— Он заплатил! — возопил трактирщик. — Значит, не насильничал!
— Кому заплатил? Тебе, сволочь? А она на это соглашалась? Ни хрена! Видал я, как плакала и дрожала.
— Да все они, дуры, поначалу дрожат и плачут, а потом только давай. Ничо б с ею не сталося, коли б отсосала! Она мне денег должна, я кредиторам ее батьки долг уплатил, чтоб в бордель не продали!
— Сколько? — столь же брезгливо поинтересовался наемник.
— Тридцать серебряных еще осталось, — трактирщик, решив нажиться на добреньком простофиле, втрое увеличил сумму долга девочки.
— Вот тебе золотой, и отстань от нее, — высокий швырнул ему прямо в лицо монету.
— Но она ж ведьма! — возопил Нобрах, однако брошенную монету поймал и попробовал на зуб.
— И что? — неприятно осклабился наемник. — Мой наниматель таких ищет и хорошо за них платит. Пойдешь в ученики к чародею, девчуха? Кормить будут сытно и гадостей заставлять делать не станут.
— Пойду! — решительно заявила Кейсара, когда до нее дошло, что предлагает этот человек.
Терять ей было совершенно нечего, а тем более не хотелось на костер. К тому же, выучившись, став чародейкой, можно будет вернуться в Лирхам и отплатить этим вот за все хорошее. Надо же, ни один не вступился десятилетнюю девочку, с которой собрались сотворить мерзость. Ничего, со временем она им воздаст по заслугам. Запомнит каждого и всем воздаст.
— Я ведь вернусь по твою шкуру, Нобрах... — повернулась к тому Кейсара, с удовольствием наблюдая, как лицо трактирщика медленно бледнеет. — И ты узнаешь, что такое ад, тварь поганая...
— Так и надо, девчуха! — одобрительно хохотнул наемник. — Молодец! Гнид, которые позволяют детей насиловать, надо давить! Чего смотрите? Ни у одного совесть даже не шевельнулась, нет? А если б это кого-то из вас дочка была, а? Нечто ж вы совсем не люди, а? Совсем гнидами стали?
Горожане подавленно молчали, вспоминая родителей Кейсары, которых многие из них хорошо знали, а кое-кто даже считал приятелями. Сами ведь вполне могли отправиться с тем злосчастным караваном проводниками, если бы Дират с Лайгарой первыми не нанялись. Так что их дети тоже вполне могли осиротеть и оказаться во власти жадного трактирщика.
— Ты это, малая... — шагнул вперед кузнец. — Прости, что не вступился... Не держи зла...
— На тебя, дядя Хайрам, я зла и так не держу, помню, как ты в первые дни после того, как как я улице оказалась, меня подкармливал, — ясным взором посмотрела на него девочка. — А вот ростовщики...
Она так улыбнулась представителю оных, лысому Алиму, что тот чуть на месте не обделался, решив завтра же бежать из городка, чтобы колдовская тварь после того, как вернется, его не нашла. О том же самом задумался и трактирщик, обещание мести перепугало его до дрожи в коленках. Знал бы он, что мелкая тварь — колдунья, десятой дорогой обходил бы. Надо же, озлилась на то, что ее хотели, как бабу попользовать. Бедного мужика убила ни за что, ни про что! Бедолага всего лишь хотел с ней сделать то, что с ними всеми делать надо. Какая сука! Сжечь бы ее, да наемник этот поганый влез, все испортил, паскуда шрамомордая. А тварь ведь и в самом деле выучится и вернется! Злопамятная, похоже...
— Пошли отсюда, девчуха! — наемник повел одним из мечей, и горожане тут же расступились, освобождая дорогу, попадать под удар первым никому из них не хотелось. — Зовут-то как?
— Кейсара.
— А меня Эстан.
