Такое бывает, правда? Я бы, может, забыл, если бы потом Артем не стал говорить, что они были не правы, когда издевались, и что он не хотел бы оказаться на моем месте.
Артем шел от нас домой, спокойно и безопасно, по тротуару, как вдруг неизвестно откуда взявшаяся огроменная ворона практически спикировала на него с левой стороны, даже крылом нос задела. Он отшатнулся, споткнулся и упал в какую-то крайне неудачно оставленную ремонтниками яму. Сломал одновременно руку и ногу. Левые. Теперь лежит дома загипсованный.
Все это я узнал от других, не от него. Артем же скинул мне сообщение: «Не пиши и не звони мне никогда. Жалею вообще, что знаком с тобой». Не такими словами, конечно. Это вольный перевод с матерного, так сказать. После этого он наглухо заблокировал меня во всех соцсетях. Так глупо и несправедливо, словно я в чем-то виноват.
Мы вообще в детском саду познакомились, если что. Даже смешно, что можно об этом жалеть. Как будто можно было этого избежать. С четырех лет до сегодняшнего дня не жалел, а тут вдруг опомнился, ага.
Вот был приятель, и нет приятеля.
Почему-то вспомнилась книжка, я пару лет назад читал, детский детектив. Про группу друзей — парней и девочек, которые все время вместе тусовались и во всякие интересные истории влипали. У одного из парней двоюродный брат в полиции работал. И тут происшествие прямо в их доме: нашли отравленной любимую кошку одной одинокой старушки. Полицейские говорили, что расследуют отравление кошки, но это же глупости, не будет полиция всерьез этим заниматься. И все равно только и разговоров было: как и чем могла отравиться любимица старушки, ее единственная радость. Ребята начали собственное расследование, и вскрылась жутковатая правда: кошка на долгое время оказалась заперта в квартире с мертвой хозяйкой, той самой старушкой. Когда кошачья еда закончилась, животное принялось за хозяйку. Так бывает, как ни печально. И отравилась кошка, потому что старушка тоже умерла от яда. Перепутала корзинки с пирожками — у нее в одной корзинке были съедобные пирожки, а в другой — отравленные. Специально. Старушка очень любила свою кошку, очень сильно, а вот детей ненавидела. Мешали они ей, видишь ли. И стукнуло ей в голову радикально от помехи избавиться. В итоге сама и поплатилась — перепутала корзинки. Да, книжка какая-то слишком жестокая для детской.
Так я к чему. Еще тогда, при чтении, думал: вот бы и мне таких друзей, чтобы поддержали в любой ситуации, помогли, чтобы все вместе, один за всех, и все за одного. Но, похоже, такое только в книжках бывает. Или мне не везет… Да и был ли я сам таким прекрасным другом, чтобы требовать дружбы от других?..
По крайней мере, у Артема хватит ума не болтать о настоящей причине произошедшего, потому что
правда в первую очередь выставит в крайне дурацком свете его. Никто не поверит ему, как он сам не поверил мне. Так что придумает для остальных какую-нибудь левую отмазку, почему я попал в черный список. Скоро я о ней услышу, хотя совершенно этого не хочу.
Не знаю, что там Палашка сотворила с его телефоном, но, по крайней мере, Алина избавлена от этого позора. Все, что попадает в Сеть, невозможно до конца уничтожить. Представляю, как бы это испортило сестре жизнь. Сестре и отвратительной Палашке… И мне, между прочим, тоже испортило бы. Брат полоумной. Не отмоешься.
Отец ни за что не согласится переехать куда-то в другое место из-за такой ерунды, значит, надо терпеть хотя бы до девятого класса, а там, не знаю, съезжать от родителей, идти работать, учиться в другом районе…
И Алине никуда не деться. Вот ей совсем никуда не деться. Я-то правда могу уехать. Забить на все, забыть. Перестать общаться. Никто не узнает. Но все равно не сейчас… А Алине некуда деться, потому что в ней эта Палашка. Хотя… Палашка как пришла, так и ушла. Но к кому она уйдет, если рядом с Алиной — только я и родители? Ответ напрашивается сам собой.
Пока икотке нравится у моей сестры, она у нее и останется.
А если вдруг разонравится?
Не очень страшно, даже, может быть, забавно, когда сумасшествие происходит с кем-то чужим. Вон Артему было смешно. Это не его сестра, с которой он делил комнату, и не в него икотка потом может вселиться!
Хотя он тоже получил.
Итак, сначала — тот врач, теперь — Артем. И Кешка… Кто следующий? Сколько еще человек, столкнувшись напрямую с Палашкой, прекратят с нами всяческое общение? Эта Палашка реально опасная.
* * *
Бедная Алина… А я разве не бедный? Вдруг она ко мне прицепится? И вообще, бывает такое, чтобы шизофрения помогала человеку узнать то, что он заведомо знать никак не может? По-настоящему, без шарлатанства, не как всякие гипнотизеры угадывают, или, там, Шерлок Холмс.
Может, зря мама боится? Пусть бы лучше Алину в больницу положили…
Глава девятая
Я с детства помнил эту полную, невысокую пожилую женщину с плотно сжатыми губами под густым слоем красной помады, паутиной растекшейся по морщинкам у рта. Почему-то при воспоминании о Ларисе Игоревне на ум первым приходил именно этот брезгливо сжатый яркий рот, который открывался только для того, чтобы сказать гадость.
Лариса Игоревна приходила к нам исключительно пожаловаться или когда ей требовалось что-то от мамы. Мама отказывалась видеть очевидное, оправдывала Ларису Игоревну, якобы она очень несчастна, все ее обманывают, в жизни не везет, сын бросил, невестка запрещает с внуками общаться, но она старается держаться, не унывает. Почему именно мама должна поддерживать эту чужую нам тетку, я понять не мог. Ладно, они с бабушкой дружили, но что-то я не припомню, чтобы были прям такими близкими подругами. Отец как-то пошутил, что Лариса Игоревна особенно сдружилась с нашей бабушкой после ее смерти.
Лариса Игоревна приходила и оговаривала абсолютно все и всех. Особенно доставалось Алине: если накрасила губы, то намазюкалась; если на каблуках — ноги переломает; от частого мытья головы облысеет, а от чистки зубов эмаль сотрется. На новую прическу неизменно говорила: «Фу, нестриженой тебе было лучше!»
Лариса Игоревна приходила, когда было удобно ей, прямо из прихожей шла на кухню, ставила на стол свою сумищу и ждала, когда мама быстро выставит угощение. Причем не просто чай из вежливости, а полноценный обед или ужин, смотря к какому времени Лариса Игоревна соизволила припереться. И почему-то всегда получалось, что приходила она в отсутствие отца, как чуяла.
Вот и сейчас явилась, не соизволив предупредить и поинтересоваться, удобно ли нам. Зачем только Алинка ей дверь открыла? Прикинулась бы, что нас нет дома. Я так уже пару раз делал, и прокатывало. Да и сама Алина сразу смывалась, едва слышала о Ларисе Игоревне.
И вообще: что сестра у двери делала? Дежурила, торчала без толку, в глазок пару раз даже посмотрела. Можно подумать, что ждала эту неприятную гостью.
