– Макс, пойдем упакуемся в вездеход, – сказал он, – мы с тобой там подождем. Заодно еще раз все проверишь. Тактильная чувствительность через перчатки легкого скафандра транслируется с некоторыми искажениями. Пойдем, поупражняемся. Если долго не появятся – вернемся. Виктор, прогуляйся с нами до раздевалки, Максу поможешь.
Виктор переглянулся с Гардоном и провел с Ласкисом короткий инструктаж, во время которого расписал все прелести удобства работы и передвижения в легком снаряжении. Но Ласкис перехватил взгляд бортинженера, адресованный капитану, и прекрасно понял подтекст: если крейсер выстрелит, никакие скафандры не спасут, будь они легкими, полужесткими или трижды тяжелыми. Перед уходом Рэд заглянул в ходовую рубку «Курьера».
– Айна!
– Да, господин капитан?
– У тебя как сегодня с выполнением распоряжений руководителя рейда дела обстоят?
– Все в порядке, сэр.
– Так будешь Говарда слушаться, или тебе задачу официально повторить?
– Да, сэр, – она немного подумала, – нет, сэр.
– Надеюсь.
Говард махнул рукой на прощание. Виктор проводил их до стыковочного тамбура и вернулся в рубку. Рэд занял место пилота, пристегнулся и подключил питание. Макс поерзал в кресле, то ли от волнения, то ли привыкая к ощущениям космолетчика. Проснулась панель приборов. «Санта» прозрела, выведя космос на пилотажный дисплей. Не прошло и получаса, как предупреждение БК «Курьера» об угрозе атаки перечеркнуло передний обзорник, тускло светившийся в режиме ожидания.
– Господин капитан, нас заметили!
– Да! Пока все по плану, Говард, – сказал Рэд. – Вы запрашиваете его?
– Да, сэр.
– Результат?
– Оба крейсера легли в дрейф, экранирование на броне, но на мои запросы не отвечают.
– Макс, вторая программа пошла, – сказал Виктор. – У вас два часа.
– Продолжаю сближение, – доложил Говард. – До точки сброса четыре минуты.
– Принято, – сказал Рэд. – Макс, загерметизируй скаф… Старт «Санты» по моей команде на счет ноль.
На небольшом обзорном экране во всей красе высветились «Гор» и «Рубин». Облитые прозрачными разводами защитных полей, сгустками пульсирующих у орудийных гнезд и поворотных башен, крейсеры достигали пятисот метров в длину.
Бортовой компьютер «Санты» понятия не имел о том, что в мире существует военный космофлот, но Рэд и без сигналов тревоги и предупреждений об угрозе атаки чувствовал себя в перекрестье прицелов. Он обернулся к Ласкису, сгорбившемуся над аппаратурой дистанционного программирования и вспотевшему от напряжения.
– М-да, Максим, – сказал он в инком, – даже не знаю, сколько с тебя стрясти за доставку.
– Одна минута, – сообщил Говард.
– А я думал, ты тогда передо мной выделывался. Как перед лохом космоплавания, – отрывисто ответил Макс, разогнулся и посмотрел куда-то мимо него и мимо «Астрикса», в зияющий звездный провал.
– Когда это «тогда»?
– В приемной у Пирса. Ты сказал, что шутишь перед смертью…
– Тьфу. Господи! Я что, уже умер? – Рэд запустил собственные двигатели «Санты» в режим прогрева. – Запоминаешь всякую хрень! Я тогда выпил с утра, ляпнул первое, что в голову пришло, а ты всерьез. Почему у тебя климат-контроль скафандра не включен? Тебе разве Виктор не показал? Говард, внимание… Расстыковка!
Рэд отключил стопорные элементы и снял «Санту» с подвески, отводя ее от несущего звездолета.
В кабине вездехода по периметру шли самые настоящие иллюминаторы, в которые слепо смотрел реальный космос, пугающий пустотой и расстояниями. Стоило отвести взгляд от пилотажного дисплея или экрана переднего обзора, Рэд чувствовал себя рыбой в аквариуме. Ходовые огни «Курьера», включенные для пущей достоверности, били сквозь иллюминаторы по левому борту.