Как оказалось, у наемника имелся конь — величайшая редкость в Дэлоуэ, слишком уж мало их было и слишком дорого они стоили. Чуть ли не на вес серебра. Он усадил девочку перед собой в седло и покинул Лирхар, оставив позади растерянных горожан.
К вечеру Эстан добрался до Наро, а там, справившись у привратника богатого дома, Кейсара в родном городишке таких роскошных и не видала никогда, отправился в речной порт. Точнее, в один из таковых, их здесь было четыре. Наниматель находился в самом восточном и был чем-то сильно занят, поэтому велел отправлять всех посланцев к нему.
Наемнику с девочкой пришлось довольно долго блуждать по огромному порту, прежде чем очередной грузчик не указал им на стоящего на помосте высокого человека с ястребиным профилем и янтарными глазами, яростно отчитывавшего трех мужчин, склонивших перед ним скрытые глубокими капюшонами головы.
— Где результат, идиоты недоделанные?! — закончил незнакомец свой монолог.
— Учитель, — попытался оправдаться один из капюшонников, переступив с ноги на ногу, после чего Кейсара с изумлением поняла, что у него не человеческие ноги, а козлиные копыта, — мы опросили всех в четырех портах, но его никто не видел. Также были отправлены почтовые птицы в селения выше по течению, наши люди осмотрели все идущие к Лиатхану суда с каютами, но этой теймарской сволочи нигде нет! Может, он ушел по суше?..
— Может, и по суше, — несколько успокоился янтарноглазый. — Плохо коли так, я хочу быть в курсе, где Кейсав. Сражаться с ним рановато, но знать, что он предпримет, необходимо. Продолжайте искать! Отправьте птиц в Лиатхан, поднимите всех наших людей там, но найдите мне его!
Ох, какая странная и порой страшная вещь инерция мышления. Почему-то ни самому Грахве, ни его ученикам, ни кому другому из его людей не пришло в голову, что покинуть город можно не только на корабле с пассажирскими каютами, но и на ничем не примечательной барже с зерном, сидя под полотняным навесом вместе с кучей самых обычных небогатых людей. Именно поэтому их лихорадочные поиски ни к чему не привели.
— Ладно, дальше искать бессмысленно, — тяжело вздохнул янтарноглазый, потом заметил ожидающего его наемника. — О, Эстан! Здравствуй. У тебя что-то важное?
— Да вот, нашел в крохотном городишке, Лирхар, если знаете, — тот вытолкнул вперед смущенную Кейсару. — Добрый день, мой господин! Девчуха инициировалось под влиянием страха и отчаяния, ее снасильничать дурным способом хотели, трактирщик, коему она задолжала, продал бедную вонючему ублюдку за двадцать медяков. Девчуха кричала, плакала, но ни одна тварь не вступилась. И тогда из нее Сила полилась, отшвырнула ублюдка на прутья оградки вокруг камина, где он и издох. А когда я ей предложил обучение у чародея, пообещала местным вернуться и все им припомнить.
— Молодец! — резко кивнул чародей. — Так с этими подонками надо обходиться. Пойдешь ко мне в ученицы, дитя? Мое имя — Грахва, мастер-чародей и... еще кое-кто.
— Пойду! — решительно заявила Кейсара и представилась.
— Надо же, — удивился жрец, — тебя зовут почти так же, как моего главного врага. Он — Кейсав, ученик Фаэра. Запомни его имя, тебе не раз в будущем доведется с ним схлестнуться.
Девочка резко кивнула, названное новым учителем имя намертво врезалось в ее память.
— Что ж, Кейсара, идем, — доброжелательно сказал Грахва, протягивая ей руку. — Но запомни, я очень требователен и хочу, чтобы мои ученики прикладывали максимум сил для достижения результата, учились, как проклятые, постоянно искали новое. А главное, умели самостоятельно думать и делать выводы, в отличие от этих трех идиотов, — он кивнул на молча стоящих людей в капюшонах. — За нерадение и лень буду наказывать, учти это. Ясно?
