирам. Это отвлекало от внутренней боли. В конце концов, все что он сейчас должен делать — просто терпеть. Концентрация в данном случае даже мешала. Лучше отвлечься.
Правда, через день Алекс понял, что немного переоценил себя. Он чувствовал себя даже хуже, чем когда лежал прикованным к плите в лаборатории Зомата. Там мучения хотя бы прерывались коротким отдыхом.
Ну что сказать, черный хирург лучше относился пациенту, чем тот к самому себе. А все ради того, чтобы стать немного сильнее…
Словно издеваясь прогресс замедлился, хотя все равно навык развивался довольно быстро и к концу третьих суток добрался до сорока девяти процентов.
Но потом замер!
Прошло десять часов, однако ничего не изменилось.
— … и тогда он сказал… — Мирам что-то болтала, рассказывая про жизнь школы Тело Тоша, взаимоотношения между мастерами и конкуренцию среди учеников.
Ее голос успокаивал, но Алекс вдруг понял, что давно потерял нить разговора, и что он вот-вот отключится. Бог знает, что тогда произойдет. Хотелось заснуть, желательно предварительно забравшись в глыбу льда — артефакт так жарил, что казалось внутри Алекса работает доменная печь. Он в буквальном смысле слова чувствовал себя выжатым лимоном — в нем не осталось ни капли влаги. Мирам даже сказала, что он усох и похож сейчас на старейшин после тысячелетий сна.
Так себе сравнение…
— Подожди… что происходит, — просипел он, в момент небольшого просветления. — Я давно должен был пройти усиление…
Язык распух и едва двигался, нестерпимо хотелось пить, но Алекс старался задвинуть эту мысль на задворки сознания.
— Твой прогресс замер.
— Откуда ты знаешь?
— Я спрашивала тебя каждый час. Ты отвечал
— Что-то не помню этого…
— Не удивительно. Ты умираешь. Странно что ты вообще еще жив. Может прервешься? Продолжим завтра.
— Нет! — Алекс попытался взмахнуть рукой, но рука едва шевельнулась. — Я уже бывал в подобной ситуации. Если остановлюсь, то не смогу потом продолжить. Потребуется гораздо более сильная… встряска. Скажи лучше, почему прогресс остановился?
— Это плата за скорость. Матрица развивается слишком быстро. А времени прошло слишком мало для такого сложного навыка. В результате эволюция… задерживается… Любая эволюция требует времени. Поэтому она так и называется.
— Значит устроим революцию вместо эволюции, — улыбнулся пересохшими губами Алекс и пополз к следующему великому артефакту. — Как знал, что ты дружок понадобишься…
— Эээ… что ты собираешься теперь делать? — забеспокоилась Мирам.
— Немного «подтолкну» чертову матрицу. Хватит ей лениться.
— Не надо этого делать! Это опасно!
— Это я уже слышал от тебя. Причем неоднократно. Не волнуйся, я двужильный, — бормотал Алекс, не прекращая движения — ему казалось, что если он упадет, то уже не поднимется.
С трудом добравшись до второй медузы, он лег на спину, коснулся артефакта макушкой и прикрыл глаза. Медуза исчезла. Алекса выгнуло дугой, кости затрещали, а кожа лопнула в многих местах. Но из обнаженных ран выделилось всего несколько капель густой, почти черной крови.
Алекс продержался всего несколько секунд, после чего потерял сознание. Тело обмякло, завибрировало, покраснело и… начало распадаться.
Отдалено процесс напоминал разрушение материи под действием Мерцания, только никакой пыли не было — плоть просто сгорала и все.
Неподалеку Мирам в панике билась в сфере. Три скелета бестолково суетились рядом с исчезающим трупом, но ничего поделать не могли.
— Нет!!! — закричала Марам, глядя, как ее хозяин испаряется прямо у нее на глазах.
Но неожиданно она заметила кое-что странное и прекратила паниковать.
* * *
Алекс умирал и воскресал уже второй раз. В первый раз это произошло во время битвы с Морном на пятом слое Шедара, а второй — прямо сейчас.
И как тогда на миг он почувствовал единение со всей Вселенной. Тревоги, проблемы, боль — ушли прочь. Прежние ощущения сменились новыми. Тело словно расширилось, став невероятно большим… Вот он увидел хаос снаружи планеты. Огненный ад сейчас казался не опасным, а прекрасным.
Где-то на периферии мелькнул Червь, но тут же сменился ощущением Флута. Черная дыра вопреки своему названию переливалась всеми красками радуги… и манила к себе.
Чудилось, что если он подлетит немного ближе, то разгадает все ее тайны.
Алекс непроизвольно потянулся туда, но что-то его схватило. Он попытался вырываться, но противник вцепился мертвой хваткой.
Тогда он расслабился и замер, а еще через секунду Алекс осознал себя лежащим на полу в нескольких метрах от места гибели. Впрочем, от трупа ничего не осталось. Даже пепла. Только два великих артефакта равнодушно колыхались над покореженным полом.
