— На меня, Ида! — крикнул, теряя самообладание.
Напрасно. Она только еще больше втянула голову в плечи. В глаза так и не посмотрела.
Денис глубоко вдохнул, на мгновение еще крепче прижал к себе хрупкую девушку и отпустил. Похоже, то, что не удавалось многоопытным сильным наставникам, на счет раз выходит у молоденькой самки. А именно — заставить Дена отступать и терпеливо сдерживаться.
Честное слово, знай его учитель, какие по силе чувства и желания сейчас бушуют в своевольном ученике и как тот сумел их обуздать, гордился бы. Медаль Денису, да. И вдобавок — стремительно убегающая от него, сдержанного и чуткого, девушка.
Почему она продолжает бояться? Чего? Его, Дениса? Понимание страха Иды убивало. Еще одно возможное решение — убить от безысходности кого-то другого. Осталось найти, кого. Искать… у кого он может получить ответы?
После короткого привала, во время которого у полудохлой пятерки даже есть сил не нашлось, только неподвижно лежать и стонать, преодолели еще один сложный участок пути. В некоторых местах приходилось лезть по отвесной скале, где-то перепрыгивать через широкие трещины в породе. Следовало признать, без помощи берсерков девушки бы не справились. Покалечились, так точно. Благо, целитель в отряде есть.
На ночь нашли отличную, небольшую, но надежно укрытую пещеру. Под длинным выступающим каменным навесом и углублением в саму скалу. Берсерки споро развели костерок, поджарили свежее мясо. Однообразное питание не надоедало, беры умело добавляли к дичи разные травки и коренья. Готовили, на зависть многим девушкам, вкусно.
Собравшись с силами, Ада достала из мешка свой старый походный котелок и заварила щепотку полезных трав. На это ушла вся оставшаяся вода, которую ранее принес Слава, но от горячего и приятно пахнущего мятой напитка никто не отказался.
Разве что Клык не стал и пробовать, с нарочито гордым видом отвернулся от протянутой кружки. Скорее из вредности, ведь и мяса ему Борис не выделил. А втихаря подкинутые Нессой кусочки в расчет не берутся, раз никто не видел, значит, этого и не было.
Уставшие, с непривычки и после долгого, неподвижного, хоть и насыщенного событиями сидения в повозке, девушки мало говорили и клевали носами. У Нессы, Марьи и Нелет ужасно болели ноги и дергало мышцы. Им переход дался слишком уж тяжело.
Ханна все пыталась поймать удобный миг и увести подругу в сторону от беров и любопытных спутниц. Поговорить, спросить, что Аде известно о старинном обычае дарения сущности зверя. Представляет ли названная и принявшая имя Ида, чем теперь обладает? Бер преподнес-навязал ей поистине щедрый подарок. Сходу, наутро после знакомства, за завтраком. Ханна поражалась, недоумевала и злилась.
И подозревала, что Ада не имеет ни малейшего представления, во что ее втянули, усиливалось с каждой минутой. И назад пути уже нет. Ханна, во всяком случае, его не знает.
Спать устроились в ряд, ногами к огню, головой к каменной стене. С краю лежали Марья с Нелет, рядом Ханна и Ада с двух сторон обняли мерзнущую Лисичку. Они уютно закутались в теплые плащи и наконец опустили тяжелые веки. Беры продолжали сидеть у костра, пили сваренный Адой настой и ложиться не торопились. Понятное дело, для них путь совсем не сложный, так, прогулка на солнышке неспешным шагом.
— Ада… — еле слышно позвала Ханна.
— Я сплю, меня нет, — прошептала, не открывая глаз.
— Ты чувствуешь медальон?
Ответить получилось не сразу, девушка начала широко зевать.
— Теплый. Греет.
Ханна пораженно выдохнула. И что тут сказать? Что объяснить? Предостеречь? Ада сама, пусть и неосознанно, но принимает все ей даруемое. Может, все не так уж и плохо? Ведь их для этого и отправляют в клан берсерков, чтобы стать чьей-то парой. Или?
Усталая голова шла кругом из-за сотни вопросов, страхов и сомнений. Ханна чувствовала, что должна что-то сделать, решить, помочь и в то же время не представляла, как и что именно. Она ничего не решает.
— Знаешь значение медальона?
— Значение? Ммм, я думаю, это как извинение. Неуместно и слишком, но он же… того, эмм, странный. Денис тогда прощения попросил. Но, конечно, погорячился, подарив такой подарок. Он не обязан. И он вообще какой-то подозрительный, правда? Денис. Почему он так со мной? С тобой и остальными вроде нормально себя ведет. Думаешь, надо вернуть кулон? В самом де…
— Остановись, — перебила маловразумительный лепет Ханна.
Аду понесло. Сонное сознание, весь день терзаемое вопросами и непонятками, как будто дернули за ниточку, и большой клубок спутанных мыслей слово за словом раскручивался.
— Так он…
— Ты ничего не знаешь про обряд дарения сущ… — прервалась на полуслове.
Денис быстро подошел к ним и лег со стороны Ады. Близко, касаясь боком ее спины.
— …ностей, — после короткой паузы и задержки дыхания от испуга, на выдохе лиса закончила слово.
Вперед Аде не подвинуться, и без того лежала вплотную к Лисичке. Но все равно попыталась незаметно хоть чуточку отстраниться от тела за спиной. Стиснутая между подругой и сестрой Несса заворочалась, но не проснулась.
Аде не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто разместился за ней. Спине стало моментально тепло, все тело охватил жар. Печка. Точно. Большая, горячая печка.
Ханна напряженно смотрела Аде за спину. Берсерк молчал, удобно закинул руки за голову, поза расслабленная. Но взгляд, которым сверлил Ханну, полная противоположность расслабленности. Лиса не смогла долго его выдержать, опустила глаза и не произнесла больше ни слова. Только взглянула на подругу, протянула руку и сжала ее ладонь. Без слов давая понять, что поддерживает, но разговор продолжит потом. Как-нибудь. Попытается.
У костра остался один Борис, Велислав вслед за Денисом лег отдыхать. Но не рядом с другом, а с другого конца, рядом с волчицами. Ночи в горах холодные, и оставлять мерзнуть кого-либо из самок, беры не могли. Девушки заснули уставшие, но сытые и согретые со всех сторон.
Ночью Аде стало очень жарко, нос чувствовал, что воздух свежий и прохладный, но все тело находилось будто в парилке. Попыталась откинуть плащ, но не смогла пошевелить рукой. Решила просто спихнуть ткань ногой, но и нижние конечности не повиновались. Кожа покрылась испариной, рубашка липла к влажной спине, только шею обдавало приятным ветерком.
Ощущение, будто качаешься на волнах. Почему-то и волны и ветер действовали синхронно, через одинаковые отрывки времени, спокойно и размеренно, убаюкивающе. Так, наверное, чувствует себя ребенок, которого укачивают в колыбели. Приятно.
Успокоившись, вернее, смирившись с жаром, Ада снова глубоко заснула. Сонный мозг охотно принял образ мягкой уютной колыбели.
Мысль о возможности, что спит в объятиях Дениса, положив голову ему на грудь, не промелькнула. Благодаря такой неискушенности мыслей, и бер, и сама девушка проспали крепко до утра. Крепко и счастливо в обнимку.