Рэд взялся за штурвал. О виртуальном контроле здесь даже мечтать не приходилось. На штурвал выводились только маневровые двигатели. Главные управлялись отдельно. Он с благоговейным ужасом посмотрел на рукоятки управления манипуляторами. Как хорошо, что они не пригодятся! Пилоты-орбитальники должны были рождаться четырехрукими, чтобы справляться со своим оборудованием.
– Максим, сейчас у нас дополнительный маршевый заработает – ничему не удивляйся. Готов?
– Да.
Вездеход затрясся. Сквозь звукоизолирующие слои скафандра рев дополнительных двигателей, которые Рэд по привычке обозвал маршевыми, был слышен как отдаленный гул, но вибрация передавалась так, что зубы стучали. Макс ушел виртуальный контроль своей аппаратуры и уткнулся взглядом в невидимые сводки параметров.
– Виктор, ты меня слышишь? – спросил Максим подсевшим от перегрузки голосом.
Слабенькие компенсаторы скафандров и «Санты» не справлялись, и Гардона с Ласкисом ощутимо прижало к креслам.
– Да, – тут же отозвался Блохин, – есть фоновый шум, но я слышу нормально.
– Дублирование систем на «Рубине» может нам все испортить. Стирай все, до чего доберешься, с зеркала тоже! Я потом разберусь.
– Где камуфляж, Макс? – спросил Рэд. – Мы для «Астрикса» уже свои?
– Еще нет. Мы слишком далеко. Аппараты контроля корпуса на такие расстояния не улетают. Система «свой-чужой» еще не подключилась. Пока мы для крейсеров просто движущийся в пространстве объект, который они не могут опознать. Подойдем ближе – «Астрикс-1-Гор» отправит запрос. Я ему – код подтверждения.
В эфире загрохотала музыка. Истребители «Флэш», выходили из подпространства в разных точках, не соблюдая строй, и кувыркались в космической ночи, беспорядочно вспыхивая импульсами маршевых двигателей. Ни одного слова из стандартного набора команд ребята Хальтона не произнесли, заранее разложив последовательность действий на музыкальные фрагменты так, что человеческая речь вообще не звучала в эфире, равно как и позывные. Почему-то Рэд не сомневался, что Элиот со Стивеном не рискнули воспользоваться системой защиты переговоров и действовали, ориентируясь исключительно на количество тактов. Кто-то из парней был с музыкальным образованием, сам Рэд до такого бы не додумался. И мелодия звучала специфическая, с рваным ритмом. Такую не каждый диджей музыкальной станции рискнет поставить в праймтайм. «Курьер-9» рванул к звездолетам прикрытия, но до них еще надо было дойти. Истребители, хоть и выглядели неуправляемыми, боялись подойти ближе.
– Есть камуфляж! – самодовольно воскликнул Макс, на мгновение забыв, где находится. – Он нас опознал… Что это капитан? Это нас закручивает?!
– С траектории съехали на параболу, – сказал Рэд, – угол отклонения вектора тяги маловат. И небольшая разбалансировка.
Приближавшийся «Астрикс», величественно разворачиваясь вокруг продольной оси, пополз из центра обзорного экрана к его верхнему краю. Рэд промахивался уже на ширину корпуса крейсера. С такой погрешностью «Санта» спокойно проходила под целью и улетала в открытый космос. Он чертыхнулся про себя, развернул вверх на максимальный угол сопла обоих дополнительных двигателей, но добился только того, что рвущееся из них пламя захлестнуло расположенные выше собственные двигатели вездехода. За кормой вспыхнул реактивный ураган и напрочь выбил электронику управления створками сопел. Если там еще остались створки. Скорее всего они уже плавились вместе с кольцевыми креплениями и всеми приводами. Вибрация усилилась. Пульт управления заполошно замигал красными значками и задребезжал звуковыми сигналами.
