Он ненавидел, ясно и четко, без оговорок, готов был растерзать, вызвать на поединок любого бера, которому Ида улыбнулась. Ему она никогда не улыбалась, не смотрела с таким восхищением, не смеялась так беспечно.
Впервые ее улыбку вызвал Миха. Потом это удалось Нику, затем Артемис заставил ее сильно сжимать губы, чтобы не взорваться смехом. Денис, как одержимый, отслеживал все происходящее.
Посередине очередной слащавой песенки Артемиса не выдержал. Молча встал из-за стола и быстро пошел прочь. Его выдержка на пределе, и всем будет лучше, если он уйдет.
Ида… Ни разу не назвал ее так при остальных, сама она представилась Адой. И в то мгновение Ден отчетливо понял: для своей единственной он один из многих. Причем не самый привлекательный, умный, добрый, сильный. Он мог бы доказать силу, но… Ха! Ден — добрый? Да, особенно сейчас.
— Ден, ты куда? — позвал Велислав.
Денис не обернулся и не ответил, направился к одному из выходов из пещеры.
— Оставь его, — твердо произнес Борис.
— Что, несдержанный мальчик продолжает выделывать фортеля?
— Заткнись Миха, — немного грубее, чем следовало, осадил светловолосого бера Борис.
Дальше вечер потек мирно, снова вкусная еда, шутки и звуки музыки. Прекрасной музыки — Ада так соскучилась по ней.
В детстве (смутное воспоминание заставляло сжиматься сердце) ее папа играл, а мама пела. Ни слов, ни мотивов песен Ада не помнила, но звучание гитары баюкало, заставляло чувствовать себя снова маленькой и счастливой. Звуки гитары дарили ощущение дома.
— А Денис играет? — вопрос вырвался, напугав саму Аду. Он хоть и прозвучал тихо, но оборотни на слух не жаловались. Девушка проклинала свой язык без костей, она слишком расслабилась.
В кои-то веки не Несса стала той, кто откровенным заявлением, одним предложением выбил всех из колеи. Несса в этот вечер довольно много болтала, на ее перлы уже не обращали внимания — она оставалась для всех ребенком. Не по виду, по развитию.
Вопрос же, заданный Адой, был единственным, что она произнесла, не считая коротких «спасибо», «нет», «наверное». И поэтому привлек больше внимания, чем нужно.
— Да-а, — протянул Слав. Одновременно и отвечая на вопрос, и утвержлаясь в каких-то своих выводах.
— Ну что, пора спать, — нарушил неловкую тишину Миха. Он помрачнел, ясно понимая, что Ада его не выберет. Попытаться завоевать расположение еще можно, но не разумнее ли переключиться на другую девушку? Хоть бы вот эту, стройную высокую лису Ханну? Не сдаваться же! Это не про берсерка. Пусть ему не повезло в этот раз — не почувствовал ни в одной из новеньких свою пару, но отказывать себе в приятном общении и флирте Миша не собирался.
Ада не могла заснуть. Денис к ночи так и не появился. Несмотря на усталость, наполненный впечатлениями вечер, сытный ужин и позднее время, она все лежала и таращилась в вырубленное в стене узкое окно. Под холодными каменными сводами, под мерное посапывание Нессы ее мучили навязчивые мысли.
Непонятным образом Ада чувствовала, что Денису сейчас плохо, очень плохо. Может, это и выдумки ее не совсем уравновешенного сознания, но девушке и самой отчего-то грустно и холодно, несмотря на теплое одеяло и мягкую подушку. Несмотря на то, что находилась в безопасности.
Вдобавок и рысь тосковала, будто скребла острыми когдями, желая выбраться наружу и бежать. Куда? А вот это самое страшное.
Медальон на шее, спрятанный под рубашку, перестал греть. Подарок Дениса, который Ада так и не смогла себя заставить вернуть дарителю. Она чувствовала, что через маленький медный кружок тянется связь от нее к берсерку. И не хотела ее разрывать.
— Он взрослый берсерк. В состоянии позаботиться о себе сам, — мысленно повторяла и убеждала саму себя.
Не помогло. Ада тихо встала, пригладила нервным движением волосы.
— Опасно блуждать ночью по незнакомым пещерам, кишащим дружелюбными берами, — напоминала, крадучись пробираясь к выходу из выделенной девушкам спальни.
— Ты сошла с ума, Ада, — истерично добавил инстинкт самосохранения. Здравый смысл согласился: ни один из его доводов не повлиял на глупую хозяйку.
Она нашла Дениса в той самой первой пещере, в темноте и тишине. Где-то в углу с высоты капала вода. Приглядевшись, Ада рассмотрела маленький круглый водоем.
«Кап-кап-кап», — гулкий звук отдавался объемным эхом от сырых каменных стен. Мужчина сидел у входа, спиной откинулся на камень, нога свешивается с обрыва. На появление девушки отреагировал черным, прожигающим насквозь взглядом. Ее приближение услышал давно, а вскоре и аромат девушки — свежая сладость, мягко коснулся чувств. Мягко, но так болезненно. Денис вдыхал полной грудью. Это то, что он еще может себе позволить.
Ада зашла и застыла у входа, не осмеливаясь нарушить тишину.
— Что? — прозвучало требовательно и холодно, как воздух вокруг.
Ответа Ада и сама не знала. Зачем искала? Зачем пришла? Покидать безопасную пещеру, где могла спокойно проспать всю ночь, не побоялась. А признать до конца причину — почему, из-за кого, — не могла. Тем более вслух.
— Что?! — громче, с еле сдерживаемым рычанием. — Выбираешь кого получше, но и отпускать уже пойманного не хочешь?
В низком голосе отчетливо слышалось обвинение. Но суть фразы ускользала от понимания Ады. Она молчала. Не отрицала и не соглашалась. Просто не понимала, о чем говорит Денис. Но уже одним своим присутствием разрушила хрупкое равновесие, жесткий контроль, который Ден все это время восстанавливал. Вернее, пытался. Не получилось.
— Почему ты ушел? — Ада постаралась не замечать не слишком уж приветливого поведения, сделала первый шаг к нему. Не останавливаться же сейчас.
— Ты издеваешься? — теперь уже настоящий рык, слова разобрать удалось с трудом. И хоть их значение ясно, но вот смысл и причина — нет.
— Всегда так поступаешь? Твой метод? Доводишь до кондиции и бросаешь, зная, что исполнят любое желание?
Ада оцепенела.
Не получив ответа, Ден вскочил на ноги и пересек комнату. Уверенно взял девушку за затылок, заставляя смотреть себе в глаза. Вторая ладонь прошлась от хрупкой шеи вниз по спине и остановилась на талии. Аду, как пушинку, не обращая внимания на ее скованность, притиснули к горячему телу. Денис тяжело дышал, к боли и гневу в его глазах примешалась страсть.
Но и обвинение никуда не делось. Последний вопрос висел в воздухе и подгонял, подталкивал в спину, управлял сильными руками, делал движения резкими и порывистыми. Поцелуй, второй поцелуй в жизни Ады, похож на наказание. Из прикушенной Деном губы засочилась кровь.
Из его горла вырвался звериных хрип, губы стали нежнее, а движения медленнее. Ладони ласкали, с силой гладили шею и спину, спускаясь к ягодицам и притягивая еще ближе к себе.
— Отпусти, — как только смогла вдохнуть немного воздуха, прошептала Ада. Губы ее не слушались, все тело одеревенело.
