Нет! Не этого она хотела, совсем не этого. Хоть и понимала, что ему нужны будут свободными обе руки. Держалась за него мертвой хваткой, а он так просто отобрал свою ладонь. Санни моментально почувствовала холод и пустоту.
Все те убитые ведьмы, неужели за них никто не заступился? Никто? У них ведь были отцы, родственники, не братья, но друзья.
Нет колдуна сильнее главы. Он убил тринадцать ведьм, инициировавших его. Слова Йона. Истина, известная каждому в их мире.
Но глава не учел одного элементарного закона природы. То, что долго накапливалось, сдерживаемое в течение столетий, найдя, наконец, выход, ломанется в него и заполнит до последней капли. Выдаст все, или почти все, что накопилось.
Сдерживали магию. Выходом для нее оказался Фло. Его инициировали лишь три ведьмы вместо тринадцати, к тому же, они до сих пор живы и здоровы.
Глава понял это в тот самый миг, когда Фло сделал шаг вперед, закрывая спиной Санни. Понял, но не потерял ни капли уверенности.
— Йон? Ты же сделал правильный выбор, так ведь? Не разочаровывай меня.
Снова этот голос. Что в нем такого? Почему его так больно слышать? Словно каждое слово на коже, в мозгу ножом вырезают. Навечно, чтобы осталось — единственно правильное, единственный голос, который нужно слушать и повиноваться.
Йон остался с Санни за спиной Фло. Это и послужило ответом. А также то, как Йонас вынул руки из карманов, позволив кистям свободно повиснуть. На кончиках пальцев светилась мертвенно белым светом сила. И Йон готов в любую секунду ее применить.
— Неверный ответ. Жаль.
— Ты еще не понял? — спросил Йон в ответ. Голос слабый и такой обыкновенный по сравнению с наполненным неведомой завораживающей мощью голосом главы.
— Это ты еще не понял, что уже проиграл, — глава Ачиль рассмеялся. Уверенность в себе, приобретенная в течение семи столетий, сквозила в каждом слове, каждой интонации. В каждой мысли. Уверенность, основанная на опыте.
Скольких таких выскочек пришлось уничтожить за время неестественно долгой жизни — не счесть. Особенно в самом начале работы ковена, когда ведьм было больше, и они инициировали направо-налево всяких бездарей. До того как глава смог в достаточной степени полагаться на подчиненных, ему приходилось самому разъезжать по городам и весям и ликвидировать особо прытких. Благо, люди помогли. Они бывают очень исполнительны.
С рождения и до сих пор Ачиль твердо знал — ведьмы ничтожные существа, лишь проводники, которым не позволено самим достичь сколько бы значимого уровня силы. Их удел — служить ковену, ему. Без них никак, это правда. Но контролировать ведьм куда проще, чем кажется. Если их численность, конечно, не превышает дозволенный предел. Границу же устанавливает он и никто иной.
Глава Ачиль и его трое молчаливых спутников напротив двоих колдунов и ведьмы. В окружающем пространстве, будто электричество потрескивает от напряжения. Или это мороз, усилившийся к ночи. Тишина, приглушенные слова, жуткий, режущий нервы, словно нож масло, голос главы, и далекий лай соседских собак, усиленный эхом высоких гор.
Йон не стал бы открыто противостоять своему главе, если бы не был уверен в силе Фло. Не стал бы. Санни сама была свидетельницей того, сколько магии принял Фло. Но достаточно ли этого?
Так она убеждала себя. Хотя самым сформировавшимся в голове желанием было схватить Фло снова за руку и дать деру. В лес, в горы, куда глаза глядят.
— Ведьму придется убить. И это сделаешь ты, — глава открыто посмотрел в глаза Фло.
— Да?
— Да.
— Невелика потеря. Есть ведь еще две. Так, Йонас? — подал голос тот, кто стоял за левым плечом главы.
Со стороны машин донеслись непонятные звуки. Из-за спин стоящих впереди Санни не видела, что именно произошло. Слишком быстро и неожиданно. Вскрик и вспышка, после чего в поле зрения ступил скалящийся серый зверь. Оба колдуна, стоявшие у машины, теперь у нее же лежали. Вторая и третья кровь пролилась. Куда серьезнее первого разбитого носа.
Волк не подходил ближе, но пригнулся к земле, готовый прыгнуть.
— Ликан! Послушная псина. Слушай меня, — протянул глава, повернув голову к зверю.
Рык прекратился, но скалиться волк не перестал. Пригнулся ниже.
— Зверь, ты отойдешь в сторону и спокойно посидишь там.
Санни не верила своим глазам, но Хейго послушался. Встал, отошел в сторону и сел, аккуратно обвив лапы хвостом.
— Умная собака. Пригодишься. Но зачем притворяться? Я же еще не начал.
Волк вдруг заскулил, повалившись на бок, запачканная в чужой крови пасть распахнулась, показывая клыки. Он завыл.
Глава решил не тянуть.
— Полное имя? — спросил у Фло.
Тот промолчал. Глава улыбнулся, вглядываясь в лицо противника. В отличие от других колдунов, он видел. Видел и чувствовал, кто из них двоих сильнее. Не сказать, чтобы ему нравилось такое расположение сил. Вопрос в другом, — умеет и успеет ли новоинициированный этой силой воспользоваться.
— Имя, — повторил глава.
За Фло ответил Йонас:
— Флориан Вайсс.
Глава снова растянул губы в улыбке, будто не сомневался, что кто-нибудь из них не сможет промолчать.
Повторил вслух имя, медленно смакуя. Фло согнулся пополам, прижав руки к животу, хватая ртом воздух.
— Сила есть, ума не надо, — ни к кому не обращаясь, проговорил глава. — А теперь убей ведьму, Флориан Вайсс.
Фло терпел, позволяя боли и голосу Ачиля захватывать тело. Впуская в себя его силу, принимая приказ. Все как говорил Йон. Скоро, скоро он сможет действовать. Еще чуть-чуть потерпеть. Сейчас… Он выпрямился и обернулся к Санни.
Посмотрев в его глаза, ведьма увидела в них смерть.
Приказ — убить ведьму.
Глава смотрел жадно, не отрываясь. Колдуны ковена также наблюдали за происходящим с интересом, позы расслабленные, на кончиках пальцев готовы заклинания. Казалось, их совсем не озаботила смерть двоих ковенцев.
После Санни не могла точно вспомнить, в каком порядке все произошло. То ли сначала открылась дверь машины и оттуда с надрывным криком выпрыгнул парень, сжимая в руке непонятный предмет. То ли Фло и Йон раньше прыгнули на главу и ковенских колдунов. Волк дополнил схватку, повалив с ног третьего колдуна.
Фло впустил в себя магию главы, его противоестественный приказ. Когда его собственная магия соприкоснулась с навязанной извне, он снова подчинил себе свое тело. Игнорируя оставшуюся физическую боль, напал первым.
Санни непонятным для себя образом отлетела в сторону, приземлившись за забором у крыльца. Не была уверена, не послышалось ли ей короткое «спрячься». Осталась сидеть за забором в сугробе по самую макушку, будто примерзла к земле. Смотрела, не дыша.
